Первой его обнаружила уборщица. Перепугавшись не на шутку, она долго пыталась привести в чувство уставшего сотрудника, но тщетно.

«Умаялси сердешный», – подумала она и пошла за подмогой.

Собирающийся офисный люд ждал сюрприз в виде тела системного администратора, храпящего на клавиатуре, в связи с чем, сразу же возникла проблема. Дело в том, что Вольдемар не запустил какой-то там сервер, из-за чего многие сотрудники не могли начать работу. Об этом вопиющем факте пришлось оповестить начальство. Непосредственный руководитель Вольдемара, прибывший, как и полагается большинству начальников, чуть позже, кинулся к системному администратору. Причина сна опозорившегося сотрудника была совершенно очевидна – от густой перегарной завесы у многих в отделе уже слезились глаза. Возмущенный начальник долго тряс и материл нагло храпящего подчиненного, но в ответ слышал только мычание. Тот незнакомый и очень недовольный мужской голос, который ответил мне на звонок, принадлежал как раз таки начальнику Вольдемара.

Поняв через полчаса, что разбудить сисадмина невозможно, отчаявшийся заведующий отделом стал названивать напарнику спящего, с мольбами выйти на работу.

Очнулся Вольдемар только после обеда. Подняв голову и увидев у себя под носом клавиатуру, он сразу же все понял…

Как ни странно, его не уволили после столь вопиющего инцидента, а лишь существенно урезали ему зарплату. Для полноты картины стоит добавить что, эта пятница была последним рабочим днем Вольдемара перед отпуском. Но опездолом надо быть до конца! И в наступившем отпуске (как раз и предназначенном для загулов и расслаблений) наш сисадмин ушел в жесткую завязку, две недели пил только зеленый чай и вел аскетический образ жизни. Ну а по окончании отпуска, соответственно, быстро развязал, и жизнь вернулась в привычное русло.

Это только одна история из жизни несистемного администратора, которая пришла мне на ум. На самом деле, многие наши знакомые могут рассказать нечто подобное из бурных похождений этого с виду тихого и спокойного человека. И далеко не все истории заканчивались столь благополучно…

Общение с людьми, подобными Вольдемару, чревато неизбежными неприятностями, как ты ни остерегайся. Даже просто находиться рядом зачастую бывает опасно. Сколько раз после того случая (да и до него) я давал себе клятву не связываться с Вольдемаром ни под каким предлогом, пусть даже самым невинным. Впрочем, для меня это, пока невыполнимо, но всех остальных хочу предостеречь: если вы предпочитаете то, что называется «нормальной жизнью», а себя считаете тем, что называется «нормальный человек», – держитесь как можно дальше от людей вроде Вольдемара, Топ-лузера и им подобных. Ибо рано или поздно они все равно щедро поделятся с вами своими проблемами, растущими в геометрической прогрессии.

Мне же, как писателю, нормальные люди без интереса, – что в них толку? Спасибо, насмотрелись и наслушались. В пьесках, которые я пишу, они играют только «Кушать подано» и то не всегда. А посему, вернемся к нашим буйнопомешанным.

Человек привыкает ко всему. Служба в «Лопатотреке» постепенно устаканилась и перестала носить форму перманентного стресса. Мою зарплату немного повысили, что позволяло мне снимать небольшую квартирку в спальном микрорайоне. Я как-то пообвыкся с участью офисного служащего и жизнь стала входить в размеренное русло. А вот у Топ-лузера, наоборот, все летело к чертям. И тот период для него превратился в испытание на прочность и борьбу за выживание. Дело в том, что Топ-лузер потерял работу. Точнее, его выперли с работы, так как любому терпению любого начальства рано или поздно приходит конец. Как наш герой преодолевал трудности и чем занимался все это время, известно крайне мало. Кроме знакомства с фантастически жадным Валдисом, пожалуй, есть еще один эпизод, о котором можно достаточно достоверно рассказать со слов самого Топ-лузера.

Я не видел этого уникального субъекта несколько месяцев, слышал только, что он ни с кем не желает общаться, что безбожно пьет и что его осаждают многочисленные кредиторы. Сам Топ-лузер давно не звонил мне по причине отключения всех его номеров за неуплату, да и просто физического отсутствия телефонного аппарата, как такового. Несколько раз, я все же пытался навестить его маленькую каморку на улице Свободы, но дверь мне никто не открывал. Возможно, Топ-лузера действительно не было дома, либо, скрываясь от кредиторов, он сидел внутри тихо и не открывал вообще никому.

Пришлось повторять свои попытки снова. Пара заездов в логово зверя были неудачными, но, вот в один солнечный январский день дверь мне отворил человек, внешне напоминающий того, кого вполне заслужено звали Топ-лузером. Я даже не сразу узнал открывшего, – так плохо этот человек выглядел. Топ-лузер рассказал мне, что силы покинули его и он спал несколько дней без перерыва, поскольку весь последний месяц барин практически ничего не ели-с, но изволили усиленно пить.

По дороге я приобрел гостинец для старого друга в виде нехитрой провизии, пары бутылок пива и пачки сигарет. Он искренне обрадовался моей гуманитарной помощи, долго и горячо благодарил, обещая не забыть этого никогда. Я взялся варить пельмени, а Топ-лузер, практически залпом, выпил бутылку пива и закурил. После трапезы он ожил и поведал мне эту самую историю, которую мы выделили в отдельную главу.

Топ-лузер долгое время пребывал в прострации. После трехнедельного запоя он пролежал, не вставая, несколько дней: иногда засыпал, иногда проваливался куда-то в небытие, наполненное кошмарными видениями. Все попытки вернуться в реальность успеха не имели: не удавалось ни пошевелиться, ни оторвать голову от подушки. За эти дни лишь пару раз получилось открыть глаза, но налившиеся свинцом веки неизбежно смыкались заново. О количестве дней, проведенных в таком состоянии, можно только догадываться.

Сегодня Топ-лузер уже долгое время лежал с открытыми глазами, уставившись в одну точку на узоре старых потертых обоев. Что-то очень важное было сокрыто в этой обойной клинописи, на многие часы приковавшей взгляд.

Постепенно возвращалось сознание, усиливая глубокое отвращение Топ-лузера к себе и к окружающему миру. Всплывали отвратительные подробности длительного гусарского запоя. Он зажмурился, надеясь, что когда вновь откроет глаза, все разрешится само собой: либо этот мир провалится в преисподнюю, либо он сам исчезнет с лица земли. Ничего не происходило. Наоборот, мозг начинал потихоньку работать, а память – проясняться. Вспомнилось, что он пропил все деньги, выданные матерью для погашения долга по квартплате, и потому решил одолжить. И одолжил. Неоднократно. Но у кого и сколько – не помнил. Мобильный телефон тоже бесследно канул в водовороте запоя. Топ-лузер снова зажмурился и замотался в одеяло, стараясь не дышать и не двигаться, мечтая спрятаться от всех проблем.

Но проблемы и не думали исчезать. Наоборот, они стали все настойчивее стучаться в дверь, отбирая столь необходимый сейчас покой.

До Топ-лузера вдруг дошло, что уже продолжительное время кто-то действительно стучит в дверь. Прислушавшись, он понял, что это мать: обеспокоенная его долгим отсутствием и отключенным мобильным, она пришла искать своего непутевого сына. Тот обещал навестить родителей, но по понятным причинам не сделал этого.