Конечно, реальные комбинации выбора репродуктивных и других связанных с жизненным циклом решений гораздо сложнее, чем может показаться. Например, было бы упрощением оценивать внешние условия жизни только по критерию «суровости» – различные события, например голод, насилие или отсутствие заботы, могут по-разному повлиять на наши системы выбора[282]. Как показывает история, война и голод приводят к прекращению овуляции и, следовательно, менструаций у женщин, как это происходило во время голода в Голландии в 1944–1945 гг.[283] В менее трагических обстоятельствах такой же эффект может вызывать чрезмерная физическая активность, например интенсивные спортивные тренировки[284]. В обоих случаях женский организм воспринимает дефицит жировой ткани как сигнал, что рождение ребенка вряд ли будет способствовать приспособленности, поскольку энергии не хватает для беременности и грудного вскармливания. Организм женщины переключается на альтернативную стратегию, в режим, благоприятствующий выживанию, то есть активизации иммунитета, восстановлению тканей и мышечной массы. Эта связь между специфическим сигналом (нет отца) и умозаключением об условиях существования (родительская забота маловероятна) – типичный пример процессов, посредством которых окружающая среда «говорит» с когнитивными системами, которые реагируют на информацию, относящуюся к приспособленности.

До сих пор мы говорили о том, как возникшие в ходе эволюции особенности психики могут объяснять наши сексуальные склонности и выбор и то, как мы реагируем на специфические условия среды. Однако есть еще один чрезвычайно важный социальный аспект сексуального и родительского поведения – тот факт, что люди, как правило, оговаривают нормы приличия, сексуальных ограничений и родительских обязанностей. Почему мы это делаем?

Лучше всего начать с брачных норм. Во всем мире люди разграничивают случайные или неформальные сексуальные отношения и соглашения (которые могут одобряться, восприниматься безразлично, не одобряться, запрещаться, считаться преступными) и более стабильные и формальные союзы[285]. Заключение формального союза, как правило, фиксируется публично, в присутствии других людей. Существуют разделяемые всеми взгляды на то, что каждой стороне следует ожидать от другой на такой церемонии и как они должны вести себя по отношению к остальным людям. Нарушение этих норм влечет за собой санкции. При этом, с точки зрения наблюдателя другого вида, некоторые особенности человеческих браков представляются весьма загадочными.

Брак – это «пакет» видов деятельности. Почему в брачных союзах соединяются секс, дети, экономическая солидарность и совместное проживание? Иначе говоря, почему вы ожидаете, что станете делить еду с теми, с кем у вас секс? Почему, обзаведясь потомством, вы, как правило, совместно воспитываете своих детей, а не чьих-то еще?

Брак – это всегда выбор между «да» и «нет». Откуда возникает такое жесткое разделение? Союз, в котором секс увязывается с рождением детей и сотрудничеством, обычно предполагает согласие или отказ, а не нечто промежуточное. Это интересно, поскольку далеко не все социальные отношения определяются так однозначно. Например, друзьями или компаньонами можно быть в большей или меньшей степени, но в браке вы или состоите, или не состоите. Даже люди, не одобряющие традиционных норм, в итоге приходят к похожим представлениям о стабильных, основанных на сотрудничестве отношениях, особенно если у них есть дети.

Брак – это надолго. У браков обычно нет определенного срока окончания, если не считать смерти. Это, конечно, не значит, что все союзы длятся до нашего последнего дня. Союз считается неограниченным, продолжающимся до тех пор, пока кто-то не сделает нечто такое, что положит браку конец. История знала примеры договорных браков, заключавшихся на определенный срок. Но все же это были исторические курьезы, редкость которых только подчеркивает, насколько самоочевидным и широко распространенным стало заключение брака на неограниченный срок. Это не единственная область, где люди устанавливают бессрочные отношения (вспомните о дружбе), но в данном случае эта особенность требует объяснения.

Для брака требуется свадьба. Почти повсюду люди отмечают заключение брачного союза, часто какими-то ритуализированными церемониями. Хотя в некоторых группах охотников-собирателей люди просто начинают жить вместе и это со временем признается окружающими, но все же в большинстве сообществ начало совместной жизни становится заметным публичным событием. Свадьбы нетрудно услышать и увидеть – обычно их празднуют как можно более шумно и красочно. Чем объяснить такие расходы и усилия?

Традиционные науки об обществе накопили огромное количество данных о брачных практиках, однако надлежащим образом этот особый человеческий феномен пока не истолкован. Например, приходилось слышать, что свадьба есть обряд перехода от одного этапа жизни к другому, перехода из числа тех, кого можно назвать в социальном смысле младшими, находящимися под опекой старших, в число полноправных членов своей группы. Но это просто описание феномена. Возьмем другой пример: многие антропологи считают, что свадьбы шумны и красочны потому, что вступление людей в устойчивый союз – это дело «общественное», интересующее далеко не только двоих и их семьи. Это, конечно, так, но, спрашивается, почему союз между двумя людьми должен интересовать еще кого-то?

Даже проницательные исследователи общества обычно принимают эти аспекты брака как должное. Например, Гэри Беккер, а вслед за ним и другие экономисты выдвигают на первый план строго экономическую модель брака, в которой могут быть точно описаны затраты и выгоды каждой стороны. Модель дает удивительно ясное описание условий, при которых люди (в современном западном обществе) готовы вступить в брак в зависимости от типа предпочтительного партнера, количества детей, которое бы оптимально отвечало их условиям, и т. д.[286] Но и эта стройная модель уже подразумевает, что люди хотят завести детей, хотят их воспитывать, что выживание детей для них важно, что они предпочитают делиться ресурсами со своим сексуальным партнером, а не с незнакомцами, и т. д., то есть подразумеваются все те признаки, которые я выше обозначил как загадки брака.

Некоторые аспекты брака перестают казаться странными, если поместить их в эволюционный контекст с возникновением положительной обратной связи, породившей охоту, приготовление пищи, беспомощных младенцев и разделение труда между полами. Комбинация секса, экономической солидарности и совместного воспитания детей – результат эволюции тесно сотрудничающих пар, в которых исключительность сексуальных отношений и забота отца о потомстве повышали приспособленность партнеров. Существование таких пар кажется самоочевидным, так как совпадает со сформировавшимся в процессе эволюции шаблоном партнерства. С эволюционной точки зрения объяснима и неопределенность срока таких союзов. Формирование родительской заботы требовало длительного сотрудничества между отцом и матерью. А у такого сотрудничества не может быть ограничивающего горизонта, потому что мы не знаем точно, в каком возрасте потомство можно будет считать приспособленным.