и территориальные конфликты на постсоветском пространстве?

Члены Государственного комитета по чрезвычайному положению в СССР:

Бакланов Олег Дмитриевич (1932 г.р.) – первый заместитель председателя Совета обороны СССР, член ЦК КПСС (самый непонятный).

Крючков Владимир Александрович (1924 г.р.) – генерал армии, председатель КГБ СССР, член политбюро ЦК КПСС (самый опасный).

Павлов Валентин Сергеевич (1937 г.р.) – премьер-министр СССР, член ЦК КПСС (самый пьяный).

Пуго Борис Карлович (1937 г.р.) – генерал-полковник, министр внутренних дел СССР, член ЦК КПСС (самый порядочный).

Стародубцев Василий Александрович (1931 г.р.) – председатель Крестьянского союза СССР, член ЦК КПСС (самый «дубовый»).

Тизяков Александр Иванович (1926 г.р.) – президент Ассоциации государственных предприятий и объектов промышленности, строительства, транспорта и связи СССР («не пришей кобыле хвост»).

Язов Дмитрий Тимофеевич (1923 или 1924 г.р.) – министр обороны СССР, Маршал Советского Союза, член ЦК КПСС (самый колеблющийся).

Янаев Геннадий Иванович (1937 г.р.) – вице-президент СССР, председатель ГКЧП, член политбюро ЦК КПСС (самый трусливый).

Самые активные участники заговора:

Лукьянов Анатолий Иванович (1930 г.р.) – председатель Верховного Совета CCCР, член ЦК КПСС.

Шенин Олег Семенович (1937 г.р.) – член политбюро ЦК КПСС.

Прокофьев Юрий Анатольевич (1939 г.р.) – член политбюро ЦК КПСС, 1-й секретарь МГК КПСС.

Варенников Валентин Иванович (1923 г.р.) – генерал армии, заместитель министра обороны СССР, кандидат в члены ЦК КПСС (самый искренний).

Болдин Валерий Иванович (1935 г.р.) – заведующий общим отделом ЦК КПСС.

Медведев Владимир Тимофеевич (1937 г.р.) – генерал-майор КГБ, начальник охраны М.С. Горбачёва (самый подлый).

Агеев Гений Евгеньевич (1929 г.р.) – генерал-полковник, первый заместитель председателя КГБ СССР.

Генералов Вячеслав Владимирович (1946 г.р.) – генерал-майор КГБ, начальник охраны резиденции М.С. Горбачёва в Форосе (самый вероломный).

Я полагаю, что в общей сложности около 50 000 военнослужащих, повинуясь приказам своих командиров, невольно приняли участие в попытке государственного переворота в СССР 19–21 августа 1991 года.

Около 100 человек из высшего руководства КПСС, КГБ, Министерства обороны, МВД и Кабинета министров СССР были активными вдохновителями и организаторами военного мятежа, то есть вполне ведали, что творят.

Даже беглый взгляд на состав ядра заговорщиков позволяет сделать несколько общих выводов об их «качественном» составе.

Это высшее руководство КПСС – члены ЦК КПСС, кандидаты в члены политбюро и члены политбюро ЦК КПСС.

Это премьер-министр и высшее руководство всех силовых структур СССР – все министры, почти все заместители министров, десятки генералов.

Это военные и политики в среднем возрасте от 60 до 65 лет.

Поэтому с полным основанием их можно назвать стареющей «военно-коммунистической хунтой».

Кто им противостоял?

Это беспартийные или рядовые члены КПСС, которые устали от очередного этапа «социализма с человеческим лицом».

Это часть народных депутатов СССР (Межрегиональная депутатская группа) и значительная часть депутатов Верховного Совета РСФСР.

Это в полном составе правительство России.

Это несколько молодых генералов, которые понимали, что так больше жить нельзя, и саботировали некоторые приказы заговорщиков.

Если не считать Ельцина и Силаева, то путчистам противостояли сравнительно молодые политики и военные в среднем возрасте от 35 до 45 лет.

Таким образом, мятеж, поднятый стареющей военно-политической номенклатурой во главе с Крючковым, Язовым и Павловым, был подавлен (по воле большинства населения СССР) молодым демократическим движением во главе с Ельциным.

Заговорщиков можно было условно разделить на три группы:

– «махровые коммунисты» – те, кто не хотел ничего даже слушать о реформировании КПСС, об обновлении сталинского гибрида – СССР, об экономической реформе, о демократизации общественной жизни и т. д.;

– «карьеристы» – те, кто определенно знал, что после подписания нового Союзного договора они неизбежно будут отправлены в отставку;

– «патриоты» – те, кто видел загнивание КПСС и переживал за неизбежный распад СССР, но искренне думал, что эти объективные процессы можно остановить силой оружия (как в Северной Корее или Латинской Америке).

