лишь о себе, разговаривают о себе и хнычут тоже о себе, и я не был исключением. Понятия не имел, что у моей хрупкой девочки могут быть проблемы, о которых она умалчивала, чтобы не переутомить и так загруженного меня, но загруженного чем? Правильно, жалостью к самому себе. Ее бабушка была при смерти и Ей надо было лететь в Армению, чтобы успеть попрощаться, но это значило бросить университет во время сессии, что было равносильно исключению, однако ей было все равно… Это значило улететь туда в самый разгар войны… Но Ей было все равно… Это значило рисковать всем: образованием, будущим, жизнью… Но моей храброй девочке было все равно. Это же была Ее любимая бабушка. И меня не было рядом… Меня не было, когда Ей сказали эту жуткую новость… Меня не было, когда она плакала в ванной, закрыв рот руками, чтобы никто не услышал… Меня не было, когда она нуждалась во мне… Ты и представить не можешь, дневник, как сильно меня задело, что обо всем этом я узнал из Ее записки, которую обнаружил у меня под дверью сегодня утром, кроме неё в коробке лежал тот самый крестик от бабушки, а еще мой стих, точнее – его продолжение, написанное ее аккуратным почерком:”

И так сидишь передо мной

Прекрасна, как луна на небе.

Любуюсь я твоей красой…

Мы одиноки на планете…

И представляю я тебя

Глаза и губы, шею, пламя,

Что разожжет опять меня,

Заставит жить, жить так отчаянно.

Не знаю, кто ты, иль одна?

Не знаю имени, и голос

Я твой не слышал никогда,

В надежде, может, обернёшься?

Ах, подойти желаю страстно,

Сказать, что сердце лишь твоё.

Украла ты своим тем видом

Меня всего, всего, всего…

Душа поэта вновь ожила,

Но суть не в озере, в тебе!

И ночь давно так не манила,

Как манишь ты в ночной красе.

* * *

Я знаю милый, замечала,

Как долго ты смотрел во тьме.

И тихо, тайно, но молчала.

Ждала тебя на той скамье.

Но ты труслив, все обещания

И те прекрасные слова…

Они ничто, ведь в страшном горе

Ты не был рядом – я одна…

Ты эгоист, я знала точно,

И знала, будет нелегко.

Но я любила так отчаянно.

И не хотела ничего.

А ты замкнулся в личном мире.

Ты запер дверь передо мной,

А я рвалась к тебе навстречу,

Не замечая ничего.

Забыв себя, тоску, желанья,

Отдав все чувства лишь тебе,

Я улыбалась, но молчала…

Кричала я лишь в тишине.

А ты сидел, смотрел на окна.

Все ныл и ныл, сидел, смотрел,

Ты говорил, что так несчастен,

Что так бездарен и опасен…

Ты все твердил, что ты один.

А я сидела рядом, слышишь?

Но я сама была вдали.

В моей Армении война.

Ты знал?

Не думаю, но все же,

Там бабушка моя одна.

И ей осталось лишь немного…

Мне страшно, я одна, одна…

Но ты не спрашивал меня.

И мне обидно, что остались

Те чувства, что так берегла.

Тебя люблю я, но напрасно.

Ты трус, боишься жить, но я

Не побоюсь и смерти даже,

И улечу я от тебя…

А крестик оставляю свято

С надеждой дух тебе придать.

Отвагу, смелость, сумасшествие…

Начни же жить, не умирать!

Листок с этим стихотворением был последним в дневнике, который изменил меня и мои мысли, кроме него я нашла тот самый крестик в обложке потрепанного блокнота. Я не думала, что возможен роман между русским парнем и армянской девушкой. Их любовь казалась мне такой волшебной, но, к сожалению, конец вовсе не был счастливым. Я бережно отложила дневник и снова принялась за уборку, но в голове моей была история любви представителей двух народов, которая покорила мое сердце и вдруг на том же чердаке я заметила старую шкатулку и, конечно же, открыла ее: там лежал такой же крестик, что и в дневнике, но кроме него был и снимок двух прекрасных молодых девушек, у одной из которых были длинные черные волосы, а у другой – каскад русых вьющихся волос. На их шеях красовались именно те крестики, которые я держала в руке и я догадалась! Девушка слева была ЕГО бабушкой, а та, что справа – ЕЁ, и мне оставалось только догадываться, что дружба этих народов старше чем кажется, ведь не зря Ее бабушка так дорожила этим крестом, не зря у них одинаковые украшения и не зря они смотрят друг на друга с такой любовью. Я перевернула снимок и увидела надпись, которая лишь подтвердила мои догадки.

12.11.1920. Ануш и Ольга.

“Надеюсь когда-нибудь мы увидимся и сможем вместе рассказать о нашей прекрасной дружбе нашим детям, а может, даже и внуком, всегда буду помнить о тебе как о самом близком мне человеке. Спасибо за прелестный крестик, я буду им дорожить.

С любовью, Ануш”.

Братья по крови

Альберт Восканян. Армения, г. Степанакерт

Родился в 1957 году в г. Баку. С 1972 года проживает в г. Степанакерте. Творческий псевдоним «Азарий». Член Союза писателей и журналистов НКР, Международной Ассоциации блогеров, Евразийской творческой гильдии (Лондон). Лауреат конкурса «Герой Кавказа – 2015». Автор нескольких книг. Лауреат многочисленных литературных премий и обладатель медалей, среди которых Медаль Анны Ахматовой (Президиум Российского союза писателей, Москва, 2020 г.).

Летом 1998 года я поехал погостить на две недели к двоюродному брату в Тулу. Возвращаясь обратно домой, сел на рейсовый автобус Тула-Москва, чтобы вечером вылететь в Ереван.

Где-то на полпути у придорожного кафе водитель сделал остановку, объявив, что в нашем распоряжении сорок минут…

Я заказал себе порцию шашлыка, сыр, зелень и 50 граммов водочки. Заказ у меня принял подросток, русский парнишка. Я огляделся: чисто, уютно, почти все столики были заняты пассажирами нашего автобуса. Между столиками сновали два подростка-официанта, как сейчас принято говорить, «лица кавказской национальности». Всем троим парням было лет по