– Доверяю. Но у Жорика здесь много дел, может, он о чем-то просил вас, про мою мать спрашивал?

– Да, спрашивал, – сказал Сирый.

– Что конкретно?

Олег переместился на заднее сиденье, чтобы легче было наблюдать за обстановкой на дороге. Хвоста вроде бы не было видно.

– Конкретно ничего. Так, промежду прочим. Может, скажешь, что произошло?

– Косенкова убили.

– Да ну!

Судя по такой реакции, Сирый действительно ничего не знал про убийство.

– Косенкова? – искренне изумился и Бубен.

– Моя мать это сделала.

– Твоя мать? – Сирый вскинул брови.

– На самом деле нет, но кто-то хочет, чтобы менты искали ее.

– А ее не нашли?

– Мы найдем.

– Она что, сбежала?

– Хорошо, если сбежала. А вот если похитили ее…

– Кто?

– А кто убил Пронько и под это дело нас подставил? А кому мешал этот полковник полиции? Я сперва думал на Капитонова, потом на Косенкова. Но того самого теперь завалили.

– Кто?

– А вот скажи, зачем Жорик купил мою Юльку, велел ей следить за мной, вчера вечером звонил, спрашивал, где я?

– Зачем спрашивал? – Сирый нахмурился.

– А ты сам как думаешь? – Олег пристально посмотрел на него.

– Эй, погоди! Если ты меня в чем-то подозреваешь, то сразу скажи! Втемную со мной не надо!..

– Это ведь Жорик мог завалить Косенкова и подставить мою мать.

– Думаешь?

– Думаю и ставлю вопрос раком! Ты со мной или с Жориком?

– Понятное дело, с тобой!

Такой же ответ на этот вопрос дал и Бубен. Он тоже обиделся на Олега за недоверие.

– Жорик подставил мою мать, меня, нас.

– Зачем ему это? – спросил Бубен.

– А вот это мы у него спросим. Стволы на месте?

– Да, на месте, – ответил Сирый и озадаченно глянул на Олега.

Не хотелось ему воевать с Жориком, но так Олег насильно его за собой не тащил. И у него, и Бубна еще имелась возможность соскочить с подножки разгоняющегося поезда. Но делать этого пацаны не стали.

Стволы были на месте, в огороде, под останками теплицы. Сирый взялся за лопату, а Олег – за сигареты. Он так переживал за мать, что превратился в ходячую рекламу собственного товара, курил не переставая.

Бубен отправился в дом переодеваться. Поэтому, когда за спиной у Олега послышались чьи-то шаги, он не насторожился. А зря. С тыла к ним подходил капитан Сельев. Сирый в это самое время вынул из грязного герметичного пакета первый ствол.

– Ох, как же я вовремя! – заявил Сельев.

Он сунул руку под полу куртки, но оружие вынимать не торопился.

Олег смотрел на него, чувствуя себя последним лохом. Он же допускал возможность появления здесь этого мента, но мер предосторожности не принял, позволил ему взять себя с поличным. Ствол – это не шутка, отличный повод для ареста. Сельев сейчас не крыша, а охотничий пес, выслеживающий добычу, причем не один, а в стае.

– А мы тут смотрим, целлофан какой-то из земли торчит, – возвращая пистолет в пакет, растерянно проговорил Сирый.

– А в нем ствол, да? Не тот ли самый, из которого Пронько убили?

– Ошибочка вышла, гражданин начальник.

Олег с удивлением посмотрел за спину Сельева. Не было с ним никого, сам пришел, один в поле воин. Для него это обычное дело. Но в привычной обстановке. А сейчас приключилось убийство, и Олег в числе подозреваемых. В такой ситуации в одиночку ходить просто глупо.

– Вы куда-то собрались? – спросил Сельев, продолжая держать руку на пистолете.

– Нет.

– А стволы зачем?

– Да мы не знали.

– И где твоя мать, тоже не знаешь?

– А тебе моя мать нужна? – спросил Олег, пристально глядя на Сельева.

До него метра три-четыре, не так уж и мало. Ему хватит секунды, чтобы выдернуть из кобуры ствол и выстрелить. Если, конечно, патрон уже дослан в ствол. А если нет, то Сельеву понадобится время на то, чтобы передернуть затвор. Но вряд ли он останется стоять на месте, если Олег вдруг пойдет на него, отступит на шаг-другой, этим выиграет мгновенье, нужное для выстрела. Если Сельев на стреме, то голыми руками его не возьмешь. Но попробовать надо.

– Она подозревается в убийстве. – Сельев посмотрел на него цепко, напряженно, как будто знал, что у Олега на уме.

Еще он хотел видеть его реакцию на такую новость.

– А убийство было? – на всякий случай спросил Олег.

Мало ли, вдруг Женя ему соврала с больной головы, а он уже и выводы сделал, и на дело собрался?

– Косенкова убили, – сказал Сельев.

– Мама не могла.

– Ты в этом уверен?

– Да, абсолютно.

– Что ты знаешь про свою мать? – Сельев пренебрежительно скривил губы.

К нему со спины подходил Бубен. Шел он тихо, и Сельев его не замечал. Олег наблюдал за ним краем глаза, чтобы не привлекать внимание мента.

– Знаю.

– Что ты можешь знать? Нужен ты ей был.

– Заткнись!

– Что? – Сельев схватился за пистолет.

Олег рванул к нему.

События развивались по второму варианту. Мент выдернул пистолет, снял его с предохранителя. Ему осталось лишь передернуть затвор. Чтобы выиграть время, Сельев отступил на шаг, но за спиной у него стоял Бубен. Он и толкнул его на Олега, а тот врезал ему с ноги. Сначала удар в живот, затем подсечка. Пистолет полетел в одну сторону, мент – в другую.

Едва коснувшись рукой земли, Сельев попытался подняться. Он даже смог пнуть Олега ногой, но это ему не помогло. Бубен навалился на него с одной стороны, Олег с другой. Вдвоем они намертво прижали мента к земле. Сирый встал на подстраховку, чтобы никто не смог подкрасться к ним со стороны двора.

– Что вы творите, пацаны? – возмущенно проговорил Сельев. – Это же статья!

– Это не статья, а народный контроль, – заявил Олег. – И социальная защита. Ты предложил нам наркоту толкать.

– Какую наркоту? Ты о чем?

– Мы отказались. Тебя повязали, а наркоту в землю. Сирый, бери лопату! Отраву закапывать будем. Вместе с капитаном. Или ты уже майор? – спросил Олег, коленкой надавив Сельеву на живот.

– Ты бредишь?

– А чего не майор? Пронько завалили, место освободилось.

– Кто завалил?

– Жорика знаешь?

– Какого Жорика?