Пока пехота была в траншее, Илья, как и другие бойцы взвода разведки, вёл огонь. Короткими очередями бил по пехоте, с удовлетворением видел, как падали ненавистные фигуры наступающих. В критический момент, когда танки были близко и пехота побежала, тоже стал отступать. Танки стреляли из пушек, пулемётов. Надо уходить из сектора обстрела и Илья побежал влево, где виднелся небольшой лес. Он точно помнил, что на карте перед лесом небольшая река. Танки туда пойти не должны. Следом за Ильёй бежали ещё бойцы. С ходу прыгнул в реку, неглубокой она оказалась, по грудь. Выбрался на другой берег – мокрый, грязный. Подскользнувшись на траве, упал. К нему подбежал Александр.

– Сафронов, ты не ранен?

Ба, да за Ильёй и другие уцелевшие бойцы разведвзвода, оказывается, бежали. И Рахим, и ефрейтор Бузулуцкий, и младший сержант Минаев. Добежали до леса, укрывшись за деревьями, стали воду из сапог выливать, отжимать обмундирование. Когда отступали, Илья никому команд не отдавал, а разведчики следом за ним побежали. Ну, своя группа – понятно, так и из другого отделения.

– Проверить магазины, дозарядить или заменить, – приказал Илья.

Нужно быть готовым к боестолкновению в любой момент. Отдышались бойцы, снарядили магазины. Хоть и суматоха случилась, когда немцы артналёт устроили, а все сидоры с собой прихватить не забыли. Илья досадовал – на себя, на командование. Разведку же вели, пленных брали, почему наступление проморгали? Ладно, полковая разведка недалеко в тыл врага забирается, могли подтягиваемые резервы врага не увидеть. Но где армейская разведка, она в глубинные рейды ходит, до пятидесяти километров в глубину вражеского тыла. Где авиаразведка? Массовое скопление танков, как ни старайся, не замаскируешь. Да и в глубоком тылу должны же партизаны быть, агентурная разведка. По железной дороге, по шоссе должны цистерны с бензином идти, бензовозы.

После драки кулаками не машут. Группа разведчиков теперь на него с надеждой смотрит. Он по званию старший и боевой опыт есть, ему решать. Илья из сидора трофейную карту достал. В вощёную бумагу она завёрнута была, но всё равно подмокла немного. Определился с положением, решил вести бойцов на северо-восток, направлением на Гжатск, практически параллельно шоссе Смоленск – Вязьма – Гжатск – Можайск. Только севернее дороги километров на двадцать.

– Передохнули? Вперёд! По дороге обсохнем.

А лето уже кончилось месяц назад. Днём ещё тепло, а ночи прохладные. Сейчас бы телогреечку. На склады полка их привезли, а бойцам раздать не успели. Бойцы отдышались, Илья приказал.

– За мной, бегом!

Бойцам после форсирования реки согреться надо, иначе простынут, и лучший способ сейчас – бежать. Четверть часа бежали. Илья впереди, за ним гуськом остальные. Потом на шаг перешли, впереди деревья реже, видно – опушка. Запахло едва уловимым запахом бензина. Илья руку поднял, разведчики остановились. Принюхался Илья – вроде не пахнет. Показалось? Выкинул руки в стороны ладонями вниз. Разведчики разошлись от Ильи по обе стороны, легли. Сам же Илья вперёд короткими перебежками. Невнятный разговор послышался. Дальше уже ползком. Нет, не почудился запах бензина. За лесом убранное поле, между лесом и по окраине поля грунтовая дорога, а на ней немецкие мотоциклисты, три экипажа. На мотоциклах с колясками немцы всегда по двое ездили – водитель и пулемётчик. Видно, недавно подъехали, мотоочки с лиц на каски подняли, моторы потрескивают, остывая. Двое закурили. Разведка? Немцы всегда в наступлении впереди себя дозоры на мотоциклах пускали. Илья назад обернулся, рукой махнул. Бойцы к Илье поползли. Он дождался, когда разведчики соберутся, прошептал.

