— Постараюсь больше не терзать тебя вопросами, — пообещала Джудит. — Ты еще успеешь через это пройти, когда приедет Рамзи.

— Спасибо тебе за терпение, — поблагодарила Джиллиан.

В дверь постучали, но прежде, чем Джудит успела ответить, в комнату ворвался Алек и при виде Джиллиан остановился как вкопанный. Девушка встала и улыбнулась мальчику.

— Что-то не так, малыш?

— Ты такая… хорошенькая! — выпалил он.

Джудит согласно кивнула. Блестящие локоны рассыпались по плечам, обрамляя изящное личико. Джудит подумала, что в жизни не видела подобной красавицы. Сегодня все мужчины будут у ее ног!

— Мама, папа велел тебе немедленно спуститься. Говорит: «Неужели она не слышит музыку?» Все уже собрались и уселись за стол. Джиллиан, и ты тоже. Так дядя Бродик передал.

— Джудит, иди вперед, — попросила девушка. — Я намочила повязку, но ее все равно пора снимать.

Джудит хотела помочь ей, но Джиллиан уговорила ее отправиться к гостям. Оставшись одна, она медленно размотала полотняную ленту, страшась взглянуть на руку. Вид раны был еще более ужасен, чем она предполагала, но гной уже не сочился и опухоль спала. Кожа, правда, по-прежнему красная, сморщенная, местами облезла, и, вероятно, останется грубый шрам, но Джиллиан тут же упрекнула себя в тщеславии. Ничего страшного, тем более что рукав все прикроет и ни один человек, кроме нее самой, не увидит этого уродства. Однако к больному месту по-прежнему невозможно было притронуться, и Джиллиан, морщась, осторожно обмыла руку водой с мылом, как велела Энни. Стараясь не обращать внимания на жгучую боль, она вытерлась и опустила рукав. Подумаешь, ноет! Будто у нее ничего важнее нет на уме! Как там дядюшка Морган? Хорошо ли с ним обращаются? Если слугам позволили с ним остаться, все будет в порядке, но если Элфорд перевез его в Даненшир…

Девушка закрыла лицо ладонями.

«Господи, призри раба твоего Моргана! Не дай ему заболеть или простудиться. И пусть не тревожится обо мне…»

Донесшийся снизу смех вернул ее к действительности. Джиллиан встала и неохотно направилась к двери.

Как и предполагала Джудит, появление Джиллиан вызвало настоящее смятение. Отпраздновать возвращение Алека собралось немало народа, и настроение у всех было превосходное. В зале горели десятки свечей. В углу играл на лютне молодой человек. Слуги разносили серебряные подносы с вином и элем. Старуха, с кочережкой в одной руке и деревянной ложкой в другой, присматривала за жарившейся на вертеле свиной тушей. Ложка служила кухарке оружием, которым она отбивалась от мужчин, норовивших стянуть кусочек мяса.

Звуки музыки и веселый шум немного испугали Джиллиан, не привыкшую к таким пирушкам. Она остановилась на верхней площадке, обозревая зал. Музыкант случайно взглянул вверх и замер. Мало-помалу все смолкли, и в помещении воцарилась почтительная тишина. Собравшиеся уставились на Джиллиан.

Бродик уже хотел ответить на какой-то вопрос Иена, когда, привлеченный общим молчанием, посмотрел в ту же сторону и увидел Джиллиан, медленно спускавшуюся по ступенькам. Бродик тут же забыл, о чем шла речь, а заодно и о хороших манерах. Непочтительно повернувшись спиной к хозяину, он встал и направился к лестнице.

И хотя он и раньше знал, как красива девушка, изящные изгибы ее фигуры почти лишили его рассудка. Правда, покрой платья ему не понравился, ибо, по его мнению, туника слишком туго обтягивала тело и обнажала грудь. Бродик уже было решил принести еще один плед и накинуть Джиллиан на шею, чтобы скрыть соблазнительные выпуклости от жадных глаз гостей мужского пола.

Черт возьми, как же она пленительна!

При виде мрачной физиономии Бродика Джиллиан едва не бросилась бежать. Но она не собиралась выказывать трусость перед незнакомыми людьми! Однако всеобщее внимание невыразимо смущало ее, а тишина сбивала с толку. Некоторые мужчины явно растерялись, остальные, словно одурманенные чем-то, зачарованно воззрились на прелестное видение. Только верные воины Бродика самодовольно улыбались, и девушка решила смотреть только на них и игнорировать толпу и лэрда Бьюкенена.

Но Бродик вовсе не желал оставаться в стороне. Он уже стоял у подножия лестницы и, когда Джиллиан спустилась, протянул руку. Она нерешительно вложила в нее свою ладонь и, заметив, что его брови пo-прежнему угрюмо сведены, мило улыбнулась и прошептала:

— Если не перестанешь так злобно пялиться на меня, клянусь, дождешься хорошего пинка. Тогда по крайней мере будет из-за чего хмуриться.

Он был так поражен угрожающими словами этого хрупкого создания, что разразился смехом:

— Думаешь, что способна причинить мне боль?

— Вне всякого сомнения.

Он снова рассмеялся, громко, заразительно, и в глазах снова заплясали знакомые дьявольски лукавые искорки. Джиллиан вдруг успокоилась и взяла себя в руки. Теперь ей не страшны никакие гости! Кроме того, воины Бродика по своей странной привычке загородили ее от посторонних взглядов.

— Лэрд, не стоит позволять Мейтлендам глазеть на миледи! Это неприлично, — пробормотал Роберт.

— А как прикажешь их остановить? — осведомился Бродик.

— Будем счастливы позаботиться об этом, — с готовностью предложил Лайам.

— Да, и выбьем из их голов все похотливые мысли, — вторил Стивен.

Эрон, подтолкнув локтем Лайама, прошипел:

— Не смей упоминать о похоти в присутствии миледи!

К счастью, музыкант снова взялся за лютню, и шум возобновился.

Бродик, держа ее за руку, о чем-то заговорил с Лайамом, и Джиллиан, воспользовавшись тем, что он отвлекся, беззастенчиво уставилась на него. Как же он все-таки красив! Женщины наверняка без ума от него! Знает ли об этом он сам?

Сегодня он также выглядит суровым, грозным и неприступным! Очевидно, Бродик успел умыться, судя по тому, что длинные золотистые волосы еще влажны. И рубашка на нем белая и чистая, очевидно, позаимствованная у Йена, так что на белом фоне загорелая кожа кажется еще темнее. Плед Бьюкененов прикрывает широкие плечи.

Он обернулся, поймал ее взгляд, и у Джиллиан закружилась голова от сияния его глаз. Ей неожиданно страстно захотелось броситься в его объятия и поцелуями растопить ненавистную гримасу на его лице. Девушка тихо вздохнула и поблагодарила Бога за то, что Бродик не способен прочитать ее непристойные, не подобающие благородной даме мысли.

— Пожалуй, выведем-ка мы людей Мейтленда во двор и потолкуем с ними, — предложил Роберт.

— Кулак куда действеннее уговоров, — возразил Лайам. — Может, задать им трепку?

Джиллиан не обращала особого внимания на ворчание, пока в ее сознание не ворвались слова «кулак» и «трепка».

— Никаких драк, — велела она. — Нечего портить людям праздник.

— Но, миледи, какой же пир без хорошей потасовки? — удивился Стивен.