Но из отчаяния постепенно выросла решимость. Если она не могла спасти тех, кого любила, она могла, по крайней мере, отомстить за них — может быть, это и было целью, ради которой Провидение поместило в ее руки оружие.

Она встала с кровати, трясущимися пальцами зажгла фонарь и, подойдя к сундуку и разбросав дорогие наряды по полу, наконец нашла то, что искала. Теперь ее руки больше не дрожали: она вынула кинжал из ножен и долго смотрела, как свет струится по его острому лезвию. Страх перед Гидеоном исчез в неистовой ненависти. Рано или поздно он придет выпустить ее, и тогда с Божьей помощью это станет его последним поступком на земле.

В этот момент скрипнула ручка двери.

Едва поборов крик, Франсис обернулась. Могло ли быть, что судьба привела Гидеона к ней как раз в тот момент, когда она нашла в себе силы убить его? Она бросила ножны обратно в сундук и решительно уставилась на дверь, прижав левую руку к груди, а правую спрятав в обширных складках юбки.

Прошла целая минута, прежде чем она услышала, как в замке повернулся ключ. Наконец, дверь отворилась. Не Гидеон, а Жан-Пьер покачивался на пороге, держась за косяк. Его лицо было мертвенно-бледно, а левая рука крепко прижималась к боку. Между пальцев полз красный ручеек.

Кинжал, никем не замеченный, скользнул на пол, и Франсис с жалостью и испугом бросилась вперед, протягивая руки, чтобы поддержать его. Но его вес оказался для нее слишком тяжел: он осел на пол, увлекая ее на колени рядом с собой. К счастью, ей удалось просунуть руку под его плечи и немного приподнять его голову.

— Жан-Пьер! — пролепетала она. — Боже милосердный! Кто это сделал?

— Сарн, — пробормотал он. — Трусливый удар… он решил, что я умер. Но я еще могу его обмануть. Миледи, Морган здесь.

— Морган здесь? — повторила она, не веря своим ушам. — Но как? Почему?

— Из-за Сарна. Шергалл предал нас.

Она не могла поверить в такое чудо теперь, когда вся надежда, казалось, умерла.

Жан-Пьер слегка шевельнулся, и стон сорвался с его губ:

— Идите к нему, он защитит вас.

— Но вы, Жан-Пьер… — начала она, но он покачал головой:

— Слишком поздно, я обречен. Но они отправятся в ад вместе со мной! — Он попытался рассмеяться, но закашлялся. Мгновение спустя он заговорил снова: — Сарн не получит вас, и Крейл тоже. Криспин… ваш брат в трюме. Морган освободит их.

— Я знаю, — прошептала она. — Да благослови вас Господь, Жан-Пьер.

Тень былой насмешливой улыбки пробежала по его лицу.

— Благословит? Вы не знаете, что говорите. Ключ… я украл его у Крейла. — Его голова упала вперед, и на миг ей показалось, что он умер. Затем с немыслимым усилием он простонал: — Скажите им, кто послал их… на виселицу.

Он засмеялся, подавился внезапным потоком крови и умер. Франсис нежно опустила его голову на Пол и несколько секунд смотрела на него с непрошеными слезами на глазах. Она знала, что не ради нее он притащился сюда из последних сил. Его единственной целью было забрать Сарна и Гидеона Крейла вместе с собой в могилу, но это отнюдь не умаляло ее долга перед ним. Сидя на коленях рядом с его телом, она пробормотала краткую молитву над этим человеком, который умер так же, как жил, со смехом на губах и мыслями о насилии в своем сердце.

Поднявшись, она вдруг с ужасом увидела, что его рука запуталась в кружевном шарфе, покрывавшем ее плечи, но не смогла заставить себя разжать безжизненные пальцы. Сбросив шарф, она выбежала из каюты.

Дверь в кают-компанию была распахнута, и, когда в комнату ворвалась ее светлость, говоривший в этот момент голос смолк от изумления. Воцарилась тишина столь напряженная, что казалась почти осязаемой.

— Кто вы такая, черт возьми? — поинтересовался крупный джентльмен.

Франсис взглянула на него, и ее последние сомнения рассеялись. Это смелое, надменное лицо и властные манеры могли принадлежать только одному человеку.

— Сэр Генри Морган? — сказала она наполовину вопросительно, но ответа ждать не стала. — Сэр, молю вас о вашей защите для себя и моих друзей. Я Франсис Крейл.

Капитан Сарн выругался, сэр Генри ошеломленно смотрел на Франсис, а Гидеон сидел молча с непроницаемым выражением на лице. Граф поднялся и заговорил, едва сдерживаясь.

— Франсис Крейл? — повторил он. — Вы леди Франсис Крейл? — Он обернулся к Гидеону: — Сэр! Что здесь происходит? Где мой сын?

— Да, — вкрадчиво произнес Морган. — Скажите нам, милорд, как леди, предположительно погибшая в море, оказалась на борту этого корабля.

— Мадам, — обратился граф к Франсис, не давая Гидеону возможности ответить. — Я Ларчвуд. Где мой сын?

— Лорд Ларчвуд? — повторила она и поднесла руку ко лбу. — Как вы здесь оказались? Я думала… — Она остановилась и перевела недоуменный взгляд на Моргана.

Сэр Генри поднялся на ноги и, взяв ее за руку, галантно подвел ее к креслу рядом со своим.

— Расскажите нам, миледи, — ласково попросил он, вернувшись на свое место, — как вы оказались на борту этого судна и где ваши спутники?

— Они!.. — Франсис запнулась и тревожно взглянула на Гидеона. Почему он был так спокоен и совсем не удивлен ее неожиданным появлением? Она ожидала увидеть его испуганным, яростным, ищущим способа спасения.

Встретив ее взгляд, Гидеон заговорил в первый раз с тех пор, как она вошла в каюту.

— Расскажите им, моя дорогая, — мягко подтолкнул он ее. — Пусть они услышат из ваших уст, что сталось с вашим братом, Маунтхитом и капитаном Барбиканом.

Она по-прежнему колебалась, и Морган и граф обменялись озадаченными взглядами.

— Давайте скажите нам. Вам нечего бояться, — приободрил ее Ларчвуд.

— Они… они пленники на борту этого корабля, — пробормотала она, запинаясь. — Я тоже была пленницей, но Жан-Пьер выпустил меня и теперь лежит мертвый. Капитан Сарн убил его.

Гидеон обвел взглядом присутствующих и всплеснул руками с видом полной безнадежности.

— Видите, джентльмены? — сказал он тихо. — Вы все являетесь свидетелями того, что капитан Сарн не покидал этой комнаты с тех пор, как он вошел сюда вместе с нами. А потому судите сами о правдоподобии любой истории, которую расскажет вам эта несчастная леди.

— Боже мой! — воскликнул граф, пристально смотря на Франсис. — Что вы хотите сказать, сэр?

— Я думаю, милорд, — грустно ответил Гидеон, — что вы уже и сами догадались о трагическом секрете, который я надеялся сохранить. Леди Франсис сильно страдала — слишком сильно. К сожалению, она потеряла рассудок.

Чудовищная ложь была произнесена тоном смешанного горя и смирения, и Франсис взглянула на Гидеона с неприкрытым ужасом.

— Это ложь! — воскликнула она, вскакивая на ноги. — Гнусная ложь! Он знает, что то, что я скажу, приведет его на виселицу, и пытается защитить себя. О, вы должны мне поверить, вы должны!