— А вы тут раньше успели побывать! — заявила ей девушка. — А потом, наверное, вспомнили, что забыли какие-нибудь улики, которые могут вас выдать, и вернулись, чтобы их уничтожить.

Знаешь что! — даже задохнулась от возмущения Мариша. — Если следовать твоим рассуждениям, то ты сейчас тоже должна была быть уже мертва! Если я убийца, то, по логике, должна была бы уничтожить не только улики, но и свидетельницу; То есть тебя!

— Ой! — шарахнулась от нее в сторону девушка. — Не троньте меня! У меня ребенок маленький! Я потому у Глеба и согласилась работать, что рядом, и график свободный.

— Нужна ты мне, чтобы тебя убивать! — поморщилась Мариша. — Я это к тому говорю, что у меня была отличная возможность избавиться от свидетельницы, то есть от тебя, пока ты валялась тут в обмороке. Поняла?

Но девушка то ли была слишком напугана, то ли от природы страшно упряма и от своей версии отказаться не пожелала. И мало того, что не пожелала. Так она еще и озвучила ее в присутствии прибывшего на место преступления наряда милиции. После чего Маришу, разумеется, попросили проехать в отделение. И она даже не могла особенно упрекать ментов в предвзятом отношении к ее персоне. В глубине души она и сама чувствовала смутное беспокойство.

Ведь как ни крути, а уже четвертый посетивший ее агентство мужчина отправлялся на тот свет. И как это объяснить? И ладно бы третий сорт из постоянно разведенных, вдовцов с детьми или алкоголиков. Так ведь нет, выбывают из игры самые перспективные и холостые. Их и так-то остались считаные единицы, так и последние умирают.

Вконец расстроенная этим обстоятельством, Мариша не стала долго таиться. И выложила в отделении всю правду о том, что ей и ее подругам уже пришлось стать свидетельницей трех убийств.

— Но на этот раз, я уверена, с Глебом Георгиевичем никто из моих подруг не встречался! — торжественно заявила она, и ее настроение немного улучшилось.

— Почему вы так в этом уверены? — насупился допрашивающий ее опер.

— Потому что никому из моих подруг он не понравился! — сказала Мариша. — Они выбрали себе других.

— Тех, которых тоже убили? — уточнил опер. — А убили их уже после того, как они сходили на свидание с вашими подругами?

— Один скончался прямо во время свидания, — вынуждена была признаться Мариша. — А двое других на другой день. Ну да, мы тоже были поблизости.

— Превосходно! — непонятно чему обрадовался парень и уставился на Маришу с каким-то скрытым удовольствием. — Значит, вы сами и признались в том, что вы и ваши подруги имеете непосредственное отношение к этим убийствам? Что же, так и запишем. Со слов гражданки…

— Нет, нет, — решительно запротестовала Мариша. — Совсем не так! К смерти этих мужчин мои подруги отношения не имеют. Наоборот, они за них замуж собирались.

— Ваши подруги собирались. Но не исключено, что это совсем не входило в намерения самих молодых людей! — проницательно заметил опер. — И, получив отказ, ваши подруги разозлились. И прикончили оскорбивших их чувства мужчин. А? Что скажете? Как вам такой мотив?

— Да вы что в самом деле?! — расстроилась почти до слез Мариша. — И не успели эти мужчины моим подругам отказать. Да и не хотели. Им Катька с Инной очень понравились!

После того как прозвучали еще два женских имени, опер оживился еще больше. И выразил твердое желание побеседовать лично и желательно как можно быстрей с подругами Мариши. Пришлось вызывать подруг.

— Простите меня, девочки! — со слезами в голосе произнесла Мариша, когда в отделение милиции вбежали перепуганные Инна с Катькой. — Это я во всем виновата! Не надо было мне открывать это чертово брачное агентство. Сидела бы себе тихо дома. Люди бы целей были.

— Не болтай ерунды! — прошептала в ответ Катя. — Ты их не убивала. Так?

— Так, — подтвердила сквозь слезы Мариша.

— А раз уж убийца приговорил их, он бы и без твоего агентства нашел способ, — утешила ее Инна.

Впрочем, в ходе допроса выяснилось, что Глеб Георгиевич скончался от вполне бытовой травмы. Стоя в ванной, он решил просушить себе волосы феном. Но работающий фен выскользнул из влажных рук мужчины и упал в воду. Глеб Георгиевич схлопотал удар током, от которого и скончался.

— Так что к этой смерти вы, вполне возможно, и не имеете никакого отношения, — заверил Маришу внезапно подобревший к ней опер. — Да и случилось это сегодня утром, максимум в полдень. У вас алиби на это время имеется?

— Спасибо за сомнение, — горько поблагодарила его Мариша. — Меня в самом деле не было в квартире Глеба Георгиевича. Я была у себя в офисе. Это могут подтвердить две мои сотрудницы. И клиенты.

— Надеюсь, живые клиенты? — усмехнулся опер, но тут же стал серьезным и пообещал, что алиби Мариши они обязательно проверят.

Впрочем, — и алиби домработницы, которая при выяснении всех обстоятельств дела оказалась к тому же матерью ребенка Глеба Георгиевича. Да-да!

Тот самый ребенок, которым она пыталась разжалобить Маришу, был рожден ею от стоматолога, ныне покойного. В свое время жениться на девушке он отказался. Но ребенка официально готовился признать своим. И теперь этот самый ребенок, если ему повезет, становился единственным наследником нажитого Глебом Георгиевичем добра, а также нескольких валютных и рублевых счетов, на которых стоматолог держал свои накопления.

— Слушайте, очень интересная картина вырисовывается, — произнесла Мариша, когда ее и подруг отпустили из отделения и они устроились в небольшом тихом кафе, чтобы обсудить новые обстоятельства дела. — Где-то мы уже сталкивались с похожей ситуацией. Вам не кажется?

— Кажется, — кивнула Инна.

— У Сержа вроде бы имелся ребенок, — напомнила им Катька. — Но мы это с вами точно так до сих пор и не узнали.

— Надо узнать! — решительно воскликнула Мариша. — Надо же, если уже два рожденных вне брака ребенка теряют своих отцов и становятся в результате наследниками их имущества, то это становится подозрительным.

— Насчет Сержа мы ничего не знаем, — заметила ей Инна. — А у Антона и Кирилла детей не было.

— Мы об этом просто можем не знать, — сказала Мариша. — Мы же не звонили их родным с подобным вопросом? Раньше не было, а теперь не исключено, что дети-наследники уже объявились.

Впрочем, звонки родным Антона и Кирилла развенчали теорию Мариши. Никаких детей и вообще дополнительных наследников у убитых не объявлялось.

— Это еще ничего не значит, — стояла на своем Мариша. — Может быть, еще появятся. Насколько я знаю, вступить в права наследования можно в течение полугода.

— Завтра у Антона и Кирилла похороны, — озабоченно произнесла Катя. — Думаю, что нам с вами все же надо пойти.

— А к Сержу? — встрепенулась Мариша.

— Мы с Катей сегодня там были, — успокоила ее Инна. — Думаешь, где мы были? После того как ты помчалась к себе в офис, мы позвонили его жене, то есть вдове, то есть бывшей жене.