—Что?

— Вытяжка. В камине в столовой она тоже была закрыта. Бы же это проверяете?

— Доказательство убийства, — сказал Линли.

— А самоубийство вы исключаете?

— На него ничто не указывает. И Флеминг не курил. — Он вышел из гостиной, пригибаясь под балками. Инспектор Ардери последовала за ним на террасу.

— Так что же сообщила вам сержант? — спросил Линли.

— Она не задала ни одного вопроса, какого можно было ожидать в данной ситуации.

— Миссис Флеминг?

— Кстати, она настаивала, чтобы ее называли Купер, а не Флеминг. Увидев тело, она захотела узнать, почему оно такое розовое. Когда ей объяснили про угарный газ, она больше ни о чем не спросила. Большинство людей, услышав слова «отравление газом», решило бы, что речь идет о выхлопных газах. О самоубийстве, совершенном в гараже с помощью включенного автомобильного мотора. Но даже и при таком предположении они все равно задают вопросы. Где? Как? Почему? Когда? Оставил ли человек записку? Она ни о чем не спросила. Только посмотрела на тело, подтвердила, что это Флеминг, и попросила сержанта купить ей пачку «Эмбессис». Вот так.

— Насколько мне известно, они несколько лет жили врозь. Возможно, ей все надоело, и она дошла до той точки, когда уже больше мужем не интересуешься. Если так, к чему вопросы?

— Обычно женщины не проявляют такого безразличия к своим бывшим мужьям. Особенно, если у них общие дети.

— Согласен, — сказал он. — Но она могла находиться в состоянии шока.

— Согласна, — проговорила Ардери. — Но сержант Коффман так не считает. Ей уже приходилось присутствовать при опознании женами своих мужей. Коффман считает, тут что-то не так.

— Обобщения бесполезны, — заметил Линли. — Более того, они опасны.

— Благодарю вас. Я прекрасно об этом знаю. Но когда обобщение соединяется с фактами и имеющимися уликами, думаю, вы согласитесь, что обобщение следует рассмотреть.

— Вы что-то нашли, — сделал вывод Линли. Доволен, что додумался хотя бы до этого, — казалось, было написано на ее лице.

— Сюда, — проговорила она.

Не скрывая раздражения, Линли последовал за ней. Сад был поделен на две части забором. Две трети пространства было отдано газону, клумбам, беседке из расщепленных каштановых жердей, птичьему домику, купальне для птиц и прудику с лилиями. Оставшаяся треть представляла собой полоску газона с несколькими грушами, частично занятую компостной кучей. Именно в эту, самую дальнюю, часть сада и направилась инспектор Ардери, ведя Линли в северо-восточный угол, где живая самшитовая изгородь служила демаркационной линией между садом и простиравшимся за ним загоном. Сам загон был обнесен забором из кольев, с натянутой между ними толстой проволокой.

Инспектор Ардери указала карандашом на ближайший к самшитовой изгороди кол.

— Здесь, на верху кола мы нашли несколько волокон. И на проволоке тоже. Синих. Возможно, это деним. А под самой изгородью сохранился, хоть и довольно слабый, отпечаток ноги.

— Что за обувь?

— Пока не знаем. Круглый нос, четко обозначен каблук, толстая подошва. Рисунок на подошве — зубчатый. Нога — левая. След получился глубоким, словно кто-то спрыгнул с забора в сад, приземлившись больше на левую ногу. Мы сняли слепок.

— А другие следы были?

— Ничего достойного внимания в этом месте. Я направила двух констеблей на поиски других таких же следов, но это будет нелегко, учитывая, сколько времени прошло с момента смерти. Мы даже не можем быть уверены, что этот отпечаток имеет отношение к событиям той ночи.

— Тем не менее, от этого можно оттолкнуться.

— Да. И я так думаю.

Махнув рукой в юго-западном направлении, она объяснила, что ярдах в девяноста от коттеджа находится источник. От него берет начало ручей, вдоль которого проложена тропа. Любимая тропинка местных жителей, потому что после десятиминутной прогулки по ней можно оказаться в Малом Спрингбурне. Хотя тропинка густо засыпана прошлогодней листвой и густо поросла молодой весенней травой, местами — особенно рядом с перелазами через изгороди — есть участки голой земли. Там могли быть отпечатки, но поскольку между смертью и обнаружением тела прошло более суток, то если отпечаток, найденный рядом с самшитовой изгородью, где-то и повторился, его уже, без сомнения, затоптали.

— Думаете, кто-то пришел из Малого Спрингбурна?

Инспектор сказала, что это возможно.

— Кто-то местный?

Не обязательно, объяснила она. Любой, кто знал, где искать тропинку и куда она приведет. В Малом Спрингбурне она никак не отмечена, начинается за домами и быстро ныряет в яблоневый сад, так что, ступая на тропу, человек должен хорошо знать, что он ищет. Она признала, что не может с уверенностью сказать, что убийца выбрал именно этот маршрут, но послала еще одного констебля в деревню — поспрашивать, не видел ли кто движения или света фонаря на тропинке в среду вечером, или припаркованного где-нибудь в округе незнакомого автомобиля.

— Еще мы нашли здесь разбросанные окурки. — Она указала на основание изгороди. — Их было шесть, все они лежали дюймах в трех-четырех друг от друга. Не раздавленные, а догоревшие до конца. И спички были. Восемнадцать. Из картонной книжечки, не кухонные.

— Ветреная ночь? — предположил Линли.

— Нервный курильщик с дрожащими руками? — парировала Ардери. Она указала на фасад дома, в направлении Водной улицы. — Мы думаем, что кто бы ни перепрыгнул здесь через забор и изгородь, вначале он должен был перелезть через стену со стороны улицы и пройти вдоль загона. Здесь везде трава и клевер, так что следов не осталось, но это более правдоподобно, чем предположение, что некто с подъездной дорожки вошел в ворота, пробежал по газону и спрятался здесь, чтобы какое-то время понаблюдать. А число выкуренных сигарет дает основание считать этого человека наблюдателем, вы не согласны?

— Но не обязательно убийцей?

— Вполне возможным убийцей. Собирающимся с духом.

— Или собирающейся с духом?

—Согласна. Да. Естественно. Это могла быть и женщина. — Она посмотрела в сторону коттеджа, из которого через кухонную дверь вышли в этот момент Хейверс и миссис Уайтлоу. Ардери сказала: — Все сейчас в лаборатории — волокна, спички, окурки, слепок с отпечатка. Днем начнут поступать результаты исследований. — Кивком она дала понять Линли, что профессиональное изложение имеющейся информации закончилось, и пошла к коттеджу.

— Инспектор Ардери, — позвал Линли. Остановившись, она оглянулась. Прядь волос выскользнула из заколки, и Ардери с недовольной гримасой заново заколола волосы.

—Да?

— Если у вас есть минутка, я бы хотел, чтобы вы послушали сообщение моего сержанта. Был бы рад услышать ваше мнение.

Она удостоила Линли еще одного прямого, изучающего взгляда, из тех, что так легко приводил людей в замешательство. Линли сознавал, в каком невыгодном свете он предстает перед ней. Ардери кивнула в сторону коттеджа.