Дэвид был сообразительным. Он сразу осознал, что его ноги, скорее всего, были раздроблены, а тело парализовало ниже пояса. Он также подозревал, хотя не мог чувстовать этого, что истекает кровью.

В темноте вокруг кричали люди.

«Я на десять уровней ниже поверхности Земли. Никто не спасет меня», – подумал он.

Он промотал назад события в голове. Первая ослепительная вспышка света. Сейчас он представлял ее четче. Свет не поглотил президента, он уничтожил его.

Президент и, скорее всего, все, кто были с ним, мертвы.

21:02

Вашингтон

«А теперь, – произнес тихий голос. – Президент Соединенных Штатов Америки».

Люк только въезжал на шоссе, когда президент собирался начать свою речь. Он надеялся, что если тот будет говорить хотя бы час, то к концу эфира он уже приедет к горе Везер.

Люк услышал голос президента и вдруг радио замолчало.

Раздался женский голос: «Ой, кажется, у нас технические неполадки. Мы потеряли связь с центром ЧС на горе Везер, где находится президент. Мы стараемся устранить проблему, а пока несколько слов от наших спонсоров».

Люк переключился на другую станцию, но история повторилась. Он попробовал следующую, там играл рок.

Наконец, раздался мужской голос: «Дамы и господа, мы только что получили информацию, что в правительственном объекте на горе Везер прогремел взрыв. К сожалению, у нас нет никакой точной информации. Связь с бункером потеряна, но корреспонденты уже выехали на место. Просим учесть, что это не означает…»

Люк выключил радио. Какое-то время он ничего не ощущал, потеряв дар речи. Он вспомнил то давнее утро на холме в Афганистане. Было очень холодно. Солнце взошло, но не грело. Почва была твердой. Повсюду валялись трупы. То тут, то там были разбросаны тела худющих, бородатых мужчин с широко раскрытыми глазами.

Люк вспомнил тот момент, когда ночью он сорвал с себя рубашку. Его грудь была пропитана кровью убитых. Он нападал на боевиков с ножом, кромсал их на мелкие кусочки. И чем больше он убивал, тем больше их приходило.

Рядом в траншее лежал на спине Мартинес. Он рыдал от того, что не мог шевелить ногами. С него хватит, он хотел покинуть поле боя. «Стоун, – жалобно умолял он. – Эй, Стоун! Убей меня, дружище. Просто убей меня. Стоун! Послушай меня, друг!». Мерфи сидел на выступе скалы, глядя куда-то вдаль. Он даже не пытался укрыться.

Стоун даже не представлял, что он мог сделать, появись там больше врагов. Ни один из этих парней не имел достаточно сил для борьбы, а единственное оружие, которое было у Стоуна в тот момент, это штык.

Он видел, как линия черных насекомых появилась далеко в небе. Он знал, что вертолеты через мгновение настигнут его. Люк осознал, что все еще жив. Нельзя сказать, что он чувствовал себя хорошо или плохо по этому поводу. Он просто ничего не чувствовал.

Как и сейчас.

Промчавшаяся слева от него на запад карета скорой помощи на скорости, как минимум, сто миль в час, со включенными сиренами и мигалками, вернула Люка в настоящее. Он выехал с шоссе на следующем съезде и спустился на небольшую стоянку, сбросив скорость, чтобы остановиться там.

Стоун припарковал машину и выключил фары. Он подумал, что если закричит, то, возможно, почувствует хоть что-то. Он заорал во весь голос. Крик был довольно громким и продолжительным.

Не помогло.

21:35.

Округ Фэрфакс, Виргиния – пригород Вашингтона

Виски со льдом.

Было что-то изысканное в том, как холодный напиток во рту превращался в огненную жидкость на пути к желудку.

Люк сидел на диване в собственной гостиной, только что вернувшись домой. Он посмотрел на часы и вспомнил как уходил. Его не было двадцать часов. Он уежал с целью, полон энергии. Он упорно работал, чтобы предотвратить катастрофу, снова и снова рискуя собственной жизнью. И для чего? Нападение все-равно произошло.

Люк включил телевизор, поставив его на беззвучный режим. Он переключал каналы, глядя на изображения. Гора Везер, на которой он сегодня побывал, пылала в огне. Обезумевшая Первая леди давала интервью прямо с курорта на Гавайях. Она не выдержала и разрыдалась прямо перед камерами. Повсюду люди зажигали свечи в память о жертвах. Сотни тысяч людей в Париже. Сотни тысяч в Лондоне. Пустые улицы Вашингтона и Манхэттена. Беспорядки в Детройте, Лос-Анджелесе и Филадельфии, где президент был любимчиком народа. Кто-то постоянно говорил, говорил, говорил. Кто-то искренне и со слезами на глазах, кто-то злобно и решительно. Кому-то придется заплатить за это, виновного найдут.

Новости изменились. Истребители атаковали цели на Ближнем Востоке. Атомные подводные лодки переместились в Северное море. Американский флот находился в Персидском заливе. Российский президент давал пресс-конференцию. Китайское правительство заседало в Пекине. Иранские муллы. Толпы мужчин в тюрбанах и сандалиях размахивали АК-47, целовали своих детей и, благославляя, поднимали их к небу. Бунт в переулках старого города, солдаты, слезоточивый газ, бегущие в темноте люди. Какого-то предателя пытались до смерти закидать камнями.

Все это быстро мелькало на экране, картинка за картинкой. Президент Америки был убит и мир сошел с ума. Невозможно было осознать масштабы произошедшего.

Люк наклонился, развязал ботинки и вытянул ноги, откинувшись на спинку дивана. Менее суток назад он собирался уйти с работы. Последние полгода были практически нереальными. Он брал занятия в колледже, играл в баскетбол со студентами, отдыхал дома с семьей. Возможно, его дни в качестве солдата, шпиона и камикадзе действительно прошли.

Он огляделся, здесь было хорошо. Это был прекрасный современный дом с окнами, тянувшимися от потолка до пола, будто из какого-то архитектурного журнала. Стеклянный ящик. В зимний период, когда шел снег, здание выглядело как огромный снежный шар, которые часто встречались, когда он был ребенком. Люк представил Рождество – они втроем сидят в этой потрясающей гостиной, в углу стоит наряженная елка, тихо потрескивает камин, а вокруг идет снег. Ощущение, словно они сидят снаружи, но они по-прежнему внутри, в тепеле и уюте.

Боже, как это приятно.

Он никогда не смог бы позволить себе подобное место на государственную зарплату. Бекка тоже вряд ли смогла бы купить этот дом на зарплату научного сотрудника университета. Даже вмести они не приобрели бы его. Помогли деньги ее семьи. И этот факт говорил сам за себя. Неважно, работал ли он два дня в неделю или не работал вообще, так сложилось.

В голову закралась неприятная мысль. Если между двумя великими державами начнется война, ее невозможно будет остановить. Но, даже в этом случае, он позволил бы этим гигантам бороться между собой. Он не обязан был учавствовать в этом. Вернуть бы время вспять и Люк выкинул бы все из головы. Худшие зверства могли происходить с чужими людьми, где-то далеко, совершенно не касаясь его семьи.