знает. Фон Краузе придумал ещё один таинственный ход.

— Не устаю восхищаться дядей Норманом! Силен на секреты! — рассмеялся Арнольд. — Так, что же это за ход? У вас есть предположения?

— Мне не удалось выведать. Может быть, она расскажет при личной встрече с вами. Мне она сказала лишь, что какие-то документы лежат в какой-то ячейке, в каком-то австрийском банке. Меня попросила быть переводчиком между вами.

— Она готова к личной встрече или предпочитает письменное общение?

— Она хочет приехать.

— В самом деле? И когда же?

— Как только я скажу, что вы согласны заняться ее делом, — сказал Виталий.

Арнольд задумался. Отказать в помощи возможной дочери дяди Нормана, друга его отца, он не мог. Да, и просто из личного интереса, чтобы узнать, чем же закончится эта история с завещанием, он был готов взяться за дело.

— Она приедет в Вену в любом случае, — прервал Виталий молчание Арнольда. — Она хочет поклониться праху фон Краузе.

— Она случайно не приоткрыла вам его тайну, — спросил Арнольд.

— Нет, она, по-моему, считает, что я ни о чём не догадываюсь.

— Но ее желание засвидетельствовать своё почтение его праху говорит нам с вами о многом, не так ли, Виталий? — сказал Арнольд. — Значит, в синем конверте должно было быть письмо….

— Да, да! Извините, я не сказал вам, что письмо в конверте, действительно, было. Но только этим сообщение о нем она и ограничилась.

— Я думаю, мы не будем эту тему педалировать, если в том не будет необходимости. — подытожил Арнольд. — Что ж, пусть приезжает. Вы, наверно, вместе с ней? Согласились быть нашим коммуникатором?

— Да, мне просто интересно, чем все это закончится.

— Но есть вопрос, который может сильно осложнить процедуру вступления в наследство, — сказал адвокат, уже прикидывая профессионально свои будущие действия. — А под каким именем сейчас фигурирует Екатерина Заикина? Под этим, настоящим?

— Нет, она по-прежнему Вильзен Калерия Германовна. Она понимает, что могут быть проблемы, и готова к восстановление прежнего имени, если это понадобится. Но только после встречи с вами.

— А как она вообще, в человеческом плане? — спросил Арнольд.

— Не беспокойтесь, Арнольд, это не госпожа Анна. Вполне интеллигентная русская женщина, мне с ней легко общаться.

— Ну, что же, Виталий, если это так, то выбирайте время, буду вас ждать.

***

Сообщив Арнольду дату вылета в Вену, Виталий передал ему просьбу Калерии Германовны сопроводить ее к месту захоронения Нормана фон Краузе в первый же день по приезду. Адвокат пообещал лично отвезти ее в колумбарий, как только она и Виталий устроятся в отеле.

Незнание языков друг друга затрудняло общение Арнольда и Калерии Германовны в ходе поездки, но с помощью Виталия в роли переводчика определённый контакт между ними все же наметился. Сидя на переднем сиденье и слушая рассказ Арнольда о встречающихся на пути достопримечательностях, женщина своими вопросами и меткими уточнениями продемонстрировала неплохое знание истории Австрии. И это австрийцу импонировало.

В колумбарии Калерия Германовна положила несколько живых цветов на полочку в нише под именем Нормана Вильгельма фон Краузе, молча постояла несколько минут, поклонилась. Она была благодарна мужчинам за то, что на протяжении всей этой процедуры они стояли молча в отдалении и ни до, ни после неё не задавали ей никаких вопросов.

На обратном пути договорились вместе пообедать и, не откладывая, там же за столом поговорить о деле.

Во время обеда женщина попросила адвоката стать ее доверенным лицом. На что Арнольд и отреагировал, как адвокат:

— Прошу прощения, госпожа Вильзен, мне хотелось бы сначала узнать, что конкретно содержал этот таинственный синий конверт. Нам ведь придётся, как говориться, плясать от его содержания. И я должен знать не содержится ли там чего-то, что претит адвокатской этике.

— Все просто, — ответила Калерия Германовна, выслушав перевод Виталия, — в конверте лежало личное письмо мне, а также документ, который даёт мне право открыть определённую ячейку в одном из венских банков, и ключ к этой ячейке. Там, в ячейке, должны находится какие-то документы, связанные с собственностью, а также что-то предназначенное, скорее всего, лично вам, господин Арнольд.

— Спросите, пожалуйста, Виталий, — обратился Арнольд к молодому человеку, — а на какое имя оформлен допуск к ячейке?

— Доступ анонимный, исключает какие-либо формальности, — ответила женщина. — Я понимаю, что вы имеете в виду. Сейчас я не Екатерина Заикина, на которую и оформлены документы, находящиеся в том ящике. Но открыть ящик и забрать то, что в нем находится, я имею право, вообще не представляясь. А там посмотрим.

— А нельзя ли взглянуть на этот удивительный документ, — спросил Виталий, опережая с этим вопросом Арнольда.

Тот кивнул, как будто поняв, что сказал Виталий по-русски.

Калерия Германовна достала из сумочки знакомый уже им синий конверт и извлекла из него фирменный лист с коротким текстом, штампом, печатью и несколькими подписями.

Арнольд внимательно осмотрел его со всех сторон и прочитал. Суть текста сводилась к тому, что податель этого документа, на условиях безусловной анонимности, имеет право воспользоваться имеющимся у него ключом к ящику № 145 в вышеуказанном банке без соблюдения каких-либо иных формальностей.

— Ничего подобного мне ещё не приходилось видеть, но как будто не придерёшься, — сказал адвокат, возвращая лист женщине, и, помолчав, весело продолжил, — действительно, пока все выглядит просто. Идём в Банк, забираем ящик и узнаем все тайны дяди Нормана.

И, не дожидаясь окончания перевода Виталием своей реплики, спросил, глядя с улыбкой на Калерию Германовну:

— Так что? Милая дама хочет предложить мне сопровождать ее в банк?

Виталий перевел, Калерия Германовна кивнула:

— Буду вам очень признательна. Если нужно как-то оформить наши с вами деловые отношения прямо сейчас то, пожалуйста, я готова.

***

Это была пятница, последний рабочий день недели, который Виталий под липовым семейным предлогом выпросил у Сергея Ивановича для поездки в Вену. В понедельник, кровь из носа, ему нужно быть на работе. Об этом знала Калерия Германовна и об этом он сказал сейчас Арнольду, предложив сегодня же успеть забрать ящик из банка до его закрытия на выходные.

Службы банка, руководствуясь своими правилами безопасности, не разрешили Арнольду присутствовать при вскрытии ячейки № 145. Допущена была лишь Калерия Германовна, документ которой на допуск пропадал на проверке в недрах банка едва ли не час. Если бы не присутствие при этом адвоката Арнольда, проверка, наверно, тянулась бы и дольше.

После того, как служащий банка повернул банковский ключ в замке ячейки № 145, Калерия Германовна вставила свой ключ и открыла дверцу. Она извлекла из ячейки продолговатую металлическую коробку и вынесла ее в «предбанник» сейфового помещения, где ждали адвокат и