сложности, но, если мы объединимся, мы справимся.

– Мне бы ваш с Максом оптимизм, – вздохнула она.

Во второй половине дня пришло сообщение от Калинина.

«Я в Москве. Как только заберу Томочку, напишу тебе. Честно говоря, очень волнуюсь. Я не видел ее почти восемь месяцев».

«Удачи. Мы все здесь волнуемся», – отправила ему ответное сообщение я.

– Верочка, я тебе сейчас пришлю несколько ссылок на кухонные столы и стулья, выбери, пожалуйста, те, что тебе понравятся! – вещала на другой линии Раиса Николаевна. – Чем быстрее выберешь, тем скорее я отчалю на Кипр, так что поторапливайся!

Ох, у меня голова шла кругом от ее безумной активности! За один рабочий день она умудрилась загрузить меня интерьерными решениями так, что у меня перед глазами все сливалось в сплошную серую массу, и я была готова выбрать, что угодно, лишь бы вопрос с подготовкой к приезду Томочки поскорее закрыли.

Звонок от Макса по видеосвязи раздался только в конце рабочего дня. Раиса Николаевна к тому времени ускакала принимать заказанную ею мебель, а я осталась в приемной в полном одиночестве.

– Ну, как вы там? – с тревогой поинтересовалась я.

– Кажется, все в порядке. Я так боялся, что она меня не узнает, но Тома узнала! Мы переночуем в гостинице, а завтра утром прилетим домой.

Я выдохнула.

– Как я рада, что с девочкой все в порядке! Надеюсь, ночь пройдет спокойно.

– Я тоже на это надеюсь. Ганс передал с ней ее вещи. Он оказался порядочным человеком. Надеюсь, наши с Томой злоключения закончатся, и завтра мы с ней окажемся дома.

– Ну, а девочка как? Не плачет?

– Нет. Обрадовалась, когда меня увидела. Говорит, что хочет к бабушке в гости. Спрашивает, где мама, а я не знаю, что ответить… – Макс печально покачал головой.

– Попробуй ее отвлечь. Ты купил ей какой-нибудь подарок?

– Да, по дороге на встречу с Гансом я купил плюшевого медвежонка. Тома с ним не расстается.

Губы дрогнули в улыбке.

– Хоть покажи ее, Макс!

– Минутку… Тома, посмотри в телефон. Познакомься с Верой.

Маленькие ручки схватили Макса за плечи, и через мгновение с экрана телефона на меня уставилась пара серых глаз.

– Как она на тебя похожа! – воскликнула я.

– Надеюсь, не только внешне! – рассмеялся Макс. – Еще одну авантюристку я не вынесу!

– Да уж, это точно, – улыбнулась я. – Мы скучаем. Возвращайтесь скорее!

– Завтра вернемся. Я люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю. До встречи.

– До встречи, Верочка.

Но надежде на встречу не суждено было сбыться.

Уже ночью, когда я уложила Ярослава в постель, раздался новый звонок от Макса.

– Вера, она вся горит! Что мне делать? – судя по голосу, у Калинина началась паника.

– Не нервничай. Найди градусник и детский аспирин.

– В чемодане с ее вещами нет градусника и лекарств! Там только вещи… Я не знаю, что делать с больным ребенком!

– Вызови администратора. Возможно, в гостинице есть услуга вызова врача для постояльцев. Детское жаропонижающее они точно смогут помочь достать.

– Да, наверное, ты права… А что, если я не справлюсь?!

– Справишься, Макс! Я буду на связи! Вместе мы точно справимся!

Через час дежурный администратор нашла лекарство и вызвала детского педиатра. После осмотра Тому запретили куда-то вывозить до выздоровления. Макс вместе с дочерью застрял в Москве на неопределенный срок.

Глава 37 Калинин

Что такое быть отцом? Страдать от того, что твой ребенок в другой стране и не может с тобой общаться? Ерунда все эти страдашки! Настоящий кошмар начинается, когда ребенок у тебя на руках внезапно заболевает неизвестной инфекцией, а ты в чужом городе совсем один.

Наверное, за несколько дней в гостинице у меня прибавилось седых волос. Следить за температурой днем и ночью, заводить будильник через каждые два часа, отчаиваться от того, что жаропонижающее не действует и дрожащими руками загибать пальцы с надеждой, что четыре часа уже прошло, и можно давать следующую дозу лекарства – наверное, еще ни разу в жизни я не переживал за своего ребенка так сильно. А самое ужасное – я остался с ее инфекцией один на один, в чужом городе, в гостинице. Я не брился, почти ничего не ел, а из одежды у меня была одна единственная смятая футболка и спортивные брюки, которые я захватил из дома, чтобы провести одну ночь в Москве.

«Ну, Мила! Попадись мне!» – я со злостью сжимал кулаки.

Хорошо, что на видеосвязи была Вера, а на рецешене работали отзывчивые администраторы. Вера поддерживала меня, как могла. Давала советы, разговаривала со мной по ночам, чтобы я не заснул. Все же, какое счастье, что она тоже мама и знает тонкости родительской доли!

На пятый день нашего с Томой заточения в гостиничном номере меня разбудил звон разбитой посуды. Подскочив на постели, я включил ночник. Тома стояла возле открытого холодильника и держала в руках булочку.

– Па, я булочку с молоком хотела, а молоко разлилось, – виновато взглянула на меня она и отошла в сторону.

По полу растекалась лужа из молока. Кружка, которую я получил вместе с вещами дочери, раскололась пополам.

– Ты не поранилась? – встревоженно взглянул на дочку я.

– Нет, только пижаму облила молоком.

Я провел по взлохмаченным волосам рукой и попытался прогнать сон. Интересно, в этом номере есть тряпка и швабра?

Переодев дочку, я усадил ее на маленький диванчик, всунул ей подмышку электронный градусник, в руку – молоко с булочкой, а сам потащился в ванную комнату на поиски швабры и тряпки.

Увы, ничего похожего в ванной комнате не обнаружилось. Распаковав бумажные салфетки, я принялся вытирать ими пол.

Когда пол был усыпан салфетками, в планшете материализовалась Вера.

– Привет! Уже шесть часов утра, Томе пора измерить температуру! – в отличие от меня, Вера выглядела бодро.

– Привет! – заметив уже знакомое лицо Веры в планшете, оживилась Тома. За ту неделю, что мы провели в гостиничном номере, Вера стала для Томы кем-то вроде Алисы из поисковой системы в интернет, только реальной. И надо сказать, что Тома успела привязаться к образу Веры в планшете.

– Привет! Ты кушаешь?

– Да! Булочку! – дочка подсунула к экрану планшета обкусанную с нескольких сторон булочку с маком.

– Отлично! Макс, если она начала есть, значит, идет на поправку! – в глазах Веры загорелась надежда. – Посмотри, что с температурой?

– Одну минуту…

Сполоснув руки, я взглянул на градусник. В сердце вспыхнула радость – градусник показывал тридцать шесть и семь.

– Температуры нет… Даже не верится!

– Как я рада!

– Если состояние стабилизируется, завтра начнем собирать вещи, чтобы вернуться домой!