Это все равно что искать иголку в стоге сена…

Операцией руководит довольно известная служба по поиску пропавших людей. У них большой опыт и всегда хорошие результаты. Используют новейшее оборудование. Вертолет с тепловизором обследует территорию на предмет обнаружения, вездеходы проходят топи и болото, квадроциклы – труднопроходимые овраги, буреломы.

Но всё это уже почти сорок часов – безрезультатно!

Я занимаюсь приготовлением обеда и горячего чая для групп, которые периодически возвращаются из леса, чтобы смениться. Друзья Андрея вызвали на подмогу несколько воинских частей. Ксюшу тут же посадили за стол принимать информацию по телефону и рациям. Приехать сюда было верным решением.

Через пару часов возвращается Глеб. Недовольно проезжается по мне взглядом, мрачно кивает и продвигается к палатке. Подойдя к Ксении, наклоняется достаточно близко и яростно что-то вдалбливает в ухо. Подруга тут же бледнеет и теряется, ищет меня глазами. Машу ей рукой и мысленно спрашиваю: «Что там?». Она усиленно мотает головой: «Ничего». И опускает глаза.

Надо поговорить с Глебом, его неуважение к ней начинает выходить за рамки приличия. Откуда такая неприязнь?

В кармане вибрирует телефон и я тут же спешу взять трубку. На экране высвечивается номер матери Андрея, который я, к сожалению, знаю наизусть.

- Да, - отвечаю ей быстро.

- Настя, - говорит она взволнованно. – Я не могу дозвониться до Глеба. Есть новости?

- Нет. Совсем нет. - Придерживаю руками подбородок, чтобы не разрыдаться.

Я его сильная девочка. Я справляюсь.

- Что же делать? Если его не найдут, как я буду жить? – Спрашивает она со слезами в голосе.

Я ее ненавижу. Она причинила мне боль неоднократно. Но сейчас мы обе теряем самое важное... Мы две самые близкие его женщины. Поэтому я решаю отбросить старые обиды.

- Вы верите в Бога, Ольга Львовна? – спрашиваю ее вкрадчиво.

- Да… Конечно, - тут же отвечает.

- Тогда молитесь. Молитесь всем святым ежеминутно!!!... Как я молюсь. И как я верю!.. Он найдется, - говорю твердо.

Не может не найтись. Все не может вот так закончиться.

Я отказываюсь в это верить!

- Прости меня, Настя, - шепчет она тихо. – Я много зла тебе сделала. Прости.

Ничего не ответив, заканчиваю звонок. Не сейчас.

Спешу к импровизированной кухне, чтобы закончить готовить бутерброды и подготовить термосы с горячим чаем. Близится вечер и сколько группы поисковиков проведут еще в лесу, никто не знает.

- Как ты? – Глеб подходит сзади.

- Хорошо.

- Как чувствуешь себя? Может отдохнешь?

- Нет, все хорошо.

Я и в правду чувствую себя отлично. Беременности практически не чувствую. Грудь стала чуть побаливать, так что дотрагиваться неприятно. Утром немного подташнивало. В остальном, если убрать волнение, все хорошо.

- Кофе сделать? – спрашиваю, разглядывая его изможденный вид.

- Да, если тебя не сложно.

- И бутерброды. Ты вообще что-то ел эти дни?

- Не помню, - говорит он, усаживаясь за наспех сколоченный деревянный стол.

- Глеб, - говорю, размещая перед ним одноразовый стаканчик с кофе и картонную тарелку с едой. – У меня к тебе просьба. Не мог бы ты относиться к Ксении... помягче?

Его лицо приобретает недовольный вид, потом рот кривится и он находит её глазами неподалеку. Девушка сосредоточенно разговаривает по телефону с кем-то из служб. За ухом у нее карандаш, светлые волосы собраны в высокий хвост.

- Нажаловалась значит, - тянет он, разглядывая.

- Нет. Она очень хороший человек. И я не понимаю твоего отношения.

Громов переводит взгляд на стакан в своей руке.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Нет у меня к ней никакого отношения, - говорит он, залпом выпивая кофе.

На кухню заходят двое молодых парней из поискового отряда.

- Можно чай? – спрашивает один из них.

- Конечно, присаживайтесь, - говорю, идя за чайником, стоящим на газовой плите.

- Погода портится. В лесу несколько групп наткнулись на следы медведя, - начинают они разговаривать между собой.

Боязливо смотрю на Глеба, он отрицательно качает головой.

- Да, - говорит парень товарищу. – Будем надеяться они не встретятся. Иначе пиздец.

Глушу животный страх внутри себя, разливая кипяток в кружки. Лес полон опасностей. Особенно для неподготовленного человека. Андрей крепкий физически и сильный морально, но что он может сделать против дикого зверя?

Это страшно…

- Поменьше болтайте, парни, - говорит Глеб, кивая на меня.

- Извините, - говорит один из них мне. – Я не подумал.

- Ничего, - тихо шепчу, выходя. Бреду куда глаза глядят.

Подальше от всех.

Боль внутри становится такой резкой, что я просто не могу находиться среди людей. Отворачиваюсь, натягивая капюшон на голову, и опираюсь спиной на багажник какого-то припаркованного автомобиля.

Боже, Андрей, найдись пожалуйста!

Все наши недопонимания, разногласия, стычки - это такие мелочи... Зачем я вообще обращала на это внимание? Я никогда больше не оставлю тебя ни на одну ночь, ни на одну минуту...

Только пожалуйста объявись, Громов. Я так злюсь на тебя!

Я тебя из-под земли сама достану своими же руками. Только реши меня оставить! Только посмей! Никогда тебе этого не прощу.

Обнимаю свои плечи и даю волю слезам. В ушах шумит, временно отключаюсь от происходящего.

В памяти проплывают все моменты нашей жизни. Первая встреча в клубе, ссоры, развод, Краснодар, пляж в Сочи, наши разговоры на кухне и совместные ночи… Его руки... Губы... Последний разговор в его машине...

- Господи, ну за что мне все это? А? - Поднимаю залитое слезами лицо к небу.

Разглядываю мимо пролетающие пушистые белые облака. Они легкие и невесомые. Небо за ними наконец-то ясное… Ярко-голубое. Цвет, который дарит надежду, а не отбирает ее...

- Настя! - слышу рёв Глеба издалека.

Поворачиваю голову. В лагере наблюдается какое-то оживление. Вокруг стола целая толпа. Не могу понять, что они говорят.

- Его обнаружили, - говорит Глеб, подбегая ко мне.

Боже.

- Он живой? – спрашиваю его отчаянно.

43. Настя

- Живой, Настя, живой!

Крепко обнимаю Глеба и не могу поверить в то, что все закончилось. Реву навзрыд у него на плече.

- Ну, всё, всё, - похлапывает меня по спине. – Давай прекращай.

Живой!

Господи, спасибо тебе!

В лагере среди людей наблюдается заметное оживление. Поисковики, которые почти два дня бродили по лесу, радуются тому, что задача выполнена. Обнимаются, обсуждают последние два дня, фотографируются.

- Где он? – спрашиваю у Глеба, глядя на всеобщую эйфорию.