– Конечно. Ничего серьезного, хулиганство, кража.

– Всегда бы так. Но ладно, я домой.

– Выздоравливайте, Алексей Петрович.

– Завтра буду на ногах. Не впервой.

Ларионов вышел. Жданов вызвал машину к центральному входу, изображая больного, вышел из управления, устроился на заднем сиденье.

– Что с вами? – спросил Трунов.

– Все в порядке. Ты местность у кафе «Закат» хорошо знаешь?

– Да я весь город как свои пять пальцев знаю.

– Прекрасно. Значит, надо поставить машину с тыловой стороны кафе так, чтобы и до «Заката» близко было, и с улицы Пугачева незаметно.

– Понял. Сделаем.

– Тогда к «Закату»!

– Рисковый шаг, Алексей Петрович.

– Ты еще поучи меня!

– Извините. Васька звонил.

– Кто?.. – не понял начальник управления.

– Васька, брат мой двоюродный, который за «Фордом» поехал.

– Что сказал?

– К Москве пошла иномарка.

– Ну и черт с ней.

Спустя десять минут сержант остановил «Мазду» у каких-то металлических гаражей, тянувшихся слева и справа.

– Ты куда привез меня, Ваня?

– Туда, куда приказывали. Вот тропинка между синим и серым гаражами. Она выведет вас к пятиэтажке, на углу которой и находится кафе «Закат». Прямо к заднему входу.

– Хорошо. Я пойду в «Закат», ты следом, но на расстоянии. Не подходя к дому, осмотришься, нет ли посторонних, подозрительных людей. Впрочем, об этом Авдей должен был позаботиться, но ты погляди на всякий случай. Потом возвращайся в машину и жди.

– Понял.

– Заметишь кого или что подозрительное, позвони.

– Конечно.

– Пошли!

Полковник первым зашел в узкий проход между гаражами. За ним, чуть отставая, двинулся сержант Трунов. Жданов быстро подошел к тыловому выходу, возле которого стоял помощник Авдея, Геннадий Блохин.

– Здравствуйте, Алексей Петрович!

– И тебе не хворать. Как тут у вас?

– Пока все спокойно.

Жданов вздохнул.

– В том-то и дело, что пока. Ладно, Авдей где?

– В кабинете.

– Ты постой тут, пока мы с ним говорить будем.

– Понял. Но наши пацаны сидят во всех дворах в округе.

– Значит, кафе прикрыто?

– Да.

– Что-то я никого в районе гаражей не видел.

– Зато вас видели. Верней, как вы подъехали.

– Это хорошо.

– Стараемся.

– Ну-ну. – Полковник прошел по коридору к запасной лестнице, поднялся на второй этаж.

Он вошел в довольно большую комнату, обставленную дорогой мебелью и современной электроникой.

Из-за письменного стола, непонятно зачем нужного главарю банды, вышел Авдеев и заявил:

– Приветствую вас у себя, Алексей Петрович! Все же вы рисковый человек.

– Станешь рисковым при этой вот работе. Да еще и с такими партнерами!..

– Это насчет меня?

– И тебя тоже. А ты что хотел? Потерял половину людей, приостановил торговлю, даже бригадира, от которого прямой выход на тебя, не защитил.

– Кто же знал, что меня так прессанут?! Я вообще ничего подобного не допускал.

– Расслабился сам и людей распустил. Где сейчас Мартын?

Авдеев пожал плечами.

– Откуда мне знать, Алексей Петрович? Сам голову ломаю.

– У Овчинина он, как и Тетеря с Дуриком. Убежден, что у этого бравого подполковника и для тебя место уже подготовлено.

– Это проверенная информация?

– Если бы ты, Авдей, не ломал голову, а думал ею, то понял бы сам, что против нас ведет игру Овчинин. Только он мог организовать все то, что происходило за последние дни. При этом, заметь, подполковник очень умело подставил Игнатьева, сыграл на его отцовских чувствах.

– И что теперь делать, Алексей Петрович?

– А вот для того чтобы определиться с этим, я к тебе и приехал.

– Слушаю вас, Алексей Петрович.

– Надо срочно убирать подполковника Овчинина.

– Что?.. – удивился Авдеев.

– То, что слышал, – раздраженно ответил Жданов. – После событий в Селино очевидно, что против нас выступил именно начальник городского управления по борьбе с незаконным оборотом наркотиков. Не исключено, что он согласовал свой план со Стригалиным.

– Но мы же депутату постоянно отстегиваем приличную сумму!

– Значит, Овчинин предложил ему больше. Надо, Авдей, остановить Овчинина, пока он не развернулся по-настоящему. Подполковник вскоре устранит тебя и ликвидирует всю твою группировку. Медленно, планомерно, не привлекая внимания к себе и к управлению, которое возглавляет. Овчинин действует, прикрываясь своим служебным положением. Сергей Сергеевич – далеко не глупый человек. Он все правильно просчитал. На хрена получать крохи с барского стола, если можно занять за ним главное место? Овчинин, видимо, давно готовил захват нашего бизнеса. Смерть Максима Игнатьева явилась для него подарком. Отец погибшего юнца в прошлом спецназовец, командир боевой группы. У него полно друзей, сослуживцев, которые способны на очень многое. Овчинин начинает основную работу сразу после похорон сына Игнатьева, когда в доме у отставного майора находятся двое его бывших подчиненных. Торгаши нужны подполковнику для получения информации. Он берет парочку, этого достаточно, а остальных двух приказывает подстрелить так, чтобы в городе пошли разговоры о наркомафии.

– Но ни для кого не секрет, что в Калининске продавалась наркота! – воскликнул Авдеев.

– Это тебе так кажется. Да, об этом знали родители, детишки которых подсели на дурь, но не весь город. Для чего Овчинину потребовалось поднять шум? А для того чтобы ты не мог торговать, чтобы товар был целее. Ведь он скоро сможет захватить его. Этот поганец верно выбрал время. Игнатьев клялся на могиле сына, что отомстит за него, вот мы и клюнули на это. Если бывший спецназовец решил бы действовать против нас, то он не светил бы своих товарищей, собрал где-нибудь в том же Ершово группу сослуживцев и начал бы работу. Скорее всего, спецы тоже принялись бы за простых торгашей. Но, получив информацию, они не стали бы их подстреливать, в один прекрасный день собрали бы в кучу где-нибудь в лесу, допросили с пристрастием и закопали бы там. Выйдя на Мартына, ребята еще ночью подняли бы на уши весь город, начали бы с кафе и разнесли бы в щепки все твои берлоги, особенно склады. По крайней мере тот, что в Селино. Но Игнатьев не пошел на открытое противостояние. Может, его от этого Ларионов отговорил или жена. Но факт в том, что в ночь нападения на дом Мартына один из бывших подчиненных Игнатьева пил водку в Ершово, а второй готовился к отъезду в Москву.