А потом начинается рванье волос на всех местах:

— Ой, права была мама, не надо было за него замуж выходить!..

Это тягостное противоречие между браком, который являлся молекулой социального вещества, и страстной любовью, которая по определению преходяща и в лучшем случае может заменяться теплой привычкой и привязанностью, сопровождало человечество на протяжении всей его истории. «А я люблю жена-а-атого!..»

Парадокс — чтобы брак был крепким, любовь должна быть слабенькой. Потому что брак по любви держится, пока не погас огонек любви, а после часто выясняется, что больше ничего влюбленных и не связывало. Брак же по расчету держится, пока справедливы расчеты. А с математикой не поспоришь!

Вот в каких выражениях пишет об этом один из самых известных этологов России Анатолий Протопопов:

«…невольно закрадывается крамольная мысль о том, что былая практика соединения пар по усмотрению родителей не так уж и плоха, несмотря на ее очевидные издержки. Конечно, в условиях нынешнего культа любви глупо ратовать за ее возрождение — кроме бури протестов и шквала насмешек, ни к чему не приведет. Да я и не могу представить, как это реализовать в наше время. Но ведь дело, по сути, в следующем: родители, подбирая пару для своих детей, даже если и имеют в виду свои интересы, оценивают претендентов скорее с цивилизованных позиций, производя, таким образом, самоселекцию вида homo sapiens в направлении роста уровня культуры и цивилизованности. Доверяясь зову инстинктов, человечество медленно дрейфует назад, в первобытное стадо, и, по-моему, некоторые признаки такого дрейфа мы уже наблюдаем».

Получается, что мы либо движемся в сторону здорового потомства, подчиняясь природному зову генов, либо идем в сторону цивилизованности. Демонстрируя этот внутренний разрыв, Протопопов когда-то ввел термин «примативность», чтобы описать тот тип самца, к которому самка стремится инстинктивно. Термин оказался настолько удачным, что вошел в широкое употребление. Хотя не всеми верно понимается.

Что же такое примативность?

Это внешние и внутренние проявления в поведении человеческого самца его сильной животной натуры и прежде всего — стремления доминировать.

Чем вообще движим зверь, в том числе и такой зверь, как человек? Считается, что главных доминант, которые формируют все наше поведение, всего четыре — инстинкт самосохранения (трусость), инстинкт размножения (трахать), стремление найти и поглотить еду (жрать), стремление доминировать в стае (помыкать). Я бы сюда в качестве самостоятельного стремления добавил характерное для высших животных стремление развлекаться, которое вытекает из животной потребности в игре. Последняя, как мы помним, возникла в качестве положительного подкрепления процесса обучения. А если вдруг забыли, напомню.

Я иногда буду проходить по вашим мозгам вторым слоем лака — для лучшего блеска, не пугайтесь повторов, они формируют ваше мировоззрение. Итак…

Поведение продвинутых биологических конструкций настолько сложное, что сформировать его только на базе одних вшитых инстинктов нельзя, требуется еще тонкая подстройка под обстоятельства — в виде обучения. Обучением занимаются родители. Они учат охотиться, ставят на крыло, показывают, чего стоит бояться, чего бояться не стоит. Иногда обучение шлифует и доводит инстинктивные программы. Например, такая, казалось бы, базовая и вшитая программа, как инстинкт размножения, у стадных видов корректируется обучением. Обезьянки, выросшие в изоляции, не приобретают необходимых коммуникативных навыков, поэтому в сексуальной сфере становятся поведенческими инвалидами, о чем попозже мы еще скажем пару недобрых слов.

Чтобы положительно подкрепить особь и заставить ее учиться, природа изобрела подражательное поведение у малышей. Их никто не заставляет, малышам самим хочется подражать взрослым. «Я сам!» — часто слышим мы от ребенка. Мы видим, как мальчики водят игрушечную машину, девочки обезьянничают у зеркала, стремясь накраситься, как мама. У детей вызывает восторг даже такое скучное занятие, как мытье посуды, после того как они впервые научаются делать это самостоятельно.

