– Затем, что она дочь твоего любимого брата, – в который раз повторил Том, но отец сделал каменное лицо и отвернулся.

Том предложил забрать Валери из отеля, но она сказала, что доберется сама.

В шесть вечера, следуя указаниям Тома, она направилась в сторону Монтесито, пригорода Санта-Барбары, и вскоре остановилась у большого дома в испанском стиле, к которому вела широкая подъездная дорога. Он стоял на холме, с которого открывался прекрасный вид, его окружал ухоженный сад с бассейном и теннисным кортом.

Валери поднялась по ступеням и позвонила в дверь. Через минуту та открылась, и на пороге показалась Энджи, привлекательная блондинка с приятной улыбкой. За ней стоял высокий, похожий на добродушного медведя мужчина. Внешне они казались полной противоположностью друг друга, единственное, что их объединяло, – белоснежно-седые волосы. Том сразу же подошел и обнял ее, а Энджи, приветствуя, поцеловала в щеку.

Увидев, что Энджи в платье и в туфлях на каблуках, а Том – в костюме и галстуке, Валери заволновалась, не слишком ли просто оделась – в голубой кашемировый свитер и серые брюки. Но атмосфера в доме оказалась самой непринужденной.

Хозяева провели ее через прекрасно обставленные комнаты на террасу с шикарным видом, где уже работали обогреватели. Энджи рассказала, что они купили и отремонтировали дом, когда дети были еще маленькими, и сейчас он большой для них, но они очень его любят. Часть дома Томас и Энджи отдали Уолтеру, который переселился к ним десять лет назад, после смерти жены.

Они пили вино и беседовали, но Уолтера не было ни видно, ни слышно. Новые родственники оказались душевными, добрыми людьми, с ними Валери чувствовала себя как дома. Удивительно, но ей казалось, будто она знала их всю жизнь. Да, жители Калифорнии славились легким характером, однако в отношениях супругов Бэбкок ощущалось нечто более глубокое.

Они заговорили о ее картинах, и Том удивил Валери, сказав, что ее отец тоже очень хорошо рисовал. Уолтер сохранил много рисунков брата. Теперь она узнала, откуда получила этот дар, ведь никто в ее семье не интересовался живописью. А Лоуренс привлек Валери в том числе и тем, что любил искусство.

Через час настало время ужина, и они вошли в дом. Энджи накрыла прекрасный стол, а домработница задержалась, чтобы все им подать. Валери заметила только три столовых прибора и вспомнила слова Тома, что его отец из-за возраста рано ложится спать. Перед тем как приступить к ужину, Том извинился и пошел его проведать.

Отец был в спальне. Он сидел в инвалидной коляске и хмуро смотрел в окно.

– Может, ты все-таки познакомишься с ней? – спросил Том. – Она прекрасная женщина.

– Нет, – отрезал Уолтер.

– Она старше меня. Уже давно не ребенок, и не какая-нибудь бродяжка. Признай хотя бы это.

– Ничего я не хочу признавать, – пробурчал Уолтер и повернулся к сыну спиной.

Том тихо вышел из комнаты.

Отец вел себя глупо. Том никогда его таким не видел, и ему это не нравилось. Он знал, что Валери расстроится, если не увидит его. Она так далеко летела ради этого!

По пути в столовую Том взял несколько фотографий в рамках и показал их Валери, когда они сели за стол. Это были снимки ее отца – совсем мальчика и уже юноши, как раз в том возрасте, когда он встретился с ее мамой. На одной Томми позировал в военной форме, как раз перед отправкой на Западное побережье. Валери сразу поразило, как она похожа на отца – причем не только она, но и Филипп тоже. Внешность Валери получила от Бэбкоков, а не от Пирсонов. Ее отец был очень красивым парнем.

Пока Валери изучала фотографии, Том внимательно смотрел на нее. А когда она подняла глаза, мягко произнес:

– Ты очень похожа на своего отца. – Сидя на террасе, они незаметно перешли на «ты».

Валери кивнула, думая о том, как ей повезло так быстро найти родственников.

– А твой отец похож на брата? – с любопытством спросила Валери.

– Не очень. Я – почти точная его копия, так что тебе легко его представить. Только он не такой полный. В последнее время сильно похудел.

Валери думала, когда же сможет познакомиться с Уолтером, и пыталась представить, что будет при этом чувствовать.

За ужином они говорили на разные темы – о музыке, живописи, театре. Энджи рассказала, что они ездят в Лос-Анджелес на концерты и выставки, но им нравится жить в Монтесито, потому что здесь больше простора и погода лучше, не говоря уж о работе Тома. Их детям тоже больше по душе Санта-Барбара, только один из сыновей уехал в Лос-Анджелес.

Когда речь зашла о детях, Валери показала им фотографию Филиппа. Томас заявил, что он – вылитая копия дедушки. Гены Бэбкоков передались через Валери ее сыну. Энджи с гордостью показывала снимки внуков, которых она обожала. Валери спросила, бывали ли они в Нью-Йорке, и хозяева ответили, что всего несколько раз. Том и Энджи много работали, а еще не хотели оставлять надолго внуков и Уолтера. Они любили свою семью и знали, что такое ответственность.

После ужина Том с теплой улыбкой сказал Валери:

– Всю жизнь у меня не было сестер – ни родных, ни двоюродных. Я счастлив, что теперь она у меня появилась. И жалею только о том, что ты не нашла нас раньше.

– Я тоже, – искренне проговорила она. – До правды я докопалась совсем недавно. Это было настоящим шоком. Но и облегчением тоже, – с улыбкой добавила Валери. – Я всегда чувствовала себя чужой в семье, в которой росла. Дед и бабка меня ненавидели, и я никак не могла понять почему. Мне казалось, что я все время делаю что-то не так. Но теперь понимаю – дело было не во мне, а в тайне моего появления на свет. Из-за меня родители выгнали старшую дочь, а всем солгали, будто она умерла. Мама больше никогда меня не видела и очень страдала из-за этого. Няня посылала маме мои фотографии, и благодаря им я узнала правду.

Валери рассказала им о банковской ячейке Маргериты, об украшениях, которые по чистой случайности попали Филиппу на оценку, и о беседе с Фионой, которая наконец рассказала о том, что на самом деле произошло много лет назад.

– Я бы никогда не узнала о маме и папе и не нашла бы вас, если не поехала бы в тот день к няне, – продолжила Валери. – Ее удивило, что я не догадалась, но мои дед и бабка искусно скрывали правду. Они подделали свидетельство о рождении и притворились моими родителями, чтобы не допустить скандала. Не знаю, – сказала она Томасу, – общались ли после моего рождения наши с тобой бабушки и дедушки. Ясно одно – они не хотели, чтобы мои родители поженились, считали их слишком юными для этого. В те времена наши семьи стали бы изгоями в обществе.

– Я никогда не слышал об этой истории, – сказал Том. Они продолжали сидеть за столом, им принесли кофе и десерты. – Да что там говорить, отец солгал, даже когда я прямо спросил его о тебе. Он пришел в ужас от твоего появления через столько лет. Все скрывали, что у Томми был ребенок.

– Я надеялась, что кому-то будет любопытно обо мне узнать. Но раз этого не случилось, значит, та история и правда оказалась трагедией для обеих семей. Я бы хотела познакомиться с твоими дедушкой и бабушкой. Но встреча с братом отца тоже очень важна для меня. – Валери прилетела всего на пару дней и надеялась, что за это время Уолтер найдет силы и время с ней пообщаться.