– Мотоциклисты, шесть человек. Подползаем к опушке, по моему сигналу огонь на поражение. Патроны экономить. По мотоциклам не стрелять.

Кивнули бойцы, вдоль опушки расползлись. До немцев пятнадцать-двадцать метров. Илья осторожно затвор взвёл, чтобы не клацнул, посмотрел по сторонам. Бойцы готовы, сигнала ждут. Илья прицелился, дал короткую очередь в спину ближайшего немца. Загрохотали и почти сразу смолкли автоматы. Немцы повалились. Держа на изготовку оружие, Илья подошёл. Все мотоциклисты наповал, раненых нет. Илья рукой махнул.

– Бузулуцкий, Минаев – по сторонам смотреть. Александр, Рахим – осмотреть коляски. В первую очередь жратва, а ещё гранаты.

Мотоциклисты иной раз забирались довольно далеко, отрываясь от своих частей, поэтому возили с собой запас провизии, выпивку, запас патронов. Нашлись галеты, консервы, шпик, копчёная колбаса. Александр тут же, на коляске, поделил всё на пять частей.

– Рахим, на тебя шпик делить?

– Обязательно.

– Ты же мусульманин.

– Аллах велик, простит.

Саша ножом шпик на пять частей поделил, колбасу. Разведчики голодные были, на еду накинулись. Когда съели, Саша выудил из багажника коляски бутылку шнапса.

– Старшой, по сто грамм?

– Разрешаю.

Пили из горлышка, по два булька. Разведчиков не смущало, что рядом убитые немцы. На войне к смерти, трупам привыкают быстро. Илья поглядывал на мотоциклы.

– Кто-нибудь мотоцикл водить умеет?

Разведчики переглянулись, промолчали. До войны в семьях велосипед редкостью был, а уж мотоцикл и вовсе диковиной. И умеющих обращаться с мотоциклом, машиной, трактором было не так много. С началом войны бойцов стали готовить на краткосрочных курсах, армии срочно были необходимы шофера, танкисты, водители тягачей. Немецкая армия была в значительной степени моторизованной, мобильной. С началом войны наши заводы стали в разы больше выпускать боевой техники – бронеавтомобилей, танков, тягачей. А ещё пошли поставки по ленд-лизу. Кроме обучения на курсах фронтовики учились сами. Захочешь выжить, научишься быстро. К концу войны большая часть армии вполне сносно могла управляться с техникой.

Илья исходил из того, что хотел воспользоваться мотоциклами. Пешком идти долго, а пока немецких танков и пехоты нет, быстро добраться до своих.

Неожиданно раздался писк, разведчики вздрогнули. Пищала включенная рация, притороченная к коляске, между ней и мотоциклом.

– Тьфу ты, напугала!

По прикидкам Ильи, наши тыловые подразделения и вторая линия обороны не должны быть далеко. Он открыл пробку бензобака, заглянул. Наполовину полон, на пару сотен километров хватит.

– Две коробки с лентами к пулемёту в коляску этого мотоцикла, – распорядился Илья. – А эти два поджечь.

Разведчики выполнили распоряжение с охотой. Сорвали шланги с карбюраторов, бензин самотёком полился, струю направили на двигатель, потом бросили зажжённую спичку. Пламя сразу рванулось, опалив Александру брови. Илья мотор завёл.

– Как-нибудь устраивайтесь. Лучше в тесноте ехать, чем на своих двоих топать.

Сам за руль уселся, крупный Бузулуцкий сзади. Александр в коляску, за пулемёт, а Рахим с Минаевым с трудом пристроились на запасном колесе коляски. Просел мотоцикл от чрезмерной нагрузки, но мотор тянул ровно. Илья ехал медленно, объезжая кочки и рытвины. Ветер в лицо дул, выжимал слёзы. Илья пожалел, что не снял с немцев мотоочки, для защиты глаз. Бузулуцкий с заднего сиденья прокричал.