— Попробуй! — протянул он остаток луковицы мне.

Я осмотрела желтоватый плод, с недоверием глядя на сочившийся из него сок и откусила небольшой кусочек, заранее скривившись от предстоящего вкуса. Но ничего ужасного не произошло. Казалось, я откусила вкусное и спелое яблоко, немного терпкое и вязкое, но никак не горькое.

— Ну как? — выжидательно смотрела на меня Марти.

— У тебя получилось! — удивленно посмотрела я лук, а потом восторженно на мальчишку.

— А ты говорила, что не получится!

— Когда я это говорила? Ничего подобного! Покажем остальным?

— Давай. Только чур весь не есть. Я этот лук королю буду показывать.

— Королю, точно, — отложила я луковицу в сторону.

— Кстати, как ваше свидание вчера? — поинтересовался Марти, когда в его коморку вихрем влетела Айка.

— Да, как? — поддержала она брата. — Целовались?

— Нет, не целовались, — скорчила я гримасу перед детьми.

— И хорошо, — выдохнула Айка, — нечего микробы друг другу передавать.

— Кстати, мы с Тимом нашли тебе животных, которых ты будешь стричь и красить. Король будет в шоке.

— Вот этого я и боюсь, — успела сказать я, пока Айка не вытянула меня из дома. Завернув за угол, мы остановились около амбара, в котором недавно красили тигра. Тигр был на месте, грингуры, бегающие по нему, тоже. Но, кроме них, весь ангар был забит животными: коровы и лошади были самыми простыми животными. Длинноносые врангулы, трехголовые арнауты, даже драконы и чешуйчатокрылые обезьяны здесь были. А около ангара стояла толпа человек пятнадцать, которые держали на руках кошек, собак, кроликов и хомячков и выжидающе смотрели на меня.

— Сделайте мне кошку, которая будет похожа на крылатую обезьяну, — подошла ко мне девушка, протягивая почти лысую, плешивую кошку, от страха вцепившуюся в руку своей хозяйки.

— Мне такого же как тигр, он будет его братиком, — протянул мне мальчишка змею.

— Она не сможет быть похожей на тигра, — отвела я руку мальчугана от себя подальше.

— Но вы можете! Я знаю! — надул губы мальчишка, и за его спиной тут же показался его отец, местный кузнец, ростом метра под два, и в ширину ничуть не меньше.

— Марти, — позвала я, зная, что мальчишка обожает змей, — это будет твоя работа.

Заказами меня закидали быстро. Всем нужно было покрасить и подстричь своих животных. От такого нашествия разных животных у меня начала кружиться голова, но скоро общая картина будущей ярмарки стала прорисовываться. С помощью Сэма мы сделали трафарет для герба графства, которое ставили на каждое животное, которое побывало у нас в амбарной мастерской.

— Пусть каждый проходит по кругу со своим животным, — щебетала Айка, раскрашивая голову лысому коту, — Амалия сделает каждому костюм под стиль его животного. И будут они как она и ее собачка, сразу видно, чье это животное.

— Неплохая идея! — поддержала я ее, почесывая руку, которая начала нестерпимо зудеть. Деона я не видела с утра, и как бы не была на него зла, действие зелья от этого меньше не становилось.

— Что-то ты плохо выглядишь сегодня, — зашел к нам Сэм, с опасной поглядывая на Марти, красящего змею. — Впрочем, как и Деон. Неужели мы так плохо организовали вам свидание?

— Это мы все испортили? — подняла на меня глаза Айка.

— Нет, что ты, — погладила я ее по голове, — вы организовали просто великолепное свидание. Просто все это как-то неправильно, нельзя, чтобы тобой управляло какое-то зелье.

— Мне Пития рассказала, как действует это зелье. Оно не будет работать с теми, кто друг друга ненавидит. Если бы между вами ничего не было, оно бы просто не подействовало. А так как вы сопротивляетесь самим себе, оно и усиливает ваше сопротивлением.

— Пития рассказала? Когда это вы успели так плотно пообщаться? — усмехнулась я, глядя на покрасневшего Сэма.

— А что делать бедному, оставленному в одиночестве демону Ада, когда вы уматываете на свидание?

— Следить за ними, — без тени иронии выдала Айка. — Видишь, оставил их одних, что из этого вышло.

— За кем это следить нужно?

Деон стоял около входа в амбар и держал на руках белого котенка. На секунду я залюбовалась им. Взъерошенные волосы шли ему намного больше, чем уложенная прическа герцога, даже сломанный рог смотрелся очень сексуально. Боже, о чем я думаю! Но не думать ведь невозможно, эти глаза, заглядывающие мне прямо в душу, с толикой вины, будто просящие прощения за вчерашнее.

— Я вам еще одного питомца принес, возьмете?

— Какой хорошенький, — бросила свою лысую кошку Айка и бросилась к Деону, выхватив у него котенка. — Можно я возьму? Красить не буду! Обещаю! Он и так самый хороший и красивый из всех.

Она выхватила котенка и убежала в глубь амбара. Марти засунул недокрашенную змею в мешочек и побежал за ней.

— Мне нравится то, что вы здесь делаете, — Деон подошел ближе, а Сэм постарался незаметно уйти за детьми, насколько это можно с его комплекцией, уронив по пути пару тюков с сеном и клетку с чешуйчатокрылой обезьяной. Я отложила ножницы и поднялась на ноги. — По поводу вчерашнего. Ты совсем не так поняла. Я не претендую ни на трон, ни на тебя. Просто это зелье… Оно, конечно, действует на меня сильнее, от чего я теряю голову рядом с тобой. Но я чувствовал это и раньше, мне не нужно было пить его для того, чтобы понять, насколько ты дорога мне.

Он взял мои руки в свои и посмотрел прямо в глаза. Мир вокруг стал неважен, я видела только его глаза, чувствовала тепло его руки и горячее дыхание. Невольно я качнулась вперед навстречу его губам, впилась в них требовательным поцелуем. Он обхватил меня за талию, прижал к себе, проводя руками по спине, прижимая все сильнее.

— Убью! — раздался вопль Марти.

— А-а-а, — кричала Айка.

Мы бросились туда, где раздавались крики и звуки борьбы. Айка и Марти катались клубком по полу, пытаясь выдрать волосы и молотя друг друга ногами и руками. Подоспел Сэм, и они с Деоном разняли дерущихся детей.

— Что случилось? — с ужасом смотрела я на брата с сестрой, которые, конечно, любили подраться, но не до такой степени.

— Она, она, — захлебывался Марти, — краской. Сама посмотри.

Он показал рукой на листы, разбросанные по полу. Я мельком взглянула на Деона, лицо которого не выражало ничего хорошего, и бросилась поднимать бумаги. Но меня опередили. Рука в белой ажурной перчатке опустилась и подняла один лист.

— Да, печать теперь совсем не видно, — тонким писклявым голоском произнесла обладательница перчатки.

— Ты? — Деон изменился в лице и отпустил вырывающегося Марти.

Оно подошел и вырвал из рук девушки лист бумаги. Та недовольно скривила губки и поправила выбившуюся прядь волос из-под шляпки.