Отблески огня освещали ее лицо. Ее глаза покраснели и блестели от слез. Она вытерла глаза и нос краешком шали. Лейла не думала о еде, которую готовит. Она машинально мешала щорбу, размышляя о своих детях, о том, хорошо ли они едят, вовремя ли их укладывают спать и кто заботится о них.

Внезапно она услышала голос Шакиры, жены ее брата.

— Лейла! Лейла! Что ты делаешь? Ты что, не замечаешь, что еда пригорела? — Шакира выхватила у Лейлы ложку и помахала ею у той перед носом. — Ты что, ненормальная? Ты думаешь, что мясо достается нам бесплатно? Моему мужу приходится тяжело работать целыми днями, чтобы купить его. Тебе остается лишь приготовить его, а ты даже это не можешь сделать как следует! Уйди, от тебя все равно толку как от козла молока.

— Извини. Я просто думала…

— О чем ты думала? Еще об одном мужчине?

Лейла заплакала и встала, чтобы принести воды. Когда она вернулась, Шакира отдала ей ложку.

— Когда тебя просят приготовить что-то, делай это как положено! Думай о том, что делаешь, и больше не переводи дорогие продукты. Иначе что мы будем есть? Яд, который ты принесла в наш дом?

Лейла не поднимала глаз на невестку. Вместо этого она заглянула в печь и передвинула несколько поленьев, чтобы огонь горел жарче. На Лейле было светло-голубое платье, которое давным-давно выцвело и покрылось пятнами. Кожа ее рук была сухой и растрескавшейся из-за того, что она каждый день чистила кастрюли и горшки. Она давно не пользовалась кремом или вазелином, давно ее лицо не светилось от счастья. Лейла проверила готовность блюда, подняла большой черный горшок, который она ранее наполнила водой из колодца, и поставила его на затухающую печь. Перед тем как зайти в дом, она поправила шаль так, чтобы та прикрывала ее грудь.

Вся семья была в сборе. Шакира разговаривала с мужем, а дети смотрели телевизор, подключенный к генератору. Шакира разрешала включать генератор лишь на несколько часов в день, в обеденное время, когда шла любимая передача ее и детей. Лейле никогда не позволяли смотреть сериалы о жизни других женщин, которые ей нравились. Войдя, она бросила взгляд на телеэкран. Шакира наблюдала за ней.

— Лейла! Мы хотим есть, накрывай на стол. И еще твой брат хочет помыть руки.

Брат Лейлы сказал, что воду для мытья рук может принести его сын, но Шакира перебила его:

— Ну ты же видишь, что он занят — он смотрит телевизор. И к тому же он голоден.

Лейла молча принесла воду, и все семейство вымыло руки. Затем она поставила кастрюлю на пластиковую скатерть, которая называется дастархан, и все собрались вокруг нее. Шакира стала делить мясо, она положила порции мужу и детям, а себе выбрала самый большой кусок.

Лейла сидела в углу комнаты — она не прикасалась к еде без разрешения невестки. Наконец Шакира заглянула в кастрюлю и обратилась к ней:

— Лейла, там уже нет мяса, но ты можешь выскрести остатки.

Когда Лейла принялась накладывать себе еду, Шакира повернулась к мужу.

— Цены на продукты поднялись, а мы должны кормить еще одного человека. Где мы будем брать деньги?

Лейла посмотрела брату в глаза. Она уже давно чувствовала себя обузой в его доме. Шакира постоянно жаловалась, что ей нелегко прокормить ее, и подговаривала детей, чтобы они просили тетю покинуть их дом.

Лейла собрала скатерть и пошла к печке, держа в другой руке маленький масляный светильник, чтобы осветить себе дорогу. Она заварила зеленый чай и отнесла его Шакире и брату. Шакира сказала Лейле, что та должна постелить детям, а после этого может ложиться спать. Лейла молча кивнула и вышла.

