– Господи, – проговорил робкий голос. – Кто там?

– Я заперт на лестнице! Приведите управляющую пусть откроет дверь!

– Боже! Мистер Квиллер, это Шарлот. Мы как раз пришли вас проведать… Реймонд, спустись и скажи, я подожду здесь.

Лифт поехал вниз.

– Как же это произошло, мистер Квиллер? – спросил пронзительный, но показавшийся в тот момент таким успокаивающим и приятным голос.

– Вы мне ни за что не поверите. Расскажу, когда отсюда выйду, – пообещал он из-за двери.

– Роберто ожидает вас сегодня к ужину. Просил вас подняться к нему в квартиру, когда придете.

– Я вас задерживаю? Не хочу, чтобы вы из-за меня опоздали на работу.

– Нет-нет, сейчас всего тридцать пять четвёртого. Уверена, Реймонд скоро кого-нибудь приведёт.

Квиллер всегда испытывал неудобство, разговаривая с Шарлот, даже без железной двери между ними, поэтому он обрадовался, услышав натужный стон прибывшего лифта. Руперт открыл дверь.

– Меня никто не предупредил, что вы на крыше, – сказал сторож.

– Никто об этом и не знал. Спасибо, Руперт. А то я уж собрался провести ночь на лестнице. Кстати, откройте заодно и дверь в мою квартиру: я ключ забыл.

Шарлот и её друг с нашлёпкой на ухе стояли рядом с Квиллером, пока Руперт открывал квартиру. Квиллер испытывал благодарность к ним обоим и прилив жалости к Данвуди, не понимая, зачем тот носит такой заметный знак собственного уродства. Вероятно, не может позволить себе ухо-протез.

– Заходите, – наконец пригласил он. – Добро пожаловать в сады «Касабланки».

Пара вошла, удивлённо озираясь.

– Вы здесь не бывали ранее? – спросил Квиллер.

– Нет, – ответила Шарлот. – Никогда.

– Где это произошло? – поинтересовался Данвуди.

– Что именно произошло?

– Убийство.

– Не знаю, – покривил душой Квиллер, распахивая двери в галерею. – Здесь когда-то был бассейн, теперь нечто среднее между гостиной и галереей. Пожалуйста, входите и располагайтесь как удобнее. Только осторожно – ступеньки. А я попробую отыскать кошек.

С благоговейным трепетом пара вошла в залитую светом волшебную страну деревьев в горшках и гигантских грибов по стенам.

Юм-Юм Квиллер обнаружил в спальне дремлющей на матраце, а Коко – в ванной, сидящим в латке – просто сидящим в латке.

– Прошу без комментариев, – обратился Квиллер к коту.

Вернувшись в галерею с сиамцами под мышками, он застал своих посетителей прильнувшими друг к другу. На огромном диване они казались детишками, затерявшимися в пустыне.

– Вот и они! Это у нас Коко, мужчина, а это Юм-Юм – женского пола, – пояснил он, осознавая всю глупость подобного замечания.

– Какой они породы? – спросил Данвуди.

– Сиамцы. Очень умные.

Юм-Юм тут же показала весь свой ум, проскакав вверх по ступеням, скользнув между деревьев и вернувшись на исходную, на матрац. Коко задней лапой почесал за ухом – от этого его глаза сошлись на переносице, а клыки обнажились. Это была самая неприятная из всех возможных поз.

– Что будете пить? – спросил Квиллер.

– Я – ничего, – сказала Шарлот.

– А я не откажусь от пива, – сказал Данвуди, и на его тупом лице мелькнул огонек заинтересованности.

Извинившись, Квиллер вышел на кухню и через пару минут вернулся с подносом.

– На всякий случай, если решите передумать, – обратился он к Шарлот, – вот бокал белого виноградного сока. – Он не стал уточнять, что сок взят из личных запасов Коко: замечание могло её оскорбить. Данвуди весело потянулся к стакану с пивом. – Ваше здоровье! – хмуро произнёс Квиллер, поднимая собственный стакан виноградного сока.

– Необычная комната, – заметил Данвуди.

– Эта квартира переделана из ресторана, называвшегося «Пальмовым павильоном». У здания очень интересная история. Думаю написать о нем книгу.

Шарлот обратилась к своему приятелю:

– Мистер Квиллер блестящий писатель. – И оба с восхищением воззрились на него.

– Вы тоже занимаетесь ресторанным бизнесом? – спросил Квиллер спутника Шарлот.

– Нет, работаю в городе.

– Он инженер, – с гордостью объявила Шарлот. – Мистер Квиллер, как вам нравится житье в Мускаунти?

– После того как я привык к свежему воздуху, безопасным улицам и отсутствию дорожных пробок – очень.

– А я всегда жила в большом городе. Реймонд тоже, правда ведь, милый? – Она повернулась к своему компаньону и просияла.

Квиллер с трудом удержался от того, чтобы не взглянуть на часы,

– Вы давно живёте в «Касабланке»? – обратился он к Шарлот.

– С тех самых пор, как строители взорвали дома на речной. А Реймонд въехал… дорогой, когда ты въехал?

– Четыре месяца назад.

– Это удобнее для нашей работы, – пояснила она.

– Большое преимущество, – поддакнул Квиллер.

– Автобусная остановка прямо у входа, – вставил Данвуди.

Все трое переглянулись. Квиллер отчаянно пытался найти тему для разговора. Это были самые длинные десять минут в его жизни.

Снова заговорил Данвуди:

– Что делает эта кошка?

Коко пытался забраться под коврик перед баром.

– Коко, прекрати! – прикрикнул Квиллер. Он вытащил кота и расправил коврик, дабы закрыть кровавое пятно. – Что за дурная привычка! Ещё пивка, мистер Данвуди?

– Мне пора на работу, – сказала Шарлот. – Идём, Реймонд. Большое спасибо, мистер Квиллер.

– Вы мне доставили огромное удовольствие. Слава богу, что вы оказались рядом. – Он очень обрадовался, когда они пришли, а теперь радовался тому, что уходили!

Гости пробормотали слова прощания и вышли из квартиры. Если бы Квиллер выпивал, он сделал бы сейчас двойной скоч. Вместо этого он достал неаполитанское мороженое и положил себе большую порцию, а кошкам – маленькие. Сиамцы вылизали ванильное, но неодобрительно отнеслись к клубнике и шоколаду, «закопав» и то и другое, словно указали; «Убери это и зарой где-нибудь!»

Устав от событий этого дня, Квиллер порадовался когда настало время одеваться к ужину и отправляться к Роберто. Он надел серый костюм и в шесть тридцать покинул «Касабланку», чтобы зайти за Мэри в «Голубой дракон».

На пути к ресторану Мэри сказала:

– Квилл, объясните мне кое-что. В прошлый понедельник вы сказали, что не играете в настольные игры а три дня спустя выиграли у Графини в скрэбл.