Мария Сологубова стала невольной свидетельницей этой сцены, но, поскольку женщина психически нездорова, увидела она все в несколько ином ракурсе. В больном воображении Маньки всплыла старинная легенда, и она принялась рассказывать своим землякам, что своими собственными глазами видела, как слуга старого помещика Парамонова столкнул красавицу крестьянку по имени Катерина с моста, чтобы молодой барин не обвенчался с ней тайком в церкви.

Я была уверена, что в конце своего рассказа Черпаков скатился ко лжи, но не знала, что же с ним делать дальше. Конечно, я могла «дожать» его, заставив рассказать, как все происходило на самом деле. После того как Петр признался бы в попытке изнасилования и в покушении на убийство, вполне логичным было бы сдать преступника в руки правоохранительных органов. Но Архипов категорически запретил мне это делать. Он не хотел, чтобы имя его любимой девушки попало на страницы уголовного дела, пусть даже в качестве жертвы. В конце концов, физически Ирина поправилась. Что же касается амнезии, у Рудковой уже наметились положительные сдвиги – она кое-что вспомнила. Мой клиент хотел узнать, при каких обстоятельствах она потеряла память, чтобы воспроизвести подобную ситуацию, дабы новый стресс послужил толчком для возвращения воспоминаний. В принципе информации для того чтобы повторить тот драматический сценарий, у меня было уже достаточно. Правда, я искренне сомневалась, что стоит везти Ирину в Парамоновку и вторично сталкивать ее в быструю холодную речку Увень… Но вот оставлять шиномонтажника безнаказанным я считала делом несправедливым.

Проанализировав сложившуюся ситуацию, я принялась тянуть время в надежде на то, что меня осенит какая-нибудь «сверхидея» насчет того, как и Черпакова наказать, и репутации Рудковой при этом не навредить.

Между тем Петр продолжал убеждать меня в том, что он очень переживает по поводу случившегося.

– Я полюбил Ирину, несмотря на то, что она не отвечала мне взаимностью. Лучше бы я провалился на мосту, а не она, – говорил шиномонтажник, щелкая костяшками пальцев. – Мне жизни нет без нее! Думаете, мне легко было свыкнуться с мыслью, что Ирочки больше нет?

– А кто вам сказал, что Ирочки больше нет? – задала я провокационный вопрос.

– Что значит – кто мне это сказал? – растерялся Черпаков. – Она пошла ко дну на моих глазах! Нет, я, конечно, надеялся, что она выплывет, но все закончилось трагически…

– Петр Анатольевич, неужели вы действительно думаете, что мастер спорта по синхронному плаванию утонет, упав с двухметрового моста?

– Ирина – мастер спорта по плаванию, да еще и синхронному?! – Шиномонтажник уставился на меня ошалелыми глазами. – Я этого не знал. Правда!

– А если б знали, это что-то изменило бы?

– Не знаю, просто это как-то неожиданно для меня… Хотя даже если она чувствовала себя как рыба в воде, то, попав в водоворот, могла и не справиться с ним, – рассуждал вслух Черпаков. – Погодите, вы что, хотите сказать, что Ира жива?!

– Да, она жива, – подтвердила я и заметила, что мои слова ударили Петра словно обухом по голове.

Несколько секунд он сидел как пришибленный, но, осознав, что выдал себя с головой, попытался старательно исправить свой промах, разыграв нечаянную радость:

– Ирочка спаслась?! Счастье-то какое! Ой, у меня прямо от сердца отлегло, камень с души упал. А где же она?

– В больнице, – соврала я.

– В какой? – поинтересовался Черпаков.

– Я не могу сказать вам этого.

Шиномонтажник кивнул, как бы понимая, почему эта информация для него закрыта, но все же поинтересовался:

– А что она говорит?

– В том-то и дело, Петр Анатольевич, что показания Ирины Алексеевны несколько отличаются от ваших.

– Скажите, а у нее с головой все в порядке? Она… не ударилась? – Черпаков попал не в бровь, а в глаз.

Или он сам и ударил Рудкову по голове, а потом столкнул ее в Увень?

– Да, с головой у потерпевшей все в порядке – психических отклонений нет. Но имеются множественные ушибы, как результат падения с высоты. Итак, Петр Анатольевич, у вас есть последний шанс сказать правду! А лучше – сразу изложить ее на бумаге. – Я вынула из сумки чистый листок и ручку. – Только не надо затягивать со вступлением, а вот на том, что же на самом деле произошло в Парамоновке, остановитесь поподробнее.

– Почему вы не верите в то, что я вам уже рассказал? – обиженно вопросил Черпаков.

– А как же вам можно верить, если вы мне с самого начала лгали, старательно делая вид, что не знаете, куда и при каких обстоятельствах пропала Ирина Рудкова?

– Так вы имеете в виду нашу первую встречу, когда вы назвались Юлей, Ириной подругой? А почему вы сами тогда меня обманули? – «напал» на меня шиномонтажник.

– Я проводила оперативные действия, а это допускает некоторое отклонение от реальности, – быстро нашлась я с ответом.

– Ну, хорошо, я попробую объяснить вам, почему я это сделал. Тогда у меня еще была надежда, что Ирина спаслась, и, как выяснилось теперь, именно так и случилось.

– Надежда? – Я саркастически ухмыльнулась. – По-моему, чудесное спасение Рудковой идет вразрез с вашими интересами.

– Это еще почему?

– Потому что вы боитесь разоблачения.

– Нечего мне бояться! – возразил Черпаков. – С Ириной произошел несчастный случай, не более того! Я признаю, что в этом есть моя вина, но – косвенная. Вот скажите: что мне грозит за то, что я решил сделать девушке сюрприз и приехал в Парамоновку?

– За сюрприз – ничего, – признала я. – Но вы ведь отправились в эту деревню с крамольными мыслями в голове, даже о своем алиби заранее позаботились, ос…

– О каком еще алиби? – перебил меня шиномонтажник.

– Вы сознательно оставили свой мобильник в городе.

– А при чем здесь мой мобильник?! – вполне натурально удивился Петя.

– Сейчас ни для кого не секрет, что включенный мобильник подает сигнал, который отслеживается и фиксируется оператором сотовой связи. Так вот, мы выяснили, что в то время, когда вы были в Парамоновке, ваш мобильный телефон находился в «шиномонтажке» на Шелковичной улице. Вы решили таким образом подстраховаться, не так ли?

– Вовсе нет, – возразил Черпаков. – Я случайно оставил там свою мобилу. Дело в том, что Мишка Потемкин, мой сменщик, попросил у меня телефон, чтобы музыку на свой перекачать. Я просто забыл сразу забрать у него свою мобилу. Он отдал мне ее, когда я Сереге тачку возвращал. Вы сами можете у них спросить. И Бруздаев, и Потемкин подтвердят, что все так и было.

– Ну, хорошо, допустим, я вам поверила. Теперь давайте проясним другой вопрос. На ваших глазах Ира пошла ко дну, но вы, Петр Анатольевич, не только не попытались ее спасти, но и не сообщили никому об этом. Почему? – строго спросила я.