Интересы этих трех групп совпали, они быстро нашли друг друга, а перспектива подписания нового Союзного договора, как катализатор, ускорила военное выступление, что по сути своей было непростительной авантюрой, ускорившей распад СССР.

В результате путчисты забили последний гвоздь в крышку гроба СССР, и теперь речь могла идти только о цивилизованном разводе без крови и битья посуды. Но этого также полностью избежать не удалось.

В СССР начался хаотичный, неуправляемый аналог британскому выходу из ЕС – своего рода брексит, но по-советски: без переговоров об условиях выхода из СССР и новых границах.

По результатам переговоров, если бы таковые состоялись, союзные республики в соответствии с «брачным договором» должны были стать независимыми с тем «наследством», с которым они были приняты в СССР. Другими словами, в рамках границ 1922 года.

Полагаю, что заговорщики не заслужили амнистии, которую они в 1994 году получили. Они государственные преступники. Именно они помешали подписать 20 августа новый Союзный договор, который мог отсрочить на несколько лет ускоренный распад страны. За это время был шанс провести либо необходимые экономические и политические реформы, либо соответствующие переговоры о цивилизованном «разводе».

Я обладаю совсем не авантюрным характером, стараюсь по возможности просчитывать свои шаги и их последствия, но иногда, в соответствии с обстоятельствами, рискую, проявляю безрассудство и не всегда выигрываю. Это относилось к кулачным боям в ранней молодости, когда однажды я был очень сильно помят деревенскими парнями. Или к попытке съехать по «черной трассе» на горных лыжах с одной из альпийских вершин: меня потом при помощи специальных саней-носилок и скорой помощи эвакуировали местные спасатели.

Однажды на небольшом катамаране я один уплыл далеко в море и на крутом вираже опрокинул его буквально себе на голову – в результате опять спасатели.

Но я не могу отнести к безрассудству свое активное и осмысленное участие в подавлении путча в августе 1991 года. Я ни на минуту не сомневался в нашей правоте, не испытывал колебаний и страха. Готов был и шел, как бы пафосно это ни звучало, за Ельциным до победного конца.

И этот эпизод с танком, на котором мы, сторонники президента, были с ним вместе в те первые часы путча, когда казалось, что всё уже потеряно, – однозначное тому подтверждение.

Никогда не сожалел и горжусь тем, что было сделано нами в августе 91-го, и тем, что флаг из моего кабинета был впервые официально поднят над Россией. Ничего общего с «цветными революциями» это не имело, народ вышел на улицы, чтобы противостоять военному перевороту.

В октябре 1993 года я также поддержал решительные действия Бориса Ельцина, который исполнил свой нелегкий долг президента и главнокомандующего по предотвращению гражданской войны и распада России.

Президент России дважды своими решительными действиями предотвратил гражданскую войну, большую кровь и распад России.

«Мы нашли золото КПСС!»

– Нашел, нашел…

С этими словами ко мне в кабинет ворвался наш заведующий хозяйством Анатолий Милов.

– Ну, что, что вы еще там нашли? – раздраженно ответил я.

Было уже минут двадцать одиннадцатого вечера, я очень устал, болела голова. Только вернулся от Бурбулиса – после путча он стал организовывать всякие полуночные совещания. В принципе, идея неплохая – иногда действительно удавалось совместными усилиями найти интересные решения. Но на этот раз обсуждения явно не получилось.

В конце августа мы частично переехали из здания МВЭС РСФСР на улице Льва Толстого в 3-й подъезд комплекса зданий ЦК КПСС на Старой площади. Все комнаты были завалены папками, связками бумаг и коробками. Даже если мы что-то и потеряли, это было не смертельно: предстояло заново почти с нуля отстроить систему регулирования внешнеэкономических связей.

Сейчас трудно себе даже представить, что внешнеэкономическая деятельность в СССР осуществлялась в соответствии с решениями ЦК КПСС. В лучшем случае, чтобы сохранить лицо, выпускались некие совместные постановления Совмина и ЦК КПСС. Всё приносилось на алтарь коммунистической внешней политики и внутренней идеологии.

Нам предстояло в авральном режиме создать систему экономического и административного регулирования внешнеэкономической деятельности.

Поэтому, когда завхоз ворвался ко мне в кабинет с криками: «Я нашел, нашел!..» – я был готов задушить его на месте. Во-первых, ведь я ничего не терял, и во-вторых, пора уже было, наконец, ехать домой, там меня ждала беременная Оксана. Разве она поверит, что я опять до девяти вечера жевал бутерброды в кабинете у Бурбулиса? Никогда.

– Виктор Николаевич, я нашел золото КПСС!

– Ну, давайте, – обреченно сказал я, – тащите.

– Я совершенно серьезно. В этом