– А, Бастельеро, – повернулся к нему лорд-канцлер, попавшийся на пути Грегора следующим. – Вы еще развлекаетесь или готовы поговорить?

– Второе, ваша светлость, – мрачно ответил Грегор. – Что вас интересует?

– Ваш доклад королю, – сразу перешел к делу Аранвен, покачивая в длинных тонких пальцах бокал с игристым фраганским вином, отпитым едва ли на пару глотков. – О порталах. Я так понимаю, это серьезно?

– Более чем! – выдохнул Грегор с немыслимым облегчением. Семеро, благословите Аранвена! Мало того, что канцлер даже здесь, посреди бальной суеты, умудряется думать о делах, он и Грегору дает прекрасный повод ускользнуть от всех этих глупостей. – Вы уже ознакомились, Ангус?

– Вы же знаете, я профан, – пожал плечами пожилой лорд, демонстрируя великолепную осанку. – Но моя жена – неплохой теоретик. Правда, некромант, как и вы, но она говорит, что все выглядит на редкость убедительно.

Грегора неприятно кольнуло сознание, что его выкладки, оказывается, подвергались рассмотрению даже не королевских магов, а… жены канцлера! Кто вообще слышал о научных изысканиях леди Аранвен? Но… ладно, если для Ангуса это имеет значение, его дело. Главное, что канцлер поверил в опасность.

– Все более чем серьезно, – сказал он, посмотрев прямо в непроницаемые темно-серые глаза Аранвена. – Ангус, ради Семерых, убедите короля и королевский совет в том, что мои предложения необходимо принять. Иначе, Претемной клянусь, мы на пороге катастрофы.

– Я постараюсь, Грегор, – кивнул лорд-канцлер. – Полностью запрета порталов не обещаю, но приложу все усилия. Если вы не слишком заняты на праздниках, приезжайте ко мне, поговорим. Только на второй неделе, будьте любезны, всю первую мы с женой и сыном гостим у Эддерли.

– Непременно, милорд.

Грегор поймал холодный взгляд леди Аранвен, стоящей в трех шагах от них, поклонился и отошел. Действительно, это он сам с удовольствием весь оставшийся бал провел бы в разговорах о делах, а Аранвену приходится развлекать жену. Как же ее… ах да, Немайн… Имена у Аранвенов – язык сломаешь, хуже вольфгардских. Немайн Аранвен, некромантка… Дарра, значит, унаследовал от матери и дар, и склонность к науке, если верить канцлеру.

Стоило вспомнить об адептах, как Грегору немедленно захотелось в Академию! Перебрать накопившиеся за несколько недель заметки, превратив их в полноценные планы будущих занятий, поговорить с другими преподавателями… Правда, почти все они на праздничных вакациях, но ведь еще есть Денвер с его расследованием убийства!

У Грегора даже руки зачесались немедленно заняться хоть чем-то полезным, и тут он заметил в толпе придворных хорошо знакомую длинную фигуру с лошадиным лицом и коротко стриженными светлыми волосами, затянутую в черный с алым мундир. Дориан Ревенгар! На ловца, как говорится, и вурдалак бежит! Вот с ним обязательно стоит побеседовать, причем именно сейчас, пока отец адептки Ревенгар, Двойной звезды и гордости двух факультетов сразу, еще не натворил непоправимых глупостей.

Дориан ему, как ни странно, обрадовался. От фальшивых улыбок и изъявлений преданности Грегора уже мутило, а за слово «восхищение» он готов был убивать, но Дориан расплылся в улыбке совершенно искренней и тут же сунул ему в руку почти полный стакан карвейна – деяние изумительно своевременное!

– Ваше здоровье, Ревенгар, – сказал Грегор с благодарностью и отхлебнул разом едва ли не треть.

