«Генеральный план Ост» не был отдельным документом, а состоял из целого ряда последовательных планов (1939—1943 гг.), которые продолжали создаваться шаг за шагом по мере продвижения на Восток, в ногу с немецкими завоеваниями. Сегодня мы относим к этому понятию не только планы, созданные службами Гиммлера, но и, в широком смысле, созданные в подобном духе документы конкурирующих нацистских учреждений – DAF (Германского трудового фронта), органов землеустройства и территориального планирования, – а также не в последнюю очередь учреждений вермахта, о которых пока мало что известно.

Главное время создателей «Генерального плана» пришло вместе с нападением на СССР. Еще в 1941 году увидело свет большое число разработок, которые тогда возникли еще в результате конкуренции между Главным управлением имперской безопасности и штабной службой Гиммлера как «Рейхскомиссара по укреплению духа немецкой нации». 28 мая 1942 года Гиммлер получил докладную записку «Генеральный план Ост. Правовые, экономические и территориальные основания восточного строительства» от профессора Берлинского университета и высокого руководителя СС Конрада Мейера (Мейер-Хетлинг). Он предусмотрел убийство, истощение от голода и изгнание 30—40 миллионов славян и других «недолюдей» – поляков, евреев, русских, белорусов, украинцев, цыган и, конечно, «большевиков» любого происхождения и национальности. За этим должна была последовать немецкая колонизация огромных земельных угодий от Ленинграда до Украины, Крыма, Донецкой и Кубанской областей, к Волге и Кавказу; мечталось также об Урале и озере Байкал.

Но сначала необходимо было осуществить то, что Гитлер уже в 1935 году считал необходимым, а именно основательно «истребить население… ликвидировать миллионы людей одной низкосортной, размножающейся, как паразит, расы». Самые важные шаги для достижения этой цели были подробно изложены в указах Гитлера, вермахта и СС:

– убийство евреев (более 500 тыс. убитых только «оперативными группами» СС), комиссаров Красной Армии и всех функционеров государственного аппарата и КПСС, ликвидация всякого сопротивления и убийство любого, подозреваемого в сопротивлении (приводилось в исполнение СС и вермахтом с первых дней);

– никакого снабжения «нечерноземных зон» продуктами питания, это означало, что вся Белоруссия и большая часть Севера и средней полосы России оказывались областями закрытыми для поставок продовольствия. Герман Геринг сказал 2 мая 1941(!) года: «Несомненно, что десятки миллионов людей погибнут от голода, если нами будет вывезено из страны все необходимое для нас самих». Беспощадное разграбление плодородных сельскохозяйственных областей (осуществлявшееся в первую очередь самим вермахтом);

– «переселение» в пользу немецких землевладельцев и бизнесменов на территории, подлежащие немецкой колонизации, и так называемые марки и опорные населенные пункты (начавшееся и проводимое в аннексированной западной Польше, позже и в восточной Польше (Замосць), в так называемых черноморских областях (южная Украина и Крым), в других областях Украины и в Литве;

– уничтожение крупных советских городов, в первую очередь Ленинграда и Сталинграда, как «рассадников большевизма» (в целом потерпевшее неудачу, однако Ленинград и Сталинград потеряли сотни тысяч жителей в результате бомбардировок и голода).

* * *

Гитлеровские генералы, министры и кавалеры Рыцарского Креста, уже начиная с победы над Польшей, хлопотали о земельном владении и часто получали щедрые «дотации» из рук «фюрера». Генрих фон Айнзидель, в то время молодой офицер авиации, сообщает о победных настроениях подобного рода среди офицеров. Среди рядового состава также распространялись надежды на подобные трофеи. Генрих Белль, тогда солдат Восточного фронта, наблюдал это на самом себе. Принц цу Зайн-Витгенштейн просил у своего банка, Немецкого банка, о помощи в «возвращении» его «русских поместий» размером в 300 тыс. моргенов и более.

По статистике штаба Гиммлера, составленной в конце 1942 года, из 629 тыс. немецких переселенцев 445 тыс. прижились на местах нового поселения. Из них, в частности:

– аннексированные территории западной Польши: поселение 332 тыс. переселенцев; 65 тыс. дворов были «выбраны, освобождены и заселены переселенцами»;

– «Протекторат Богемии и Моравии»: «в настоящее время заселяется 6 тыс. переселенцами с юго-востока и 600 жителями Лузерны и Ферзенской долины [из Верхней Италии]»;

– генерал-губернаторство: в район Люблина «уже несколько месяцев заселяются переселенцы из разных стран происхождения, а также этнические немцы и лица немецкого происхождения из остальных районов генерал-губернаторства»;

– оккупированные восточные области: «в настоящее время к трем опорным пунктам между Житомиром и Винницей стягиваются ок. 40—60 тыс. восточно-волынских немцев». «Попечение 127 тыс. фольксдойче в Транснистрии [оккупированная Румынией украинская область восточнее Днестра. – Д.А.]… осуществляется на основании соглашения с румынским правительством»; «переселение немцев Транснистрии в Крым и фольксдойче из соседних с Крымом областей находится на стадии подготовки».

Разумеется, подобные цифры нужно рассматривать с осторожностью. Речь идет о рапорте об успешном выполнении задания огромного бюрократического аппарата СС, и в этом документе, с одной стороны, целиком замалчивались страшные для выселяемых и переселяемых людей сопутствующие обстоятельства, а с другой, – цифры были скорее завышены, чем занижены.

Здесь было необходимо бы проверить данные, если они вообще существуют, об эвакуации подобных заселенных областей во время более поздних отступлений вермахта. Например, при отступлении из южной Украины осенью 1943 г. с обозами или по железной дороге(!) должны были бежать около 100 тыс. поселенцев, которым пришлось бросить почти все «свое» имущество, кроме скота. Оттуда, куда они были переселены – в район Житомира, Волынско-Подольский район и дальше на запад, – они бежали окончательно в 1944 г.

Судьба сотен тысяч немцев, «фольксдойче» и «германских» поселенцев до сих пор основательно не исследована. Мобилизованные бессовестными обещаниями плодородных крестьянских земель, промысловых мест и «барского» существования, иногда уговорами, давлением и силой, их, как шахматные фигурки, перемещали по географической карте Европы. Долгие годы перевозя их из лагеря в лагерь, рано или поздно все же расселяя, их, наконец, увлекли за собой в неизвестность отступавшие дивизии вермахта.

Более подробные ответы на большинство вопросов отсутствуют. Каково было соотношение при вербовке между теми, кто просто подчинился приказу, и добровольцами? Каковы были основные мотивы для того, чтобы оставить свою прежнюю родину? Сопротивлялись ли этому? Куда и на какое время уводили потоки переселенцев, как функционировала основная организация «переселения»? Как долго длилась и как выглядела жизнь переселенцев в лагерях? Как развивались их политические взгляды и менталитет под воздействием пропаганды национал-социализма и реальных условий существования? Чем закончилось переселение участвующих в нем групп народов, отдельных переселенцев и целых семей с окончанием войны и в послевоенное время? Так много вопросов и так мало ответов…