Дети учатся играя. И так же как секс отделился от репродукции, став самостоятельной развлекательной ценностью, так ею стала и игра, отделившись от обучения.

Потому порой люди развлекаются, играя в игры. Люди сексуются — тоже для удовольствия. Люди давно уже едят для удовольствия, а не для того, чтобы не помереть с голоду, причем предпочитают пищу особой выделки, чтобы поярче раздражала вкусовые рецепторы. Наконец, люди стремятся занять в иерархии место повыше — и тоже с целью повышения качества жизни, потому что просто прожить можно и дворником. И даже бомжом на помойке! А что? Еды полно, она зачастую фабрично упакованная и только вчера просроченная, то есть вполне годная к употреблению. Фрукты попадаются — гнилой бочок отрезал, и персик готов к употреблению! Да и одежду теперь выкидывают совершенно нерваную и также пригодную к носке. При этом работать не заставляют. В теплотрассе халявное тепло. Всегда можно добыть водку. Чем не жизнь?

Однако многие предпочтут те же самые продукты, на истечении срока годности, только за деньги. Предпочтут квартиру, где за тепло приходится платить. Предпочтут покупать одежду, пусть и в секонд-хенде. И тяжелую работу по 8 часов в сутки — чтобы оплатить все это.

Почему?

Потому что инстинкт доминирования изо всех сил противится сползанию в социальные низы. Не хочется чувствовать себя подонком! Для некоторых лучше смерть.

Мы прошли огромный путь от дикости до цивилизации. Но остались все тем же стадным видом со своей иерархией. Разница только в том, что в современном цивилизованном обществе больше шансов занять привилегированное положение имеет человек умный, а в сообществе диком и животном — сильный и наглый. Второе слово довольно важное, поскольку не всегда преимущество имеет голая физическая сила. Иногда психологический напор, уверенность играют роль более важную, что мы знаем из поведения гопников и уголовников.

Вот такое нахально-агрессивное поведение в сочетании с ярко выраженным эгоизмом и является примативным. Именно на такое поведение и клюют самки. Потому что инстинкт подсказывает им: это первый парень в стае, в племени и на зоне!

Я был назвал это животностью, чтобы не использовать хорошее слово «примат», что значит «первый». Животность противоположна цивилизованности. Животность внутри цивилизации процветает в оазисах дикости — таких, например, как армия или тюрьмы, где выстраиваются жесткие самцовые иерархии, а так называемые «опущенные» (играющие роль самок) находятся на самом дне этой иерархии. Хотите посмотреть, как устроен наш вид в своей базе, посмотрите на тюрьму, где животность из людей вылезает в полной мере. Именно в стае обезьян вожак имеет право отбирать лучшие куски у субдоминантов и трахать лучших самок чаще других. Именно у обезьян демонстрация эрегированного члена — заявление на превосходство. И поэтому именно пенисом в тюрьме и на зоне самцы указывают «самкам» на их положение в иерархии.

Эта глубинная животность и особенности сексуального поведения вида вылезают порой в самых неожиданных местах — например, в спорах Евросоюза и России за Украину в 2014 году комментаторы в Интернете гадали, «под кого ляжет Украина» — под восточного соседа или западного. Лечь под кого-то, то есть сексуально отдаться, означает в глазах инстинкта быть в униженном положении самки, то есть на самом дне иерархии. В этой связи становится совершенно понятно, почему в диковатом СССР после вступления Красной армии на ранее оккупированные немцами территории советских женщин и девушек, спавших с немцами, вешали. А в более цивилизованной Франции после изгнания фашистов деятели Сопротивления несчастных «коллаборационисток», спавших с немцами, обривали наголо и всячески над ними издевались. Причина понятна: это же наши самки! Как они смели скрещиваться с чужими самцами и вообще вести себя по своей воле, не слушаясь природных хозяев! Тем самым они нас унизили, ведь самец, трахающий самку, ее унижает, нагибает. Наших самок покрыли против нашей воли, показав, что мы слабые! Нас тем самым унизили, показав нам наше истинное место в иерархии. Отомстим же за это… самкам!