– Твердо решил? Хорошо, допивай сыто – и пойдем.

– Куда?

– Увидишь.

Я подвел купца к плательному сундуку.

– Хотя Баюн и прав, я, пожалуй, дал бы тебе денег взаймы, бессрочно, да денег на острове практически нет. Однако не хочу отпускать тебя без подарка. Вот…

Я откинул крышку, но внутри ничего достойного внимания не обнаружилось. Ничего, это с сундуком бывает, он по какому-то своему разумению предлагает наряды. Несколько раз закрывал я его и открывал снова, и лицо Семена вытягивалось при виде того, как стремительно сменяются внутри воинские доспехи кожаными фартуками, крестьянские порты – боярскими шубами, а простецкие треухи – горностаевыми шапками. Наконец сундук понял, что я от него хочу, и выдал полный комплект царски богатых одеяний, где все: и лакированные сапоги, и свита на шелковом подбое, и шуба с разрезами на рукавах – были украшены несметным числом дорогих самоцветов.

– Держи. Одевайся, одевайся, от меня без подарка живым не уйдешь.

У Семена глаза на лоб полезли. Это в наши культурные времена что под руку попалось, то человек и рад на себя нацепить, лишь бы покруче смотрелось. А в диком средневековье к внешнему виду подходили ответственней, ибо он свидетельствовал не только о состоятельности, но и вообще обо всем: о социальном статусе, об этнической и религиозной принадлежности. Нарядом, который я предложил Семену, даже самый удачливый купец на свете не стал бы злоупотреблять, потому что «царски богатый» – это не просто фигура речи. Это объективное определение.

– Не заслужил я такой милости, Чудо-юдо…

– Это мне судить. Понравился ты мне, Семен… Или что, хочешь отказаться от подарка?

Ну нет, на такое оскорбление наши дикие предки, к счастью, не способны! Семен замотал головой, и мы перешли к следующему сундуку. Этот оказался покладистей и сразу явил девичий наряд, состоящий из такого количества поддевок и так обильно расшитый самоцветами, что его и в руках-то держать было трудно.

– Это для твоей дочери.

– Благодарствуй, Чудо-юдо. – Семену пришлось положить сверкающий ворох на лавку, чтобы отвесить поясной поклон.

– Да на здоровье. Ну что, в путь?

– В путь!

Ты, читатель, наверное, уже обо всем догадался, да? Я прямо-таки вижу, как ты крутишь пальцем у виска: ну что, мол, за недотепа этот Чудо-юдо! А еще из нашего мира! Такой простой сюжет не узнал. А еще любителем фэнтези прикидывался.

Но я уверяю: это тебе не убийцу в детективе разгадывать. Там хотя бы точно знаешь, что один из шести проходивших между тремя и четырьмя часами утра мимо запертой изнутри комнаты – убийца. А мне еще нужно было элементарно поверить в саму возможность такой сюжетной простоты.

Со стороны, наверное, виднее. Однако побывал бы ты в моей шкуре (в фигуральном смысле, конечно), на собственном опыте понял бы, как легко ускользают порой самые очевидные истины…

Дополнительно проинструктированный купец старательно сосредоточился, воображая место, в котором пожелал очутиться – где-то, говорил он, за причалами, среди камней. Попрощался с нами, каждого обнял, Баюна погладил по голове – тот позволил. Надел кольцо и исчез.

– Надо было еще подумать, – сказал Платон, проморгавшись после вспышки. – Что одежда? Носить такую роскошь Семен Алексеевич, пожалуй, застесняется, особенно при бедственном своем положении. А продать дареное совесть не позволит.

– Сразу – да, – согласился я. – Но если дело пойдет о судьбе дочери – продаст. Сам видишь, он ради нее даже время упустить не побоялся. А свои наряды она сама толкнет в первый же день…

Ни в библиотеку, ни на склады меня сегодня не тянуло, но я себя поборол и позвал Баюна разбирать волшебный товар. И ноги сами собой понесли меня к тому капищу на западной оконечности острова. Прежде я бывал здесь один, и вот пришло на ум, что надо показать его и коту.

– Странное место, ты не находишь?

– Место как место, обычное капище. Богов-то на земле много перебывало.

– И все здесь жили?

– Мр-р… пожалуй, не все. Но многие.

– А чьи это были боги? Какого народа?

– Да всех народов, – удивился Баюн.

– И как, нормально уживались?

– Конечно… Странный ты, Чудо-юдо. Чего бы им не ужиться, если они у всех одни и те же? – Должно быть, на моей морде обрисовалось такое недоумение, что кот даже засмеялся. – Конечно, одни и те же, только на разных языках называются по-разному. И еще так бывает: не всякий из языческих богов к какому-то народу расположение имеет, потому среди небожителей у него и не числится. Да и ведут они себя по-разному, смотря по тому, какой народ в чем нуждается. Вот оттого люди, способные спорить, чьи боги лучше, суть люди глупые.

– А, скажем, христианство и ислам – так же друг с другом соотносятся?

– Наверное. Тут я, извини, не знаток. Я ведь и в языческих верованиях разбираюсь кое-как. Просто почитай все сказки да предания до нас от самых дремучих дней дошли – вот и приходится изучать религии. Хотя для нас, баюнов, это скорее история.

– В каком смысле?

– Прежде нас больше было, и уважением наши предки пользовались немалым. Кто такой кот-баюн? Существо красивое, умное и загадочное. Прибавь к тому отличную память и талант рассказчика – нас ценили. И особенно – боги. Мы с ними жили дружно, и потому многие наши предки бывали очевидцами событий, о которых люди не ведали и ведать не могли.

– Дружили с богами – вот так, накоротке знакомились? Извини, верится с трудом.

– Когда я тебя обманывал? – обиделся кот. – И сейчас почему бы стал? Знаешь, Чудо-юдо, по-моему, ты какого-то неправильного мнения о богах. Это, я знаю, у людей сейчас встречается, особенно у тех, которые себя учеными именуют. Ты, верно, думаешь, будто боги – какие-нибудь сверхъестественные существа?

– Ну… в общем, да.

Кот присел на задние лапы и хитро блеснул янтарными глазищами.

– А что, позволь спросить, в них такого сверхъестественного? То, что они силами природы повелевают? Так, во-первых, не безгранично, а во-вторых – это дело нехитрое, ты вот тоже осилил. Так что, себя в боги запишешь?

– Нет. У меня случайно вышло, и только благодаря чужой магии.

– А это, друг мой лохматый, дело сноровки, и только. Любая баба-яга лесом повелевает так, что сами лешие завидуют.

– Ладно, но ведь боги, согласно легендам, создали людей.

– А ты сам в это веришь?

– Ну… в общем, нет. Я думаю, что Бог – единый Бог – как бы запрограммировал материю в момент так называемого Большого…

– То есть ты сам точно не знаешь, что по этому поводу думать, – прозорливо угадал кот. – Так вот и не морочь голову ни себе, ни мне. Я не знаю, как проходило Творение. Нетрудно догадаться, что никто и не может этого знать, если только свыше откровение не явлено. Ну так нам, баюнам, пока что не являлось, потому мы и не беремся рассуждать. Но я точно знаю (из истории, конечно), что древние боги создавали не людей, а… големов – да, вот точное слово. Но это тоже не признак божественности – ты бы посмотрел, каких снеговиков себе в подмогу деды-морозы создают! М-м, залюбуешься! Да иные так ловко, не сразу и видно, что перед тобой существо без души.