– Милиция! Уголовный розыск! – выстрелом раздался голос за спиной.

Антон вскочил на ноги, стремительно развернулся лицом к опасности. В темноте разглядел один-единственный человеческий силуэт. Если перед ним действительно мент, то надо вырубать его. Один мент против него не воин…

Но Антон просчитался. Его ударная рука вдруг попала в жестокий блок, и тут же чужие пальцы мертвой хваткой впились в его кадык…

Рита разнервничалась не на шутку. Всю помаду слизала, кусая губы.

– Ну, может, хватит дуться? Я же не виновата, что у тебя машина сломалась?

– А у тебя ничего не сломалось? Тоже мне, Мата Хари! – чувствуя, как тает в душе искусственный лед, выпалил Косыгин.

– Но я же не собиралась к нему ложиться!

– Но ведь легла!

– Так он же сам…

– А если бы меня рядом не было! Он же здоровый как бык!

– Почему как? Он и есть бык! Тупое и агрессивное животное… А ты рядом был. Я же знала, что ты рядом был… Зато какое дело сделали!..

– Ну, сделали! – не мог не согласиться Косыгин.

Следить за Порываевым и Чижовым ему поручил майор Кулик, а он в свою очередь взял с собой на задание Риту. Был ночной клуб, были музыкальный драйв и световая какофония. До поры до времени они с Ритой работали, отдыхая, но потом началось… Но закончилось все хорошо. Или относительно хорошо: начальник еще не дал свою оценку.

А майор Кулик не заставил себя долго ждать. В кабинет к Юрию он зашел не один, а с подполковником Кручей и майором Комовым. Вся гранд-троица по их с Ритой душу нагрянула. Утро, рабочий день еще не начался, а они уже здесь.

– Порываева зачем задержал? – спросил Комов.

Тот же вопрос задал и Круча, но молча, выразительным взглядом.

– Попытка изнасилования, – угрюмо ворохнул языком Косыгин. – Он Риту ударил… Сначала на землю повалил, потом ударил…

– Это меняет дело, – смилостивился Круча.

– И как ты под этим гоблином оказалась? – пытливо посмотрел на Риту Комов.

– А так и оказалась. Динамо перед ним крутила. Ему это не понравилось…

– Динамо?

– Ну да. Крутила, крутила, пока самого не раскрутила. На признание…

– Так, ставь точку, отматывай назад и с самого начала, – приободрился Круча.

– Сначала все хорошо было. Порываев и Чижов сидели за столиком, употребляли коктейли. А потом к ним какой-то парень подошел, здоровенный такой, и не один, с девушкой. Красивая девушка, милая… Чижов глаз на нее положил, парню это не понравилось. А его девушке еще больше. Она так ему и сказала, что его друзья ей не понравились.

– При них сказала?

– Нет. Сначала увела его, а потом сказала. Я в толпе за ними шла, все слышала. Она попросила, чтобы он увел ее домой, они ушли. Он ее Ликой называл, она его Ильей… Они подругу ее искали, но не нашли. А я нашла. Порываева. Подошла к нему, навязалась, завела разговор. Он этого парня Хлыстом назвал…

– Илья? Хлыст? – в раздумье протянул Кулик. – Уж не Илья ли Хлыстов?

– Не знаю, может быть, – покачала головой Рита.

– Так, погоди…

Кулик вышел из кабинета, вернулся с фотографией парня, о котором она говорила.

– Он?

– Похож очень. Да, он.

– И в каких отношениях он состоит с Порываевым и Чижовым? – заинтригованно спросил Комов.

– Я же сказала, в дружеских. И Порываев это сказал, и сам Хлыст, то есть Хлыстов… Он так и сказал своей Лике, что это его старые друзья…

– Знать бы, насколько старые, – глянув на Кручу, сказал Комов. – Это занимательно, если они до Скоробогатова сдружились.

– Если так, то нападение на его «Порше» было инсценировкой, – рассудил Кулик.

– Спрашивается, зачем?

– Может, Риту послушаем, – осадил своих соратников Круча. – Что там дальше было?

– Было. Чижов на машине уехал, мы хотели за ним проследить, но у нас машина сломалась. Пришлось мне снова к Порываеву идти. Слово за слово, шарик за ролик, в общем, узнала, куда его друг поехал. К Анжелике поехал. А кто это такая, я знаю. Жена Скоробогатова. Любовь у них, причем не самая большая…

– Это как?

– Большая, это когда для души. Муж для закона, военный для души, кучер для тела. У Анжелики, видимо, так. Чижов, он, конечно, неплохо смотрится – молодой, атлетичный, но статус есть статус. Он для нее не больше, чем кучер для тела…

– Прав ты был, Степаныч, было у них с кучером что-то, – запанибрата обратился к начальнику Комов.

– Ну, с мужем, понятно, а кто военный? – спросил у Риты Кулик.

– Может, Загорцев? – заинтригованно спросил Комов.

– Я так поняла, что да.

– Наш пострел везде поспел. И с Загорцевой, и со Скоробогатовой.

– Это вы о ком, товарищ майор? О Дмитрии Загорцеве? Так это не про него. Он с мужем Скоробогатовой не дружил. С ним Геннадий Загорцев дружил. Поэтому избегал Скоробогатову. Я так поняла, что она его любила, а он ее отвергал…

– Как ты это поняла?

– Порываева разговорила. Голову ему заморочила и разговорила. Потом он, правда, понял, что я с ним играюсь, разозлился. На землю меня повалил… Правда, успел сказать. То есть не договорил, но смысл я поняла. Хотя и не уверена, – замялась Рита.

– В чем ты не уверена?

– В том, что Анжелика отомстила Загорцеву… Я так поняла, что отомстила, но не уверена… Еще Порываев говорил, что они держали Скоробогатова на коротком поводке. Сказал, что он под их дуду плясал…

– Что еще он про Скоробогатова говорил?

– Ну, что Чижов спал с его женой. Пока он еще жив был, спал… А больше ничего. Понял, что я ему голову морочу, взбесился… Силы в нем жуть сколько. Правда, мой Косыгин сильней оказался…

Юрий зарделся, поймав на себе влюблено-восхищенный взгляд супруги. Но, похоже, никто уже не обращал на них внимания. Информация была получена – началось оперативное совещание.

– Вот что я говорил, кто кем крутил, Скоробогатов своими кучерами или наоборот? – на повышенных тонах риторически спросил Комов.

– Зачем Хлыстов на «Порше» напал? – махнув на него рукой, задал вопрос Круча – всем и себе в первую очередь.

– Или Порываев с Чижовым были в ссоре с Хлыстовым, или это была какая-то инсценировка, – предположил Кулик.

– Если инсценировка, то с целью чего?

– А чего нам головы ломать? – усмехнулся Комов. – Они ж не казенные… Берем Порываевы за гланды, тащим сюда и трясем, пока не расколется…

– А если нет? Если замкнется в себе?