— Он самый. Ингу после… ну вы понимаете… кошмары мучают.

Я мысленно застонала.

— Мы с Настькой разыскали самый большой, какой был.

— И помогает? — спросил Джой, неожиданно глянув на меня поверх головы Ксюхи.

— Не очень, — сказала я, входя в комнату. — Ксень, нам надо поговорить с… Женей.

У Джоя опять брови домиком, у Ксюхи — упрямая улыбка. Фиг она уйдет, пока все как следует не разузнает!

— Еще не наболтались за день? Может, все-таки поужинаем наконец?

— Поздно! — осенило Джоя. Он быстро прошел мимо, коснувшись ладонью моего плеча. — Ляг пораньше, сегодня был тяжелый день.

Поворачиваясь следом, я еще только заторможенно открывала рот, как парень с рекордной скоростью обулся, схватил пальто и вылетел за дверь, кинув на ходу:

— До встречи!

Удрал.

Гад.

Ксюха глянула на меня хищно:

— Сонина, и ты мне ничего не рассказала?!

Я и тут не успела ответить: подружка сгреблась и тоже пулей вылетела из квартиры. В недра подъезда пал ее крик: «Женя, я тоже домой, подождите меня-я-я!»

Я постояла, задумчиво глядя на шевелившиеся от сквозняка перья Ловца. Женя, значит. Значит, он все-таки существует, как и утверждали все вокруг. Я добрела наконец до кухни и начала есть прямо со сковородки, не ощущая вкуса и не замечая, что жую.

То есть возле сквера он отирался не случайно: за мной наблюдал. И родительница тогда убежала в магазин тоже запланированно. Давала возможность нам поговорить; так сказать, получше узнать друг друга. Я хмыкнула: да вообще узнать! Видимо, он собирался подойти напомнить о себе. А вместо этого пришлось выдергивать меня из-под колес машины.

Ну хорошо, допустим, тогда разговор не состоялся, потому что я была малость в шоке, но сегодня-то мы провели практически весь день вместе! Почему молчал, что он… это он?!

* * *

Когда Джой уже добрался до первого этажа, в подъезде неожиданно вспыхнул свет. А из спустившегося лифта, второпях натягивая курточку, выскочила Ингина подружка.

— О, и лифт пошел! — оценил Джой.

Девушка глянула непонимающе:

— Он и работал!

А когда Инге надо было попасть домой, не было ни света, ни лифта. Как назло.

Как нарочно…

— Ну и как? — жадно спросила Ксюша. — Давайте, рассказывайте скорее!

— Что именно? — спросил Джой, пытаясь потянуть время.

— Всё! Как подошли, что сказали, что она сказала, когда вас узнала!

— Она меня не узнала.

Джой открыл дверь подъезда и поглядел на застывшую Ксюшу.

— Вы идете?

Девушка медленно стронулась с места.

— Как не узнала?!

— Так не узнала.

С удивлением поняв, что в голосе прозвучало лишку разочарования, Джой легкомысленно пожал плечами.

— Поэтому вы, Ксюша, только что нанесли своей любимой подруге глубокую психологическую травму!

— Шутите? — догадалась та.

— Нисколько. Я собирался подвести ее к воспоминаниям тонко, постепенно, а вы взяли и ляпнули: «Ну, здравствуй, Женя!»

Подружка замерла, теребя сумочку. Джой без труда разгадал ее мысли.

— Нет, возвращаться к ней сейчас не надо! День и впрямь был тяжелый. Устроите мозговой штурм завтра. А лучше оставьте все это на меня. Смысл дергать ее лишний раз…

Тем более заставлять вспоминать то, чего не было в реальности. В реальности Инги, в смысле. Только в его. Его и Инсон.

Джой принял горячие заверения подруги в искреннем ее содействии-союзничестве и, с трудом распрощавшись — Ксюша жаждала провести душещипательную беседу хотя бы с ним, — наконец-то отправился домой.

Ехал и подводил итоги.

Итоги были не очень. Инга призналась врачу, что видит нечто страшное. Даже продемонстрировала это сегодня в подъезде. Да и Ловец кошмарных снов над ее кроватью тоже говорит сам за себя. Пройдет ли все это со временем, или все-таки диагноз будет неутешительным, пока неизвестно.

Кто-то наставил ей синяков — вот тут как раз не вымысел, не «кажется», а суровая реальность, с которой ему придется разбираться.

Да, и еще он сам изобличен!

Джой хмыкнул и устало потер шею. Ну хоть здесь что-то сдвинулось с мертвой точки! А то бы он долго ходил вокруг да около и, возможно, так и не решился бы. Ведь проект, как ни крути, выглядел абсолютно бесперспективным.

Увидев воинственно выпяченную челюсть встречавшей его утром Марии, Джой мысленно застонал: совсем забыл о предстоящем допросе! Попытался уклониться от неизбежного, с ходу завалив референта заданиями, требующими немедленных ответов и решений. Мария просто отмахнулась от них, как от надоедливых мух.

— Ну? И кто это вчера с тобой был?

— Это, — сказал Джой, вдумчиво изучая экран выключенного монитора, — это была так…

— Эта «так» приехала с тобой после того, как ты полдня невесть где пропадал, и уехала тоже с тобой и тоже неизвестно куда!

— Если все неизвестно, откуда же я что-то могу знать?! — трагически вопросил Джой.

Мария подперла бока.

— Пытаешься выкрутиться? Не получится!

Джой это прекрасно знал — научен горьким опытом. Но все же поймал пухлую руку женщины, прижал ее к сердцу. Произнес, проникновенно глядя Марии в глаза:

— Дорогая, не ревнуй понапрасну! Ты одна в моем сердце!

Референт — одна из немногих, с кем он может шутить и дурачиться без ущерба своему имиджу и деловой репутации. За это он ценил ее еще больше.

— Я это знаю, — добродушно согласилась Мария. — Ну и кто она? На делового партнера не похожа. Своих девушек ты в офис не приводишь. М-м-м?

— Просто дочь одной моей знакомой. Помнишь, та, что лежала в больнице?

Еще бы не помнить — Мария и договаривалась большей частью сама с медицинскими светилами и лечебными заведениями, куда Джой после выписки отправлял Ингу. Он удачно поменял тему: женщина немедленно преисполнилась сочувствия.

— О! И как ее дела?

Джой неопределенно повертел рукой.

— Фифти-фифти…

— Бледненькая, но так вроде ничего выглядит. Что же ты сразу не сказал? Я бы заказала ей что-нибудь покушать! Больным надо хорошо питаться!

Джой распознал материнские интонации в ее голосе и невольно улыбнулся. Намекнул:

— Начальству тоже! А то у него голодные мозги не варят!

— Ах, простите, шеф! Сию минуту, шеф! — И женщина, постукивая каблуками, унеслась за ежеутренним кофе.