Дюбуа – будто окатило холодной водой… он почти что расслабился. Так вот ты какое… русское гостеприимство.

Примерно через час – он и в самом деле зашел в дом… он не пил много, и если кто-то спросит, куда он пошел – у него было оправдание: пошел искать туалет. Дом был тихим, в нем была особенная, домашняя тишина со шторами и старой мебелью. Он осторожно притворил за собой дверь – та скрипнула – и тут же услышал голос.

– Заходи, заходи…

На русском это означает, что его приглашают войти.

– Простите… туалет

– Туалет вот тут… заходи, не стой.

Когда Дюбуа разглядел контактера, который пришел с ним на встречу – он с трудом удержался от смеха.

Это был старик, причем старик, возрастом не меньше семидесяти лет, среднего роста, с морщинистым лицом, в очках, и со скрипучим голосом, больше похожим на голос, каким озвучивают отрицательные роли в детских фильмах. На нем был пиджак ужасной ткани и не менее ужасного покроя и брюки. Рубашка. В целом – он больше походил на сторожа этого дома, нежели на кого-то еще

– Проходи, Садись… – старик нацепил на нос очки в старомодной роговой оправе – рассказывай, с чем пришел…

– Простите… мне нужен был туалет…

– Да ты заходь. Вон, на стену посмотри…

Дюбуа повернулся… всмотрелся. На стене были снимки… старые, черно-белые. Люди с оружием и без… группа людей с автоматами Калашникова и пистолетами – пулеметами Шпагина на фоне какого-то здания, пострадавшего от пуль.

– Это… вы?

– Ага. Второй слева – ответил дед – это Венгрия, тысяч девятьсот пятьдесят шестой. Я тогда совсем пацаном был… срочку проходил. Подняли, ничего не объяснили… бросили. А вон там, дальше – Кандагар. Площадь орудий – бывал там?

– Не приходилось. Слышал.

– Ну, раз слышал, уже хорошо – голос деда был полон иронии – тогда садись, вон туда, на кровать, и рассказывай с чем пришел.

Дюбуа решил, что раз он пошел на все на это – сейчас пытаться что-то доказать этому человеку, у которого оперативного опыта наверное лет пятьдесят – пустая трата сил.

– У меня пропал человек.

– Где?

– Где-то на пути в Грузию через Абхазию. Возможно, на территории России. Специальный агент Поль Коваль.

– И что он там делал?

– Я направил его в Грузию неофициально, с целью расследовать один след… Вы знаете, что при обыске в одном из московских похоронных бюро – нашли гробы с точно такими же тайниками в них, и в этих тайниках – были следы наркотиков?

– Известно – кивнул старик

– Мне пришло в голову, что цепочку – можно проследить с другой стороны. Это позволит ответить на один вопрос – откуда взялся гроб, в котором был тайник для взрывчатки. Ответ прост – этих гробов не один, и не два, они используются для трансграничной перевозки наркотиков, в том числе и сейчас. Мирзаев мертв, мы уже не узнаем от него, откуда он взял набитый взрывчаткой гроб. Но если мы найдем, кто их делает – мы можем узнать имя заказчика гроба у них. У изготовителей таких гробов.

Старик кивнул

– Разумно. Но почему ты направил своего человека неофициально…

Дюбуа помедлил, перед тем как ответить.

– Потому что мне не нравится то, что происходит. Мы здесь уже почти год, но нет никаких прорывов. Мирзаев – почему то убит. Проще всего обвинить в этом вас – но там были и наши. И мне кажется, что кому-то просто не нужна правда, вот и всё. Тем более – в отношении Грузии… это закрытая тема.

Старик хмыкнул

– Фотография есть? Твоего человека.

– Вся информация – здесь – Дюбуа протянул флешку

Говорить или не говорить?

– И еще одно.

…

– У меня там есть старый друг по службе. Когда я отправлял Коваля – я сказал, что тот может обратиться к нему за содействием.

– Как имя друга?

– Альберт Донелли. Он – лицензированный специалист по безопасности, содержит тренировочные центры, готовит людей…

Старик – никак не отреагировал на эту фамилию.

– Ты позвонил ему?

– Да.

– И?

– Сказал, что мой человек в Сухум не прибывал.

– Ясно…

Затянувшееся молчание прервал Дюбуа.

– Вы намерены что-то предпринять?

– Предпримем… как не предпринять.

Старик помолчал, и вдруг спросил

– Один вопрос. Только честно. Вы и в самом деле хотите раскрыть это дело?

– Да – сказал, не сомневаясь Дюбуа

– Почему?

Дюбуа подумал. Потом усмехнулся циничной, усталой усмешкой.

– Говорят, что один человек ничего не решает… в масштабах целых стран. Но это не так. Между нашими странами – слишком много всего… и эти взрывы – могут стать последней каплей… Начнется то, что мы боялись себе представить, что мы не видели в самых страшных кошмарах. У меня есть семья, мистер, и я агент ФБР, представитель правоохранительных органов США. Я много дел раскопал… и чувствую, что в этом деле что-то нечисто. Не сходятся концы с концами. Может, если мы докопаемся до правды – непоправимого и не случится…

Старик кивнул

– Я вас понял. Идите. Мы поищем вашего друга. Я обещаю.

Дюбуа оценивающе посмотрел на старика. Потом – подумал, что надо протянуть руку… но тут же отдернул – и разозлился сам на себя.

Господи. Да что с нами со всеми такое, если мы не можем просто пожать руку тем, с кем работаем вместе над одним и тем же? Это нормально? Так и должно быть?

Нет.

С нами что-то не так. И это – не свобода, это не имеет никакого отношения к свободе. Как то так получилось, что мы сами – построили себе клетку.

Рука встретилась с рукой, и рукопожатие состоялось.

– Идите. Внизу у двери есть бутылка, на улице прополощите рот и сплюньте, как будто вас вырвало …

У костра – так никто ничего и не заметил. Все были хороши – и пели песни. Русские и английские, вперемешку.

Ночь на 13 июня 2016 года

Москва, Россия

Ходынское поле

Главное разведывательное управление Генерального штаба

Несмотря на ночь – в Аквариуме светились окна. Аквариум – жил и работал. Стоял на страже интересов Родины.

Несколько человек – сидели в небольшой, но хорошо оснащенной комнате, с большим экраном для просмотра информации и маленькими перед каждым рабочим местом. Некоторые были в форме, но большинство – в штатском. Среди них – выделялся древний старик, на нем была новая форма со знаками различия генерала российской армии. Как и многие другие отставники – он был