— Вставай, Ермак. За тобой доча приехала.

— Доча?

— Да, всем бы такую девочку. Она у Макара ждёт тебя. Сейчас отмоем, одежду дадим и поедешь.

Ермаков потерял дар речи. Аня у заклятого врага ждёт Ермакова? Это что она такое сделала, чтобы добиться этого. Думать о цене не хотелось. Страшно представить, через что она снова прошла, чтобы вытащить его из этого пекла.

Один глаз разбит и заплыл, он с трудом различал, что происходит в полумраке. Тюремщики, может, так издевались, может, это обман?

Они вывели его в какое-то помещение. Там душевые для рабочих.

— Вот шмотки, вода только холодная. Даю тебе двадцать минуть отмыться от вони, — сказал один из надзирателей и они вышли, посмеиваясь, что не педики наблюдать, как голый чувак моется в душе.

Ему дали тёплый ужасный, растворимый кофе три в одном, но хоть что-то, после трёх дней голодовки и холодный пирог из ближайшей забегаловки.

— Что, Ермак, у тебя, правда, такая крутая доча? — мужики не спешили, такие события не каждый день происходят.

— Даже круче, чем вы можете представить.

— Брешешь? Бабы — это всегда бабы, только сопли на кулак, по любому поводу.

— Значит, ты не встречал таких, как она, — тихо ответил Ермаков. Втайне желая удавить всех этих уродов.

Его загрузили в машину и повезли.

Богатый дом, но скромнее, чем у Назара. Машина остановилась за воротами. Ермакова высадили и потащили в дом.

— Ну, здравствуй, Ермак, — Макар стоит на ступенях и смотрит на своего пленника сверху вниз, получая хоть какое-то удовольствие от унижения Ермакова.

— И вам не хворать, — ответил Антон. Стоя перед врагом.

— Повторим наш разговор, который так неудачно начался четыре дня назад. Ты теперь в моём доме, не связан. Будем, как коллеги разговаривать.

— О чём?

— О территории. Назар отжал у нас тут бизнес. Ты несколько раз приезжал, наводил порядки с дружками. А теперь ты явился один. Что так?

— Жить надоело.

— Вот так поворот. Как викинг в бою хотел, ну сказал бы, мы бы тебе устроили. Что ты моих корешей начал мутузить? — Макар иронизировал, но зло и вполне может сейчас изменить своё решение. Ермаков вдруг осознал, что где-то тут Анна, значит, надо прижать хвост и не злить этого мужика.

— Я уже всё сказал. Меня отправил Назар, проверить завод. Но твои люди мне мешали. Дали бы сделать дело, всё бы обошлось.

— Пойми, ты тут нежеланный гость. Надо Назару, пусть сам едет, а тебя отпускаю, только ради твоей девочки. Последний раз. Серый за неё попросил, ему спасибо скажешь.

— Серый?

— Да, он её считает своей. Ладно, это ваши семейные дела с зятем. Сейчас её позову, и водитель отвезёт в аэропорт. Чтобы ноги твоей не было тут. А то урою, уже по-настоящему, а девочку себе оставлю.

— В очередь встань, за ней такие люди стоят, что нам с тобой до них не допрыгнуть.

— Вот почему, ты приехал сюда по рогам получить? Её у тебя забрали? Но она тебя вытащила, подумай об этом придурок старый, — хозяин засмеялся, наконец, он раскусил суть всей этой истории. И остался доволен, Ермаков страдает, ну и хорошо.

Макар ушёл.

Да, подумать предстоит о многом.

Через несколько минут он услышал шаги по лестнице. Хотелось зажмуриться.

— Аня…

Она молча подошла, обняла его и поцеловала в щёку. Глаз заплывший, на щеке ссадины. Сейчас, главное, не спугнуть удачу. Не показать Макару, что она Антону не дочка.

— Здравствуй, папочка. Я так по тебе соскучилась. Поедем домой.

Она взяла его под руку и повела на выход.

Обернулась и сказала Макару:

— Спасибо! Я оружие под подушкой оставила на память!

Макар хмыкнул, ещё немного и он её остановит.

Ермаков, не веря счастью, взял у Ани свою сумку, и медленно поплёлся к машине. Они всю дорогу ехали молча.

— У тебя в сумке документы?

— Надеюсь, — открыл сумку и достал бумажник. Отдал Ане.

— А одежда приличная есть?

— Да, сейчас в туалете переоденусь. Я так испугался за тебя.

— А я за тебя. Потом поговорим. У тебя всё цело? Ничего не отбили, не отрезали, — улыбнулась «дочь».

— Да, приласкали всего пару раз. Какой-то заика.

— Он уже своё получил, я такое не прощаю, — улыбнулась Анна.

После плотного ужина в ресторанчике аэропорта, отдыха и ожидания своего рейса, они, наконец, вышли к стойке регистрации на свой Московский рейс.

— Анна! — крикнул кто-то в зале.

Ермаков и Аня обернулись. Леший махал рукой.

— Что ты тут делаешь?

— Вот тебе подарок, — он протянул ей коробку конфет и алую розу.

— От тебя, ты и так меня выручил, — улыбнулась Аня, ей этот мальчишка казался милым братишкой.

— Нет, от него. Серый тебя подстраховал.

— Да кто он такой, этот Серый, — Антон бы многое отдал за информацию.

— Говорят киллер, но его все побаиваются, авторитет. Разве он не твой жених?

— Ухажёр, но я его дел не знаю, — виновато улыбнулась Аня и взяла подарки. Леший её чмокнул в щёку и сбежал.

— Аня, у тебя полк поклонников. Стоит отвернуться и тебя уже очередной целует.

После досмотра он, наконец, обнял её.

— Сергей возомнил меня своей. После того как он стрелял в тебя, я поняла, что они не оставят тебя в живых. За мной по улице часто такие личности ходят, мне было так страшно, за себя и тебя. Я из-за этой истории и осталась у Вадима. А ты зачем-то сунулся в это пекло, зачем?