– А как же вы… – она снова покраснела, – как же вы… – и шепотом закончила: – …Размножаетесь?

– Никак, Богуславская. От местных женщин мы не можем иметь детей. Хотя физиологически они идентичны жительницам Туры.

Она открыла рот, посмотрела на него, покраснела еще больше и захлопнула его, засопев.

Некоторое время что-то бормотала себе под нос, и Макс с интересом ждал, к каким выводам она пришла. Но спросила совсем о другом.

– Я вот чего не понимаю, лорд Тротт… Этот мир ведь материален?

– Определенно материален, Алина. Что вас смущает?

Она замялась.

– Я не понимаю, как я могу существовать в двух материальных телах одновременно. На Туре всегда одна ипостась материальна, остальные заключены в энергетической оболочке. Если Четери оборачивается в дракона, его человеческая ипостась переходит в линии ауры. Получается, наш дар-тени – это часть ауры, вторая ипостась, так? Как же она может здесь быть материальной, когда я на Туре тоже материальна? Даже если сюда утягивает вторые ипостаси…

– Я думал над этим, – спокойно ответил Тротт. – Полагаю, все дело в том, что только для нас существенно деление на материю и энергию. А для высших сил это суть разные состояния одного набора волн. Поэтому ничего не мешает оторванным от нас линиям ауры с достаточным энергетическим наполнением в присутствии бога-Источника становиться материальными.

– А почему этот бог-Источник не возвращается на Туру?

– Я не знаю, Богуславская.

– Может, ему что-то мешает, – с жалостью пробормотала она. – Ему, наверное, тоже очень плохо далеко от дома.

Она шмыгнула носом и поспешно взглянула на Макса, словно проверяя, не будет ли он насмехаться. Но он уже не слушал ее – поднял голову, почуяв то, что ждал с самого утра, взял принцессу за измазанную ягодами ладонь и дернул под раскидистую шапку папоротника. Богуславская взволнованно ойкнула.

– Тише, – жестко, почти неслышно прошептал Тротт и на всякий случай закрыл ей рот рукой.

Гул, привлекший его внимание, усилился, над кронами мелькнули два неспешно летящих раньяра. Еще несколько летели вдоль берега и дальше над лесом.

Ищут. Значит, на их поиски от ближайшей твердыни скоро пойдут и охонги, а скрыться от них так просто не получится. С медленным ходом принцессы им никак не успеть к поселению до того, как навстречу придут всадники на инсектоидах. Значит… пока есть время подготовиться, а затем придется уповать на счастливый случай и собственные силы.

– А зачем они ищут именно меня? – ожидаемо спросила Богуславская, когда стрекозы улетели, и она снова шагала рядом, посерьезневшая и опечаленная. Солнце поднималось выше, нагревая воздух, но их спасал ветерок, дующий с моря. – Откуда они знают, что я здесь? Да и… кто они такие, профессор?

Тротт отпил воды из фляги – предстояло очень много говорить. Протянул спутнице.

– Мне придется начать с истории этого мира, – сказал он. – Наберитесь терпения, Алина. Все вопросы потом.

– Хорошо, – пробурчала она, затыкая фляжку пробкой. – Никаких вопросов.

Макс постарался рассказать обо всем максимально сжато и емко, не забывая отслеживать периметр – основной опасностью было пропустить нападение паука, а если заметить его заранее, справиться будет куда легче. Закончил с краткой историей вторжения новых богов на Лортах, – принцесса на удивление долго молчала, не перебивая и кивая. Они шли и шли, а Тротт рассказывал о том, что материком правит император, тха-нор-арх, а империя поделена на земли, которыми управляют военные аристократы: кнесы или тха-норы, – что уровень развития местных жителей сопоставим с туринским около тысячи лет назад, что здесь принято рабство и жизнь человеческая ничего не стоит. Поведал о своем пребывании в Лакшии и ожидаемом открытии проходов на Туру для армии императора, о поднятых туринских предсказаниях о конце света и местных мифах про благословенную землю, куда можно будет сбежать с тонущего материка. О том, что старая жрица приказала найти беловолосую крылатую девушку и принести ее в жертву, чтобы она не смогла закрыть врата в другой мир.

– Но я понятия не имею ни о каких вратах, а уж тем более о том, как их закрывать, – недоуменно проговорила принцесса, зябко потирая рукой плечо.

– Тем, кто вас ищет, это неважно, – хмуро сказал Макс. – Императору подчиняются безоговорочно, и, если он приказал вас найти, они здесь все перевернут, но найдут. Нам нужно постараться уйти от них и успеть под защиту Источника.

Принцесса все больше бледнела, а на последних словах и вовсе передернула плечами. И посмотрела на него с жалостью.

– Теперь я понимаю, почему у вас такой плохой характер, – тихо проговорила она. – Жить здесь, даже наполовину, – я бы точно сошла с ума. Наверное, то, что другие дар-тени не помнят о жизни на Туре, – это благословение.

Макс один раз останавливался на привал, днем, в самую жару – когда заметил, что спутница стала отставать и запинаться. Благо в этой влажной местности за день всегда можно было наткнуться на несколько ручейков или речек. Алина, когда он объявил о привале, подавленно сказала «спасибо», да и вообще после того объема информации, которую получила от него с утра, выглядела испуганной и периодически кусала губы. Но не плакала, и на том спасибо. Речная вода освежила ее – и когда она вернулась в тенек умытая, с мокрыми волосами, то даже повеселела немного. И сухарем хрустела вполне задорно.

– Сейчас бы еще мяса, – мечтательно пробормотала она.

– Костер только вечером, – объяснил Тротт. – Днем нас выдаст дым, а ночью дыма видно не будет, огонь спрячем под навесом.

Макс проверил сумку: сухарей оставалось немного, максимум на неделю. Они, конечно, и так не пропадут: помимо мяса есть еще съедобные растения, вкусные клубни, которые можно запечь, – но клубнями не набьешь мешок, а на их поиск все равно будет тратиться время. В который раз он пожалел, что не обыскал убитых наемников – там наверняка были и припасы, и нужное оружие, – но на тот момент первоочередной задачей было увести Богуславскую подальше. Да и не было у него, раненого, сил, если честно.

Вторую остановку он сделал в глубоких сумерках, когда принцесса уже шумно дышала и пошатывалась от усталости. Но не жаловалась, да и вообще была очень молчалива – за оставшиеся полдня они дай боги пятью фразами перебросились. Макса это вполне устраивало. Успеют еще наговориться, а у него с непривычки горло болело.

Алина сползла на землю спиной к стволу, обхватила колени руками и опустила голову. Тротт быстро обошел окрестности – хищников не было видно, – умылся в ручье, выпотрошил подстреленную косулю, разложил костер, а она все сидела и сидела так. Затем встала и медленно побрела к ручью. Стянула сорочку – он мельком сквозь деревья увидел светлую спину, темные крылья, касающиеся ягодиц, длинные тонкие ноги и отвернулся, а Алина долго плескалась и выстирывала одежду. А он с досадой думал, что нужно было взять еще одну рубашку на смену. Не предлагать же ей свою, провонявшую потом. И ему без нижней одежды никак, разве что полуголым идти. И, конечно, нужна ей обувь, потому что скоро мхи станут реже, пойдут холмы, а там будут и камни, и колючие растения. И много чего нужно.