Огненный шар обжег рот и прокатился в желудок, так что на пару мгновений все тело онемело, а потом налилось приятной горячей тяжестью. Зато вид окружающих перестал вызывать в памяти полный свод проклятий. Дориан одобрительно кивнул и снял с подноса пробегающего мимо лакея еще один стакан с каким-то слабеньким вином, судя по цвету. Перехватив трость, которую держал, под мышку, небрежно выплеснул содержимое стакана в ближайший вазон с лилиями, снял с пояса фляжку и налил себе того же карвейна. «Семеро Благих, – не без уважения подумал Грегор, – какая предусмотрительность! Впрочем, это же Дориан, он скорее согласится остаться без сапог и мундира, чем без выпивки».

– Ну что, Бастельеро, вот все и закончилось? Вас поздравить или посочувствовать?

Усмешка Дориана оказалась на удивление невеселой, а смотрел он едва ли не с сожалением. В любой другой момент Грегора это возмутило бы до крайности или хотя бы удивило, но сейчас все почему-то казалось правильным, даже то, что он стоит в нише бального зала, спасаясь от собственного триумфа, как от пушечного залпа, и пьет с Дорианом Ревенгаром. С тем самым Дорианом, с которым они за двенадцать лет учебы укладывали друг друга в больничное крыло раз пять, а потом ведь даже не служили вместе: сначала воевали в разных полках, потом Грегор стал командующим, а Дориан так и остался обычным магом-боевиком, далеким даже от штаба.

До победы он не дослужил всего полгода – фраганское ядро угодило точнехонько в выставленный им щит. Будь Дориан один, он бы прикрылся достаточно надежно, однако рядом оказалось еще несколько офицеров, и Ревенгар растянул щит на всех. Осколок ядра чуть не лишил его ноги, и Претемная уже осенила краем своего темного плаща, но то ли удача любит смелых дурней, то ли срок еще не вышел – Дориана притащили в лазарет те самые спасенные им офицеры, а долечивался он уже в тылу.

– Идите вы к Барготу, Ревенгар, – от души посоветовал Грегор, скользнув взглядом по щегольской тросточке с серебряной рукоятью в виде орлиной головы, на которую небрежно опирался бывший соученик. – Сами знаете, что моей заслуги во всем этом…

– Меньше, чем они все говорят, но куда больше, чем думают, – фыркнул Дориан и отпил карвейна.

Грегор не сразу нашелся, что ответить. Этот Ревенгар, горько ироничный и с острым умным взглядом, был ему незнаком. Но… Да, определенно, с ним стоило говорить совсем иначе, чем Грегор собирался.

– Я насчет вашей дочери, – сказал он то, что само попросилось на язык. – Претемной ради, Ревенгар, неужели вы всерьез думаете, что она и вправду украла дар у брата?

– А не пойти ли нам в одном направлении, Бастельеро? – хмыкнул Дориан. – К Барготу, куда вы послали меня, а я сейчас пошлю вас? Ну и давайте хоть выпьем на гладкую дорожку?

– Давайте, – согласился Грегор и глотнул еще темного жидкого огня.

Вот так и начинаешь понимать Дориана с его вечной фляжкой: всего пара глотков, а окружающие разом становятся умнее и приятнее.

– Твое здоровье, Грегор!

Дориан, бесцеремонно перейдя на имя, – действительно, какие там условности между лордами Трех дюжин, бывшими соучениками и сослуживцами – допил стакан и задумчиво посмотрел на фляжку, но доливать не стал.

– Как она? – спросил он, глядя куда угодно, только не на Грегора. – Справляется? Ну, хоть немного…

– Что? – поразился Грегор, а потом вдруг понял.

Это до какой же степени можно недооценивать собственную дочь! Ну, Дориан, тебя ждет сюрприз…

– Справляется? – повторил он, потягивая карвейн уже медленно и с удовольствием. – Хм… дай-ка припомнить. Она создала уникальное умертвие, на которое облизывается весь фиолетовый факультет, включая магистра Эддерли, – между нами, конечно. На испытании устроила такое, что щит пришлось ставить самому Кристофу. Кристофу, понимаешь! И все равно магистру белых почти досталось по физиономии стаканом. Помнишь Роверстана, кстати?