Все это было похоже на дурной сон.

– Послушай, – обратился к девочке Джейк, – у меня мало времени. Те люди…

– Ворье.

– Хорошо, ворье. Мне надо их найти. И как можно быстрее.

Джейку даже представить было страшно, что эти типы заложат браслет в какой-нибудь вонючий ломбард или, например, выбросят в груду мусора, где его никто и не заметит.

– Я тебе сказала, что знаю их и покажу тебе. – Молл жадно набросилась на что-то напоминающее половину сосиски и мотнула головой в сторону: – Они там внизу. Но ты смотри, чтобы они тебя не увидели.

Джейк глянул вниз:

– На сцене?

– Ага, с потаскухами.

– С кем?

– С потаскухами. Со шлюхами! – Молл встала у Джейка за спиной и ткнула в сторону сцены тоненьким пальцем.

И Джейк наконец их увидел. Двое. Один коренастый, второй, тот, которого он успел пнуть, тощий и похож на хорька. Они выпивали, расположившись на груде разломанных декораций. Один сидел, приобняв какую-то грязную женщину, на которой из одежды была только драная красная юбка.

– Да, теперь вижу, – пробормотал Джейк. – Но где то, что они у меня украли? Где браслет?

Молл махнула у него перед носом надкусанной сосиской:

– У них там наверху тайник, где они хранят свое добро. Вон, глянь – висит.

И действительно, к расшатанным колосникам над сценой с помощью воротов и канатов был подвешен кожаный мешок.

– Туда никто не доберется, – задумчиво пробормотала Молл. – Ну, они так думают.

Джейк нахмурился. Мужчины выпивали прямо внизу под ними.

– Вынужден с ними согласиться. – Джейк вернулся к Молл. – Но я должен вернуть браслет. Должен, и все тут.

Девочка подтолкнула к нему чашку:

– Все хорошо, не трусь. Допивай свой чай и поспи немного. А я подежурю. Они тоже скоро заснут, и тогда мы с тобой туда заберемся. Понимаешь? Я покажу, как это сделать. Легче легкого.

Джейк отхлебнул еще один глоток коричневой жижи.

Крики и хохот внизу усилились.

Уортон ворвался в кухню.

– Это Гидеон, – представила Сара, обернувшись к нему. – Он друг.

Появление незнакомого парня выбило Уортона из колеи. Кто он такой? Как попал в дом? На секунду показалось, что все это какой-то дурной сон, он скоро проснется на своей узкой кровати в школе и увидит за стопками книг на подоконнике белоснежные Альпы.

К нему подошла слегка запыхавшаяся Ребекка и изумленно посмотрела на Гидеона.

– Сара, бог с ним, – сказал Уортон. – А вот ты кто такая?

– Что? – настороженно переспросила Сара, и в ее глазах мелькнуло выражение, которое он уже начал узнавать. – Я не…

– Ты нас обманывала. Ты не сбегала из больницы. Я только что слышал по радио, что ту беглянку уже нашли.

– Как нашли? – удивилась Ребекка.

– Вот так. Посмотри – у нее на лице все написано.

Сара понимала, что побледнела от досады и тревоги. Ребекка встала рядом с Уортоном и скрестила руки на груди, а Гидеон уселся на стол и болтал ногами, с интересом наблюдая за происходящим.

– Это правда? – спросила Ребекка.

Сара вдруг почувствовала, что устала притворяться, устала от полного одиночества.

– Правда. И что дальше?

Уортон подошел к ней и пристально посмотрел. Сара могла бы устыдиться, увидев боль в его глазах, но ей было не до этого. Приходилось думать о «Зевсе» и других потерянных и о черной дыре, в которую Янус мог превратить мир.

– И все? Больше ничего не хочешь сказать? – удивился Уортон.

Сара пожала плечами:

– Вам я ничего не хочу объяснить. А вот Вен-ну – да.

Она приготовилась к вспышке злости, но Уортон протянул к ней руку и очень осторожно прикоснулся к тому, что висело у нее на шее. Девушка поняла, что это половина монеты на цепочке выскользнула у нее из-под шарфа. Теперь Уортон с явным беспокойством ее рассматривает.

Потом он отпустил монету, отступил от мнимой сумасшедшей на шаг и резко скомандовал:

– Заприте дверь на засов.

Ребекка так и сделала и встала спиной к двери.

Уортон, не двигаясь с места, сурово воззрился на Сару:

– Я хочу знать, кто вы, леди, откуда вы пришли и чего хотите. Вы немедленно все объясните. Никакой лжи. Извинения не принимаются.

Маленькая рука потрясла его за плечо.

– Просыпайся, простофиля, пора.

Джейк перевернулся на спину и чуть не застонал, но грязные пальчики вовремя прикрыли ему рот.

Девчушка отодвинулась от Джейка. У нее возбужденно горели глаза, она уже нацепила мужскую кепку и заправила под нее спутанные волосы.

Джейк сел. Судя по ощущениям – у него затекло тело и пересохло во рту, – он проспал несколько часов. Почувствовав зуд, видимо от укусов блох или вшей, Джейк почесал голову.

– Есть вода? – шепотом спросил он.

Девочка отрицательно покачала головой.

– Ну, может, оно и к лучшему. И где они?

Молл подползла к нему, и они вместе осторожно выглянули с балкона вниз.

Грабители напились до бесчувствия и теперь дрыхли на захламленной сцене. Один – на скамье, второй устроился в груде старых плащей и пальто так, что только голова наружу торчала.

Женщины исчезли.

– Отлично. – Джейк и посмотрел на подвешенный под потолком мешок. – Теперь надо его опустить. Здесь есть какой-нибудь ворот?

Молл глянула на него, как будто ему было лет десять:

– Так не получится, умник. Придется лезть наверх.

Джейк нахмурился, а девочка потянула его к выходу с балкона.

Ночной театр превратился в крысиное гнездилище. Крысы шмыгали между спящими на полу пьяницами, а Молл за руку вела Джейка по вонючим коридорам театра. На стенах висели ободранные афиши, под слоем плесени уже было не разобрать названий комедий или имен забытых певцов.

За кулисами повсюду валялись матрацы и разный хлам. В углу сидела женщина, она повернулась к ним, и Джейк заметил спеленутого младенца у ее груди.