Из притормозившей «Лады»-«девятки», серого металлика, вышли двое — мужик и девица, в строгих костюмах. Девица предъявила корочку:

— Майор Андреева. ОСУ ФСБ.

Она мельком взглянула на убитого, кивнула своему партнеру:

— Крот.

— Да, он. Поехали в «Абрек».

— Поехали.

Ася проводила взглядом отъезжавшую машину. Все ясно — основные события разыгрывались у кавказского ресторана. Надо было гнать туда — тут ничего интересного Ася не почерпнет, пусть пока эксперты поработают. Она по рации вызвала Коростылева. Отозвался Огурцов.

— Огурцов на связи.

— Где Коля?

— Ася, тут кровищи — сверх меры! Колян на нашем скрипучем УАЗе в погоню рванул. Эскимос какой-то ушел.

— Кто с Колей?

— Один он.

— Я к вам!

Она нажала «отбой связи», полезла в дежурную машину на свое место.

— Поехали, Толя. Там, у «Абрека», побоище…

Миша очнулся на холодном полу. Он был прикован наручниками к чугунной батарее.

— Где я?

— Где ты? Хо-хо! Это тебе знать не полагается. — Над ним стоял один из хмырей Эскимоса, щелкал семечки и сплевывал шелуху Мише на голову. — Как яйца, не болят?

— Нет.

— Это хорошо, значит, уже усыхают. Скоро отвалятся.

— Пошел ты!

— Что он там рычит? — заглянул в помещение Эскимос.

Миша уже мог соображать, и ему показалось, что они находятся в каком-то подвале — под самым потолком, покрытым толстым слоем пыли, тянулись ржавые трубы большого диаметра, стены были влажные и пахли плесенью.

— Недоволен, что ему яйца отбили.

— А зачем они тебе? — Эскимос добро ухмыльнулся, обращаясь к Мише. Он выглядел благодушным доктором Айболитом, кастрировавшим поросенка перед убоем. — Тебе жить осталось недолго — не пригодятся. Я своего парня уже отправил в летнее кафе, надеюсь, он убережет от фээсбэшников человека Молнии и все расскажет о твоих подвигах. А когда приедет Молния, я отдам ему тебя на растерзание.

Миша угрюмо молчал.

— Что тебе велела Андреева вызнать? — посуровел Эскимос. — Ты слышал о профессоре Арчелове? Нет? Как? Знаменитый конструктор-разработчик новейшего российского боевого вертолета «Оборотень»! Ему тоже Самуил яйца отбил… И Арчелов повесился от безысходности. Нам требовались кое-какие математические выкладки о принципе работы нового радара. Мы били его по яйцам, пока он любезно не согласился поделиться с нами информацией. К сожалению, покупатель погорел при пересечении границы. С той поры у меня разногласия с ФСБ. Андреевой, видимо, очень любопытно узнать, что такого важного я собираюсь извлечь для продажи из оборонных фирм вашего городка. Ведь так? Молчи, молчи, Оргунков — зверь, он тебя разговорит, а я не беспредельщик, мне ментовской крови не надо… — Эскимос взглянул на часы. — Что ж, отстегни его, пойдем наверх, на солнце. Они уже должны подъехать.

Самуил извлек из кармана ключ от наручников, отстегнул Мишу, поднял рывком за ворот, толкнул в спину к двери.

— Пшел, козляра!

Миша развернулся и хлестко врезал урке по глазам.

— У-о-о! — выдохнул урка.

Новый удар могучего кулака Миши опрокинул Самуила на бетонный пол. Не раздумывая, Миша добил врага пинком в пах. Самуил закатил глаза и захрипел.

Миша торопливо побежал к двери, оказался на лестнице, в несколько прыжков преодолел ее и толкнул ногой новую дверь. Он решил догнать Эскимоса, вырубить его и попытаться вызвать Асю с подмогой. Иного варианта не было — его раскрыли, операция ФСБ провалена. Надо брать злодеев за их старые грехи. А как быть с Молнией? Молния и козел Пятачина по-прежнему, насколько знал Миша, оставались формально чисты перед законом…

Вихрь мыслей отпустил Мишу посреди большой кухни с кафельными стенами до самого потолка — да он же в ресторане «Абрек», черт бы побрал этого Эскимоса!

— Падла! Тварь! — заорали за стеной, в зале для посетителей.

Тут же разразилась грохотом пистолетная пальба.

Бах! Бах! Бах!

— А-а-а-а!!!

Бах!

Миша выглянул в зал.

Эскимос, прячась за опрокинутым массивным диваном, палил из пистолета. За колоннами прятались Рэд Пятачина и Голубая Молния.

Молния стрелял из пистолета ПМ, Рэд — из своего знаменитого обреза.

Рядом с Эскимосом в луже крови лежал повар.

— Суки! Сволочи! — ругался Эскимос.

— Крота убил! Сам сдохни! — орал в ответ Пятачина.

Молния заметил Мишу.

— Беги, Мишка!

Бах! Бах!

Эскимос обернулся к Мише, ощерился:

— Ах ты гад!

Его пистолет выстрелил.

Миша отшатнулся — пуля чиркнула по уху. Молния и Рэд снова открыли пальбу. Эскимос охнул, схватился за оплывающее кровью плечо. — Падлы! — Он резко вскочил, выстрелил и попал Рэду в живот.

Еще секунда — и он оказался рядом с Мишей, ткнул стволом пистолета в подбородок:

— Быстро! Вперед, через черный ход!

Они миновали кухню, где причитали под столами перепуганные посудомойки. Эскимос в раже застрелил одну из них. Пнул Мишу.

— Быстрей, сука.

Оказавшись на заднем дворе, Эскимос дернул дверцу старого «мерседеса». Кивнул Мише:

— Прыгай за руль. Начнешь мутить — застрелю. Миша послушно сел за руль, «мерседес» рванул со двора. Из дверей черного хода выскочили Молния и Пузырь.

Автомат АК-74 в руках Пузыря разразился короткой очередью.

Тра-та-та-та!!!

Эскимос залег на заднем сиденье, продолжая держать пистолет у Мишиного затылка. Заднее стекло «мерседеса», пробитое пулями в четырех местах, вдруг рассыпалось на груду мелких кубиков.

— Убей его! Убей! Он Рэда завалил! — визжал в истерике Оргунков, безумно щелкая пустым пистолетом.

«Мерседес» вывернул на широкую дорогу.

— Менты! — заорал Эскимос.

У парадного входа в «Абрек» было тесно от полицейских машин. Миша свернул в проулок.

— Давай, давай, не сбавляй скорости, — шептал Эскимос, шевеля вспотевшими пальцами на рукоятке пистолета.

«Мерседес» снова вывернул и понесся по тихой, безлюдной улице. Следом вылетел из проулка уазик оперативного отдела — его Миша сразу узнал. Дорога была плохая, в ухабах, Мише пришлось сбросить газ. Оперативная машина поравнялась с «мерседесом». Сидевший за ее рулем Коростылев вдруг вытащил пистолет и выстрелил. Миша успел отклониться.