Она вдруг заметила наше присутствие, тут же сняла наушники и подарила мне сияющую улыбку:

— Доброе утро, Майкл.

Я кивнул в ответ, немного смутившись перед Линдой из-за того, что Мэйси назвала меня по имени.

— Кажется, сегодня вы пришли раньше персонала. — Я старался взять деловой тон, не хотелось, чтобы у Линды и остальных возникли подозрения по поводу наших отношений.

— Я специально пришла рано, чтобы успеть закончить работу, запланированную на сегодня, к концу вашего рабочего дня. Надо перенести набросок целиком.

— Значит, скоро приступите к раскрашиванию.

Она склонила голову набок.

— Чем больше я смотрю на расположение моих жирафа и льва, тем меньше нравится. Я уже внесла некоторые исправления. Видите? — Она указала на стену.

Я не заметил существенной разницы, впрочем, я и не вдавался в детали. Она показала мне вначале свой набросок, я одобрил и не собирался каждый раз подходить и сравнивать.

— Вы ведь сегодня пойдете со мной? — Она испытующе заглянула мне прямо в глаза. — Чтобы повидать Харви.

Я, хотя и не смотрел на Линду, почувствовал, что она проявляет к разговору живейший интерес. Вообще-то я собирался избежать этого визита, но не придумал еще способ.

— Вам бы надо договориться с терапевтом, специалистом в гериатрии…

Она округлила глаза.

— Харви никогда не согласится поехать к врачу. И вы обещали. Вы не можете теперь взять свое слово назад. — Она повернулась к Линде, как будто ища поддержки: — Он обещал.

— Ты обещал, — повторила Линда, и по ее голосу я понял, что сцена доставляет ей истинное наслаждение.

— Предательница, — прошипел я.

Поддержка, оказанная Линдой Мэйси, удивляла. Не похоже на Линду, она никогда не выступала против меня. Такие неожиданные перемены мне не могли поправиться, мою медсестру эта Мэйси околдовала. Я не мог понять, почему всем, включая Ханну, так нравилась эта сумасбродка. Конечно, она талантлива и не без своеобразного шарма, но после десяти минут общения с ней я прихожу в крайнее раздражение.

— Так вы пойдете со мной? — умоляюще произнесла она.

Я открыл рот, но, прежде чем успел вымолвить слово, ответила Линда:

— Он придет, — и, сунув мне в руки пачку медицинских карт, развернула меня в направлении приемной.

К половине пятого я закончил прием, в рекордно короткое время благодаря стараниям Линды; осталось лишь сделать обычную бумажную работу.

Выйдя из своего кабинета, я увидел, что меня ждет Мэйси, готовая к выходу, с большой сумкой через плечо. На ней были защитного цвета брюки, желтая майка с бабочкой на груди, сверху коричневый балахон из блестящей ткани, не поддающейся определению. На голове обычная копна рыжих непокорных завитков. При виде меня она просияла, как неоновый свет.

— Идем?

Я вздохнул, мне не хотелось встречаться с ее соседом, который, как я подозревал, не был в восторге от предстоящей встречи со мной.

— Конечно. Поехали.

— Ничего, если вы меня подвезете? Я приехала утром на автобусе.

— Нет проблем.

Мы прошли в гараж, который находился через улицу, в нескольких кварталах от тренажерного зала. Охранник Поль, увидев меня с Мэйси, подмигнул со значением. Не мог же я остановиться и начать ему объяснять, что это совсем не то, что он думает, и что у меня нет романтических отношений с рыжей особой. Разумеется, подобное было бы глупо, и я устоял от искушения.

Брелоком я издали открыл машину, и, когда мигнули фары моего БМВ, она засмеялась.

— Что смешного?

— Ваша машина. Такая типичная для доктора. И держу пари, что внутри царит стерильная чистота.

— Ну да, и что из этого?

— Вы. Так предсказуемы.

— В каком смысле?

— Да так… Просто это так похоже на вас.

В отместку я чуть не ляпнул про ее весьма спорную манеру одеваться, но вовремя прикусил язык.

Как я и ожидал, она тараторила безостановочно всю дорогу, начиная с того момента, как уселась на переднее пассажирское сиденье. Я наслушался и про кошек, и про Харви, и еще о разных людях и местах. Она перескакивала с одного на другое, совсем как подруга Линн, Гейл, без всякой логики. Если бы я не знал ее раньше, то решил бы, что она нервничает, но такое вряд ли к ней относилось.

Она указывала мне дорогу, и, когда подъехали, настала моя очередь смеяться.

Дом, на который она показала, выглядел так, как будто вышел из сказки. Он был выкрашен яркими красной и желтой красками, с белыми низким заборчиком и калиткой. Вокруг сказочного домика все пространство заполнили цветники, они пестрели разноцветьем с ярким вкраплением пурпурных азалий. Я бы совсем не удивился, если бы вдруг на пороге возникла Белоснежка или Золушка, вальсируя и приветствуя нас звонкой песенкой.

— Что такое? — спросила Мэйси, она не могла понять, что меня так развеселило.

— Ваш дом.

— О, ну разве не восхитительный? Он достался мне в наследство от бабушки.

— Так вы от нее переняли ваш… э-э-э… стиль?

— Частично, — подтвердила она. — Я перекрасила его прошлым летом. Некоторые соседи выражали свое неудовольствие, но через некоторое время привыкли. Я нахожу его весьма привлекательным, а вы?

— Если бы мне было восемь лет, безусловно.

Она рассмеялась:

— Перестаньте…

Она понятия не имела, что я говорю серьезно. С чувством покорного смирения судьбе я вылез из машины и ждал, засунув руки в карманы. Открывая калитку, она обернулась и предупредила:

— Не бойтесь Сэмми. Он громко лает, но никогда не кусает.

Только я вступил на ее территорию, как большой рыжий пес небывалой породы вылетел из-за дома с таким громким лаем, что у меня уши заложило. Я застыл на месте, не сомневаясь в его намерениях разорвать меня на куски.

— Сэмми! — спокойно сказала Мэйси. — Это свой.

Сэмми сразу затормозил и уставился на меня с большим подозрением.

— Ну же, погладьте его, — посоветовала Мэйси, — он очень добрый, но последнее время стал чересчур бдительным.

Она открыла входную дверь, и сразу же из дома выбежали ей навстречу три кошки.

Мэйси нагнулась и каждую погладила, приговаривая ласкательные слова.

— Представляю: Снежок, Душка и Мирна.

Не зная, как в таких случаях реагировать, я помахал рукой.

— Они сидели взаперти весь день, — объясняла Мэйси, пока кошки, выгнув спину, терлись около ее ног.

Она провела меня в дом. Я нисколько не удивился, когда увидел там полнейший хаос. На камине, если это называлось камином, стояло несколько незаконченных картин. Я не имел времени рассмотреть детально, но заметил сразу, что они на разные темы: ландшафт, морской пейзаж и натюрморт — ваза для фруктов с одним огромным гранатом. Еще портрет кошки — белой и пушистой. Ни одна картина не была закончена. Это меня обеспокоило. Надеюсь, она понимает, что я не заплачу ей, пока свою работу, роспись стен, она не закончит. Она заметила мой взгляд.