обожаешь. Скольким людям действительно удается почувствовать это с кем-то? Зачем мне вообще отказывать себя в чем-то подобном?

— Мы никогда не сможем позволить никому узнать об этом, — отвечает он когда его взгляд опускается на мои губы.

— Это никогда не могло быть правдой. Ты заслуживаешь лучшего, чем быть чьим-то грязным секретом.

Я знаю, что он прав, и где-то в будущем я возненавижу себя за это импульсивное решение. Но в данный момент мне все равно.

— Я хочу все, что смогу получить, — отвечаю я. — Я хочу тебя.

Я едва успеваю произнести эти слова, прежде чем его рот прижимается к моему. Это происходит так быстро, что мы теряемся в ядерном потоке губ, языков и зубов, изголодавшихся друг по другу.

У его рта вкус бурбона, и он целует меня длинными, мощными движениями языка, от которых у меня в животе порхают бабочки.

Я практически парю в воздухе, пытаясь не отставать от жадного движения его рта напротив моего. И когда он рычит, прикусив мою нижнюю губу, я тихонько напеваю в ответ.

Он нужен мне, как кислород, я хватаю ртом воздух с каждым движением наших языков, когда наши руки хватаются и прикасаются друг к другу так сильно, как это возможно.

Как и предполагалось, крепкие мышцы его тела ощущаются моими пальцами как рай. Я провожу руками вверх и вниз по его спине, наслаждаясь тем, какой восхитительный он на ощупь под этой облегающей хлопчатобумажной рубашкой. В этот момент нет ничего, что изображало бы Эмерсона человеком на двадцать лет старше меня. И я не чувствую, что не заслуживаю его, потому что он не в моей лиге. Это просто похоже на нас, момент, который готовился месяцами и стоил каждой мучительной секунды тоски.

Я прижимаюсь спиной к стене, когда его рот спускается к моей шее. Эмерсон едва выныривает, чтобы глотнуть воздуха. Он похож на человека, которого оставили умирать с голоду и которому наконец предложили поесть.

Его руки хватают меня за задницу, когда он поднимает меня, обвивая мои ноги вокруг себя, и прижимая меня к стене. Твердая, как камень, выпуклость в его штанах трется о мой клитор, и я взрываюсь от звука, взывая к нему.

— Моя девочка хочет этого, не так ли? — Рычит он, делая это снова.

— Да! — Плачу я, притягивая его для еще одного поцелуя.

— Тогда встань на колени и достань его.

Никто никогда не поднимался на колени быстрее, чем я в этот момент.

Жар разливается у меня внутри при одном звуке его сексуальных команд.

Я хочу большего — мне нужно больше.

Я хочу, чтобы Эмерсон Грант доминировал надо мной так, как никогда раньше, говорил мне все грязные вещи, которые он хочет сделать со мной, и все грязные вещи, которые он хочет, чтобы я сделала с ним. Я буду выполнять все до единого приказа без колебаний. Его голос подобен лаве, стекающей по моему позвоночнику, и я похожа на липкую сабу, готовую делать буквально все, что он скажет.

Мне так не терпится взять его член в свою руку что мои пальцы начинают дрожать возясь с его молнией, в то время как его рука нежно откидывает назад мои волосы. Меня охватывает внезапное ощущение я не могу поверить, что это происходит, создавая одно эпическое чувство плотского восторга и возбуждения.

Когда я, наконец, расстегиваю пуговицу на нем и расстегиваю молнию, я вижу кончик его ожидающего члена, красный и пульсирующий, торчащий из-под его обтягивающих черных боксеров. Осторожно ослабляя резинку, я медленно впитываю это зрелище. Я смотрю на член Эмерсона Гранта, всего в нескольких дюймах от моего лица.

Глядя на него своими сексуально озабоченными глазами лани, я шепчу:

— И что теперь?

Он улыбается, прежде чем прикусить губу.

— Что ты хочешь с этим делать?

Повторяя выражение его лица, я прикусываю собственную губу.

— Я хочу отсосать у тебя, — говорю я.

Мой сладкий тон пронизан фальшивой невинностью.

Он наклоняется и приближает свое лицо к моему.

— Ты должна попросить вежливо.

— Сэр, — выдыхаю я, прижимаясь к его губам.

— Можно мне, пожалуйста, отсосать у вас?

Он рычит, сжимая в кулаке мои волосы и целуя меня с такой силой, что это почти причиняет боль.

— Ты такая прекрасная, — и похвала разжигает огонь у меня в животе.

Мои трусики, должно быть, уже уничтожены, и я клянусь, что достаточно одного прикосновения к моему клитору, и со мной будет покончено.

Я думала, что момент в коридоре был самой горячей вещью, которую я когда-либо делала, но это было до того, как я получила полный опыт работы с Эмерсоном Грантом.

Все еще держа руку в моих волосах, он выпрямляется и направляет мое лицо к своей промежности. Оттягивая его пояс еще ниже, я провожу языком по всей длине его члена, добираясь до головки и обводя ее губами. Он задыхается и двигает бедрами вперед. Мне нравится его реакция, и я хочу заставить его делать больше. Поэтому я облизываю его член снова и снова, дразня его просто для того, чтобы почувствовать, как он напрягся, и услышать, как он тяжело дышит.

Когда я, наконец, открываю рот и провожу по нему языком, он стонет так громко, что вибрации сотрясают меня.

— Блять, Шарлотта.

Да. Мне нужно больше этого, думаю я, покачиваясь вверх-вниз на его члене, находя свой ритм и покрывая его член слюной. Когда он касается задней стенки моего горла, я давлюсь и делаю вдох, прежде чем позволить ему двигаться все глубже и глубже. В какой-то момент он перестает дышать, и я почти уверена, что он собирается кончить мне в рот. Мне никогда раньше не приходилось плеваться или глотать, но я бы сделала это ради него.

Я бы сделала для него все, что угодно.

Вместо того, чтобы кончить мне в рот, он издает гортанный рык и поднимает меня с пола.

— Пока нет, — рявкает он, увлекая меня к своему столу и целуя в губы с неистовым голодом.

Он бросает меня на свой стол и хватает за блузку посередине. Одним быстрым рывком он разрывает его на части, отчего пуговицы разлетаются по комнате. Он не может сдержаться, когда стягивает с меня лифчик. Я выдыхаю, когда его рот находит мою грудь.

Мои бедра прижимаются к нему, когда его зубы нежно смыкаются вокруг моего правого соска. Он массирует рукой другую мою грудь, дергая за чувствительный бутон, отчего мое тело озаряется фейерверком.

— О Боже мой… — Задыхаюсь я.

Двигая губами вниз, он задирает мою юбку, чтобы