Зато местный кулинар не поскупился на копченый шпик, лук и перец. Особенно на перец. Шон Прайс с наслаждением отпил ледяной воды из запотевшего стакана.

Русский тоже пил воду и с завистью поглядывал на тарелку Шона. Когда же и ему принесли еду, он справился с ней быстрее, чем Прайс, и первым вышел из таверны.

Присев на корточки в тени забора, он принялся набивать трубку. Шон Прайс бросил монету на стол и тоже вышел.

— Не угостишь табачком, земляк?

Русский кинул ему кисет. Прайс присел рядом, сворачивая самокрутку.

— Как ты нашел это место? — спросил он негромко.

— Нанял проводника. А ты?

— А мне проводник не нужен.

— Они взяли сейф.

— Я так и понял.

Русский поднес горящую спичку:

— Я пометил дорогу. Может быть, через пару дней сюда придут рейнджеры.

— Если и придут, то не сюда. Они сообразят, что надо обложить деревню и ждать в засадах, — сказал Шон Прайс. — Рано или поздно банда уйдет отсюда. Тогда ее и возьмут.

— Что ты намерен делать?

— Дождусь темноты и смоюсь. А ты?

— А я еще тут побуду. Но зачем ждать темноты?

— Днем тебя далеко не отпустят. Кальенте — это Кальенте.

Шон Прайс встал, растирая затекшее колено, и сказал чуть громче:

— Я остановился тут, в таверне.

— А я устроюсь на постоялом дворе.

— Если захочешь перекинуться в картишки, приходи. Здесь ты не найдешь других партнеров.

Он поднялся в свою комнатушку и устроился у окна, отодвинув грязную занавеску так, чтобы можно было незаметно наблюдать за подходами к таверне.

До Агуа Кальенте Шон Прайс добрался в начале ночи, и здесь его ждала награда — он едва не столкнулся с бандой, которая вошла в поселок чуть раньше него. Бандитов встречал кто-то из местных. Шон двигался за кавалькадой, держась на приличном расстоянии. Когда же вся орава свернула за конюшню, на улице остался стоять какой-то хмырь с винтовкой. Шону пришлось остановиться у таверны и заночевать тут.

Он видел, что с фургоном в поселок вошли не меньше дюжины всадников. В темноте нельзя было разглядеть лиц. Сколько он ни вслушивался, в доносящихся фразах не было ни имен, ни кличек. Но Шон чувствовал, что напал на верный след. Чтобы убедиться в этом, надо просто дождаться рассвета. Сам Джерико слишком осторожен, чтобы шататься по улицам. Но его люди не усидят на месте. Кто-нибудь обязательно заглянет сюда, на окраину. Шон был уверен, что сможет опознать хотя бы одного из бандитов — а где один, там и все остальные…

Он с досадой вспомнил, как точно так же был уверен, что сможет проследить за самим Джерико. Возможно, если бы он сразу отправился в Эль-Пасо, всё вышло бы иначе.

Да он бы и отправился, если бы не гордость. Рейнджер не мог признать свою ошибку в споре с каким-то хлеботорговцем. И теперь его разбирала злость — русский снова его обскакал!

Чего ему надо здесь? Неужели он не понимает, что залез в берлогу к медведю? Хорошо, если медведь спит — а если проснется?

Нет, Джерико опаснее медведя. Поступки зверя можно предвидеть. Зверь охотится, когда голоден, и спит, когда насытится. Джерико ненасытен. И непредсказуем. Кстати, кто сказал, что он находится здесь? Разве не мог он оторваться от банды и затаиться где-нибудь по дороге?

«Нет, не мог, — усмехнулся Шон Прайс. — Он не мог оторваться от сейфа, под завязку набитого деньгами. И не уйдет отсюда, пока не погрузит свои руки в эти деньги. У меня есть время, чтобы его найти. Хорошо, что русский тоже нашел сюда дорогу. Вдвоем мы справимся быстрее».

Шон спустился в таверну.

— Где тут можно разжиться кое-каким барахлишком? — спросил он у хозяина.

— Если у тебя в кармане бренчат монеты, смело стучи в любые ворота и говори, чего тебе надо. Тебе не придется уйти слишком далеко в своих поисках. Кстати, чего тебе надо?

— Патроны «сорок четыре на тридцать», пару коробок.

— У меня есть немного, но не в коробках, а россыпью. И вперемешку с другими калибрами. Будешь выбирать? Или пройдешься по улице?

Шон предпочитал покупать патроны в коробках. Те, что предлагал ему трактирщик, наверняка сменили уже не один патронташ, да и хранились черт знает в каких условиях. Но если их много, то всегда можно выбрать те, что хотя бы на вид понадежнее. Это лучше, чем бродить по деревне.

— Показывай свои россыпи, — сказал он.

Недолго поторговавшись, он заполнил пустые ячейки в оружейном поясе и набил патронами карманы сюртука. Теперь Шон чувствовал себя спокойнее.

Трактирщик тоже был весьма доволен сделкой. Расправив мятую банкноту, он спрятал ее под фартук и спросил:

— Что-нибудь еще? Ты не смотри, что моя лавочка работает без вывески. Главное, что работает. А вывески — они хороши только в городе. Сам прикинь, кому понравится, если я напишу на своем доме: «Патроны, порох, динамит». Соседи вмиг разбегутся, верно?

— А что, есть и динамит?

— Бывает. Если заказать. Тебе надо?

— Я уже заказал в другом месте, — солидно сказал Прайс, чтобы прекратить разговор.

Но трактирщик не унимался.

— Порох имеется отличный. Будешь брать?

— Не сейчас.

— Понимаю. Хочешь посмотреть у других? Боишься переплатить? Имей в виду, у меня товар не залеживается.

Трактирщик задвинул мешок с патронами под стойку и вышел навстречу новому посетителю.

Шон Прайс отвернулся к стене, сосредоточенно разглядывая рекламу корсетов. Ему достаточно было одного беглого взгляда, чтобы опознать вошедшего. То был Индус из шайки Джерико.

Генри «Индус» Бланк когда-то разыскивался всего лишь за подделку векселя. Кто бы узнал сейчас невзрачного беглого клерка в этом плешивом головорезе? Годы, проведенные в шайке, пополнили его список преступлений. Те, кто выжил в ограбленных дилижансах, в один голос заявляли, что Индус — первейший помощник самого Джерико — лично расстреливает пленников. Сейчас за Бланком числилось по меньшей мере семь убийств первой степени, не говоря о грабежах.

«Заманить бы его к себе в комнату, — подумал Шон Прайс. — Скрутить и провести допрос по всем правилам».

Если бы они были не в Кальенте, а в любой другой деревне, он бы именно так и поступил. Но здесь было бандитское царство. И, арестовав Индуса, Прайс не ушел бы отсюда живым.

— Привет, Генри! — трактирщик сиял так, будто встретил родного брата после сорокалетней разлуки.

Индус цыкнул на него и мотнул головой, отзывая в угол таверны. Там они пошептались о чем-то, и бандит ушел, сердито отпихнув ногой скамейку.

— Не состоялась сделка? — насмешливо спросил Шон Прайс.