Она спала в маленькой хибарке, которая находилась в углу двора. Весь день она выполняла разные поручения и очень устала. Сняв шаль, Лейла забралась под старое грязное одеяло. Она старалась заснуть, ведь завтра ее ждет еще один утомительный день, в течение которого Шакира будет постоянно придираться к ней. Но каждый раз, когда Лейла закрывала глаза, она мысленно возвращалась к событиям, которые привели ее сюда.

Она вспоминала то время, когда была маленькой девочкой и жила в этом же доме. Ту Лейлу любили родители и братья. Тогда она редко заходила в хибарку, в которой теперь спала и где раньше хранили припасы. Вспоминая детские годы, Лейла улыбалась, а в теперешней жизни не было ничего, чему можно было бы радоваться.

Историю Лейлы для «Афганского женского часа» привезла Табасум, одна из наших журналисток из провинции Такхар. Такхар — один из самых экономически развитых регионов на северо-востоке Афганистана. Он объединяет двенадцать областей. Столица провинции — город Талукан, он стоит на берегу реки Амударьи, по которой проходит граница с Таджикистаном. До гражданской войны люди могли пересечь границу на лодке. Земли по берегам реки очень плодородные и пригодны для фермерства.

— В моей провинции очень богатая почва, даже горные склоны покрыты землей. Люди могут выращивать пшеницу, рис и кукурузу где угодно. Мы могли бы распахать даже склоны гор, которые весной покрыты травой и цветами, — сказал мне как-то житель Такхара.

Больше всего в этой местности проживает узбеков. Вторая по величине этническая группа — таджики, затем следуют пуштуны и хазары. Как и в остальных регионах Афганистана, здесь придерживаются старых традиций. Мальчики ценятся больше, чем девочки, родители сами выбирают женихов для дочерей, женщины и девушки полностью зависят от мужчин их семей. Но в школу ходят дети обоих полов. Родители позволяют дочерям получить образование, но, несмотря на это, их часто выдают замуж рано, и после свадьбы девушка обычно перестает ходить в школу. Мужчины, живущие в Такхаре, в основном занимаются сельским хозяйством, а женщины выполняют работу по дому и ткут келимы (ковры).

Лейла выросла в очень бедной семье, но все равно была счастлива, ведь она жила с любимыми родителями и братьями. Она ходила в школу для девочек, и у нее было много подруг. Лейлу, как и других девочек их деревни, мать научила ткать и вышивать, за вышитые вещи она получала много похвал. Соседи заказывали ей одежду для своих детей, а за вырученные деньги Лейла могла купить себе все, что хотела, — тетради, ручки, заколки для волос, украшения и шали. Но когда Лейле исполнилось тринадцать, ее жизнь резко изменилась.

После уроков Лейла и другие девочки бежали к лотку, за которым мужчина из их деревни продавал воду. Сотни девочек, одетых в черные платья, шаровары и белые шали, выбегали из дверей, крича и смеясь, стараясь добежать до продавца первыми. Лейла обычно опережала всех. Однажды жарким летним днем Лейла, как обычно, подбежала к продавцу воды первой.

— Дядя, продайте мне, пожалуйста, пять стаканов холодной воды со льдом.

Она тяжело дышала после бега. Продавец рассмеялся.

— Лейла, ты снова опередила остальных девочек! Я налью тебе воды бесплатно.

Лейла и ее подруги выпили воду и стали расходиться по домам, держа книги над головой, чтобы защититься от палящего солнца. Около трех часов дня Лейла, подойдя к своему дому, попрощалась с подругами. Куры тихо сидели в клетках, собака выбежала ей навстречу, радостно лая. Лейла погладила ее и поздоровалась с ней. Мать Лейлы вышла из дома, улыбаясь, и поцеловала дочку в лоб. Лейла была рада видеть мать, но удивилась такому приветствию. Она спросила маму, неужели та так соскучилась по ней?