я пришла к выводу, что мистер Делакруз настоящая тварь. А проведав его жену в муниципальной лечебнице для душевно больных, уверилась в этом полностью.

Мужчина не просто бросил женщину, с которой прожил в браке тридцать пять лет. Он вышвырнул её из жизни, как мусор. Через суд лишил любых прав на владение их собственностью, почему и пришлось приехать её младшей дочери. Грета собиралась оформить документы и перевезти мать в Корею. Однако это не так просто сделать, даже при том ресурсе, который был в руках Майкла Ли. Корея очень консервативная страна, и даже такая простая процедура, как воссоединение со своей семьёй и переезд родной по документам матери, очень сложная затея.

Я замерла у одной из стен, за которой начинался поворот к основному корпусу пансионата, и прислушалась. Четкие шаги и шорох справа помешали, и я потеряла мужчину из виду. Опять выглянув из своего укрытия, выругалась и скривилась, понимая, что упустила его.

Однако не того, кто шёл за мной! Быстро переместившись в углубление постройки храма, замерла, проследив за тенью пробежавшей под сенью нескольких деревьев в саду. Медленно и очень осторожно вытащила пистолет и взяла в обе руки, сжав. Дождь продолжал моросить, а тяжёлые капли падали на мои руки с капюшона, издавая шум хуже, чем моё дыхание.

В какой-то момент всё замерло. Я резко повернула голову влево. Перехватив скользящий удар ногой, присела и нажала на курок, однако тень опять исчезла.

— Проклятье! — зашипела, снимая перчатку с правой руки зубами и продолжая целиться в сторону, в которой исчез ублюдок.

— Почему не выходишь? Боишься? Или твой хозяин дал приказ не трогать его собственность, тварь?! — произнесла громче поднимаясь.

Выровняв дыхание и прижимаясь к стене, спустила по запястью кнут человека, который не сможет в этот раз помочь мне.

Дождь прекратился полностью. В наступившей тишине улавливались только звуки движения мокрых листьев на деревьях и стук капель, падающих с крыши прямо на кладку передо мной.

Однако спустя несколько секунд прозвучал негромкий удар. Как только я обернулась, в ту же сторону полетела плеть Тангира, но цепь ухватила фигура в спортивной черной байке. Наклонив, скрытую под капюшоном голову на бок, тварь стала только сильнее скручивать цепь, однако я лишь ухмыльнулась и выстрелила.

Оглушительный звук разрезал ночной сумрак. Руки задрожали, но я продолжала удерживать цепь и пистолет, смотря на то, как тварь присела словно кошка, успев увернуться от выстрела.

— Мы ещё встретимся, Невена…

Рукоять оружия дрогнула в моих руках, а кровь отхлынула от лица, вызвав покалывание на коже. Стало нестерпимо холодно. Так, будто меня окатили ледяной водой с ног и до головы.

— Будь готова выполнить своё предназначение, а в остальное не лезь! Иначе пострадает твой корейский мальчик. Он итак несчастный настолько, что превратился в чудовище. Не заставляй меня очистить этот мир и от него, подобно тем, которые прекратили свои мучения.

— Так это ты… — я оскалилась, продолжая чувствовать холод и озноб, который бежал уже вдоль спины.

"Либо это ловушка, и убийца послал своего подражателя. Либо это и есть та тварь, которая сперва убивает женщин, а потом сжигает целые церкви…"

— Это ты творишь этот дикий самосуд? — я потянула за цепь, и опять прицелилась.

— И поднимется дьявол из геенны огненной на земли людские. И откроет он вход в ад каждому, кто желает ощутить себя богом. И осквернит он тело чистое, святой сосуд для жизни. И превратит он мужское в животное. И бросит он демонов своих в пучину пяти самых страшных грехов. И приведет он ад прямо на земли своего отца! — это создание шипело как змея, однако продолжало говорить.

Я видела его губы, его подбородок, смотрела на простого человека, который очевидно возомнил себя тем самым дьяволом.

— Чокнутый псих!!! — скривилась и потянула кнут на себя, однако оно только громче расхохоталось, когда послышался колокольный звон часовни.

Гулкие удары отдавали вибрацией во всё тело, а тварь продолжала хохотать, в конце оскалившись и прошептав:

— Кажется, на одного продажного ублюдка в этом мире стало меньше, Невена… Мне интересно, — он продолжал стоять напротив меня, совершенно не опасаясь того, что я могу его застрелить, — твой сладкий мальчик, чью цепь ты надела на своё тело, тоже вешался? Или то, что о нём говорят — враньё, и он просто чокнутый псих, помешанный на вендетте? А она у него вышла весьма кровавой…

— Лучше стой на месте ровно! — я опять нажала на курок, однако как только выстрелила, тварь оттолкнулась в прыжке от стены.

Он обмотал цепь вокруг меня же, прибив к своей груди спиной, когда спрыгнул позади. Сцепив зубы, схватила его за руку, сдавившую мою шею в захват, чтобы перекинуть через себя. Он почти был в моих руках. Пыхтел, как животное в мой затылок, пока наша немая борьба продолжалась. Однако, в последний момент ублюдок скрутил меня, быстро и безумно зашептав прямо на ухо:

— Невена… Глупая маленькая дурочка. Я спас тебя, продав принцу, у которого слюня с подбородка потекла прямо в штаны, когда он увидел бледнокожую девочку с шелковистыми и густыми черными волосами и алыми пухлыми губами. Он помешался на тебе… Он бы всё тебе отдал! Положил бы к ногам любого и каждого! Потому что палач нашел своего ангела…

Я собрала все силы, продолжая сжимать тварь, и готовиться к тому чтобы намотать чертов кнут прямо на его шею, но замерла, после его последних слов:

— Шавкат бросит твоего сопляка в яму со змеями, Невена. А тебя заставит смотреть на то, как человека пожирают рептилии. Скользят по его телу, облизывают раздвоенными языками и сычат. Огибают сотнями его грудь, шею и лицо, впиваясь в каждую часть острыми зубами, впрыскивая смертоносный яд. Его тело будет неметь. Сперва просто парализует, а потом наступит настоящая агония. Боль такой силы, будто яд выжигает не только кровь, но и вены, по которым она бежит. Парень будет мучиться долго. Пару часов точно прогниет в яме… Может суток, учитывая, насколько этот сосунок крепкий. Однако сдохнет всё равно. А всё это время, ты будешь смотреть на то, как он умирает. Погибает потому что ты, сбежав, решила, что имеешь на это право. И когда Тангир издохнет, будешь с этой картиной перед глазами принимать в себя уже другой член… Потому что такова твоя судьба, Невена!

Громкое рычание стало зарождаться где-то на уровне диафрагмы, а потом как взрыв понеслось по гортани вверх, чтобы вырваться