Он заваливал свой объект воздыхания таким количеством сладкого, что оно уже не влезало даже в “не толстеющую” ведьму, зато внезапно пришлось по вкусу соптимусам.

Растения отрастили длинные стебли, которыми без труда таскали конфеты через всю комнату. Хельга от этого пришла в восторг и уже описывала феномен в своей работе, Виктория тоже не возражала.

– Пусть лучше сладкое едят, глядишь, не станут, как прошлые, душить меня ночью. И вообще, эти соптимусы даже милые, – как-то тайком поделилась рыжая соседка, пока Хельги не было рядом. – Один из них, представляешь, с рук сладости берет. Смотри. Цыпа-цыпа-цыпа.

На зов из ящика, полного зелени, вылез тонкий стебель и, шустро выхватив из ладони Виктории целый эклер, скрылся в зарослях себя любимого. Спустя пару мгновений только чавканье выдавало пиршество “сладкоежки”.

Я улыбнулась и позволила себе немного расслабиться. Зря.

В субботу вечером нас встряхнуло.

Я только вернулась из лаборатории с поздней кормежки нечисти; уже устраивалась поудобнее, чтобы почитать субботний альманах, когда двери с грохотом распахнулись и в комнату ввалилась бешеная Виктория.

– Да как он посмел только?! Неуд!!! Ты представляешь, НЕУД!!! – кричала она почему-то на меня. – Лапушка влепил мне пересдачу! И это после всего, что между нами было!!!

Я вскинула брови и открыла рот, чтобы оспорить последнюю фразу, но тут же закрыла.

– Ну? – заметила мой порыв соседка. – Что там? Говори!

– Просто хотела уточнить, что именно было. Между вами.

– Ну и вопрос! – Виктория негодовала. – Я ночей не сплю, сапоги из чешуи попы дракона ему шью, магию тоннами вливаю, а он? Неужели думает, что откупится сладеньким?! За неуд!!! Да он у меня землю грызть будет!

С этими словами Стоун бросилась к своей кровати, схватила куклу Виктора и принялась грозно трясти ею в воздухе. Мне даже страшно в этот миг стало. Не за игрушку, разумеется, а за оригинал Лапушки. Как бы ему голову ненароком не оторвало.

– Подожди, – попыталась остановить Викторию я. – Давай разберемся. За что именно ты получила такую отметку? Расскажи подробно, вдруг упустила что-то?

– За эссе, – немного остыв, ответила соседка. – Ну то, про банши, русалок и еще какую-то чушь.

Я кивнула. Сама-то я про дохинай писала и вроде как сдала вовремя, но оценку еще не видела. Ее магистр обещал выставить только в понедельник. Так почему Стоун в субботу уже в курсе неуда?

Это вопрос я и озвучила вслух.

– Потому что я ничего не писала, – совершенно буднично заявила рыжая. – Вот еще, напрягаться, если Лапушка и так мой. Он должен был поставить отлично просто так.

– Что, даже ради приличия и пары строк не выдала? – не поверила я, повторно роняя челюсть на пол.

– Пфф, я сдала чистый лист, – фыркнула она и тут же раздосадованно села на край кровати. Вид ее мгновенно сделался унылым. – Думала, ему от меня бумажки уже не нужны! Я дура, да?

Отвечать не стала, лишь многозначительно посмотрела ей в лицо и тяжело вздохнула. Кажется, до Виктории все же начинало что-то доходить, но в этот раз я решила ей помочь с выводами, чтобы она не сбилась…

– Я, наверное, так себе подруга, что не рассказала тебе раньше, – начала я. – Но ты так радовалась, что не давала даже слова вставить, чтобы тебя остановить. В общем, все эти конфеты не Фенир присылает. Поверь мне, я, как его лаборантка, точно бы знала.

– Он!

– Нет.

– А кто? – нахмурились Виктория. – Я ведь больше никого не ворожила.

– Видишь ли, – еще медленнее продолжила я. – Иногда не обязательно ворожить, чтобы понравиться кому-то по-настоящему, без магии.

– Глупости! – отмахнулась Стоун. – Все женщины в нашем роду сами выбирали себе нужных мужчин! Заклинания всегда работают.

В ее голове совершенно не укладывалось, что иногда можно обходиться и без магии. Видимо, сказывалось воспитание в семье ведьм, где просто не умели иначе.

– Ты и без приворотов можешь влюбить, Виктория, – подмигнула я. – И кое-кто очень давно считает тебя самой красивой. Если не веришь, я могу тебе даже имя поклонника подсказать.

Теперь настало время Виктории округлять глаза.

– А ты откуда знаешь? – подозрительно уточнила она, совершенно точно продолжая думать, что я ее где-то обманываю.

Вот только правды про видения я сказать не могла, зато выкрутилась иначе.

– Его только ленивый в городских кондитерских не заметил. Еще бы, скупать столько шоколада. Да я уверена, что вся академия в курсе, кто он, и только ты не замечаешь.

– И кто?

– Миртон Ениган, – улыбнулась я.

Несколько мгновений Виктория переваривала услышанное. Судя по лицу, ее внутренний мир в этот миг переворачивался с ног на голову.

– Тот симпатяшка с предсказательного?! – переспросила она.

И я кивнула в ожидании продолжения реакции. В моем представлении Виктория могла либо обрадоваться такому раскладу и дать зеленый свет Миртону, либо… взорваться подобно пороховой бочке и высказать Енигану все разочарование, которое она испытала, узнав, что он не Лапушка. Думаю, она могла его проклясть. Сильно. Колена до десятого минимум…

Но Виктория меня удивила.

Ее мозг пошел работать в совершенно ином направлении.

– Так выходит, все-таки не Лапушка! И тогда я себе табель неудом загубила! Он же испортит мне среднюю семестровую оценку! – воскликнула она, тут же бросаясь ко мне и начиная хватать за руки и чуть ли не падать на колени. – Лизбет, миленькая, ты должна мне помочь. Пожалуйста, ты же на короткой ноге с этим извергом!

Мои брови взлетели вверх: быстро же Лапушку понизили до изверга.

Тем временем соседка продолжала:

– Сходи к монстру-Фениру, скажи, что мне было плохо. Что меня сглазили, укусил шмуродонцель, мозгоклювы заклевали! Я умирала! Придумай хоть что-нибудь, чтобы он вычеркнул неуд. Я сдам ему работу хоть завтра, буду всю ночь писать! Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста, ты же все можешь!

Отстранившись, я замотала головой. Идти к преподавателю, чтобы врать ему с три короба, казалось самоубийством. А если этот преподаватель еще и Фенир – то самоубийством в квадрате.

Только полный псих согласится на такое.

– Нет, – твердо сказала я.

Виктория задумалась всего на мгновение, но после продолжила с новыми силами.

– Ты не понимаешь. Я ведь… я ведь… – В глазах девушки впервые мелькнуло что-то похожее на испуг. И, всхлипнув, она тихо произнесла, будто стыдясь: – Я ведь в академии на бюджетном месте, так же как и Хельга. Только ей не говори, а то засмеет! Вообще никому не говори. Все думают, что мой род богат, но это фикция. Денег уже давно нет. Понимаешь?