—Конечно. Детям нравится у Роз?

—Безумно. Но придет время, и нам понадобится свой дом. Очень важно, чтобы у них был свой дом. Я не хочу ничего шикарного... во всяком случае, не могу себе позволить. Я не прочь сама что-нибудь подремонтировать. Я умею. И уж точно без привидений!

Стелла заметила его вопросительный взгляд и умолкла. Покачала головой.

—Должно быть, вино развязало мне язык. Я даже не сознавала, что думаю об этом.

—О чем об этом?

—Я видела... подумала, что видела привидение, которое, как утверждают, живет в Харпер-хаусе. В зеркале, в моей комнате как раз перед тем, как вы за мной приехали. Это точно не Хейли. Хейли вошла почти сразу, и я убедила себя, что это была она. Но нет! И в то же время вряд ли это мог быть кто-то другой, потому что... это просто невозможно.

—Звучит так, будто вы все еще пытаетесь себя убедить.

—Рассудительная женщина, помните? — Стелла постучала пальцем по своему виску. — Рассудительные женщины не видят и не чувствуют призраков и не слышат, как они поют колыбельные.

—Что значит чувствуют призраков?

—Холод... ощущение, — Стелла вздрогнула и попыталась замаскировать дрожь смешком. Я не могу объяснить, потому что это противоречит здравому смыслу. И сегодня это ощущение было очень ярким. Коротким, но ярким. И враждебным. Нет, не так! Я почувствовала не враждебность, а неодобрение.

—Почему бы вам не поговорить с Роз? Она расскажет все, что знает об этом призраке.

—Может быть, поговорю. Вы сказали, что никогда его не видели?

—Не видел.

—И не чувствовали?

—Вроде нет. Но иногда, когда я копаюсь в земле, бывают странные ощущения. Если даже растение умирает, оно что-то оставляет после себя. Почему же человеку не оставить какой-то след?

Тут есть над чем подумать, только позже, когда она сможет сосредоточиться. А сейчас следует подумать о том, что ей нравится общество Логана, и о том, что она испытывает физическое влечение к нему. Если влечение не исчезнет, все может закончиться постелью.

И начнутся осложнения. Их мир довольно замкнут. Они работают на одного и того же человека в одном и том же бизнесе. Это не тот случай, когда можно скрыть интимные отношения от окружающих.

Так что и об этом придется подумать, и о том, сможет ли она смириться с тем, что ее личная жизнь станет общественным достоянием.

После обеда они дошли до шумной, как всегда по вечерам, Бил-стрит. Туристы и горожане, парочки и молодежные компании шатались по залитой неоновыми огнями улице. Отовсюду неслась музыка, людские потоки перетекали из магазина в магазин.

—Вот здесь когда-то был клуб под названием «Монарх». У вас ноги не болят на таких каблучищах?

—Нет.

—Хорошо. Между прочим, классные ножки.

—Спасибо. Я к ним давно привыкла.

—Итак, «Монарх». По странному стечению обстоятельств черный ход клуба вел в тот же проулок, что и черный ход похоронного бюро. Владельцам «Монарха» было очень удобно избавляться от жертв перестрелок.

—Милый факт из истории Бил-стрит.

—О, их бесчисленное множество! Здесь зародились блюз и рок, процветали вуду, игорный бизнес, секс, скандалы, бутлегеры, карманники и убийцы, — Логан рассказывал под доносившуюся из клуба музыку, казавшуюся Стелле ярчайшим примером жанров, зародившихся на Юге. — Все это происходило прямо тут, но нам остается наслаждаться тем, что есть сейчас.

Они присоединились к толпе, собравшейся вдоль тротуара и наблюдающей за тремя мальчишками, кувыркающимися посреди улицы.

—Я тоже так умею, — кивнула Стелла на одного из мальчиков, который шел на руках к коробке для сбора денег.

—Угу.

—Честно, умею. Просто не собираюсь демонстрировать сие здесь и сейчас. Шесть лет занятий гимнастикой. Я могу скрутиться в кренделек. Ну, в полкренделька, а однажды...

—Вы пытаетесь меня возбудить?

Стелла рассмеялась.

—Нет.

—Тогда это побочный эффект. Кстати, а как выглядит полкренделька?

—Может, когда-нибудь я вам покажу. Когда буду соответствующим образом одета.

—Вы все-таки пытаетесь меня возбудить.

Стелла снова рассмеялась, не сводя глаз с уличных гимнастов. Логан бросил в коробку деньги, и они пошли дальше.

—Кто такая Бетти Пейдж и почему ее лицо на всех этих рубашках?

Китридж резко остановился.

—Издеваетесь?

—Ни в коем случае.

—Думаю, вы не просто жили на Севере, вы жили в какой-то северной пещере. Бетти Пейдж — легендарная красотка пятидесятых и секс-символ на все времена.

—Откуда вы знаете? Вас тогда еще и на свете не было.

—Я считаю своим долгом изучать историю родной культуры, особенно когда речь идет о роскошных фотомоделях, снимавшихся в обнаженном или полуобнаженном виде. Посмотрите на это лицо. Соседская девчонка с телом Венеры.

—Но она вряд ли умела ходить на руках, — обронила Стелла, и Логан рассмеялся, оценив ее шутку.

Они прогулялись до конца улицы и вернулись по другой ее стороне, избавляясь от набранных за обедом калорий. Логан попытался заманить Стеллу в блюз-клуб, но после коротких колебаний она отрицательно покачала головой.

На самом деле не могу. Мы уже задержались дольше, чем я планировала. Нельзя злоупотреблять добротой Роз. На сегодня с нее хватит.

—Приглашение остается в силе.

Они сели в машину.

—Я внесу блюз-клуб в свой список, а пока вычеркну Бил-стрит и кошачьего сома. Меня уже можно считать местной?

—Не успеете оглянуться, как сами будете жарить кошачьего сома и класть арахис в колу.

—Господи, зачем мне класть арахис в колу? Ладно, забудьте, — Стелла отмахнулась. — Это ваши южные штучки. А если я просто скажу, что провела чудесный вечер?

—Я буду польщен.

«Не было ни неловкости, ни скуки, ни напряжения», — подумала Стелла. Ну, если не считать первых минут. Оказывается, она забыла или, почти забыла, как стимулирует и расслабляет мужское внимание. И — какой смысл притворяться? — она пыталась представить эти большие, загрубевшие ладони на своем теле.

Когда они подъезжали к дому, Стелла увидела горящий фонарь над входом, освещенные окна холла и своей спальни. Роз оставила для нее включенным свет. Так сделала бы мать... или старшая сестра. Роз слишком молода, чтобы быть ей матерью.

Карла, родная мать, всегда была слишком занята собственной жизнью, чтобы думать о таких мелочах, как свет над парадной дверью. Может, и это сыграло свою роль в одержимости мелочами ее дочери.

—Какой прекрасный дом, — задумчиво сказала Стелла. — Он будто мерцает в темноте. Неудивительно, что Роз его любит.