– Что это, черт побери, за слухи о том, будто вы похитили Марса Клермонта?

– Не понимаю, о чем вы, сэр, – ответил Грени.

– В самом деле?

– Конечно. Это весьма серьезное обвинение. Хотелось бы знать, кто на меня клевещет.

– Надежные источники, лорд Грени.

– Смешно. Насколько я понимаю, Марс Клермонт покинул Край. На корабле «Да, сэр, это моя малютка».

– На том самом, который, по докладам моих морпехов, едва не подвергся каперской атаке всего несколько часов назад?

– Понятия не имею, – ответил Грени. – Ничего об этом не знаю. У нас тут и без того хватает дел, сэр.

– Как я понимаю, дела у вашего герцога идут не лучшим образом?

– Есть проблемы, но вполне решаемые.

– Последнее звучит не слишком-то убедительно, лорд Грени, – заметил Маунт.

– Помощь со стороны ваших морпехов не помешала бы, – подсказал Грени.

– Сколько вам повторять, что Взаимозависимость считает происходящее на Крае исключительно местным вопросом?

– Если не считать оружия, поставки которого санкционировал парламент.

– Для войск герцога, а не моих.

– Большой разницы, думаю, нет.

– Для меня есть, и это главное. Либо ваш герцог сам разберется со своими проблемами, либо вскоре один из мятежников попросит меня сделать его новым герцогом, когда вся эта хренотень закончится.

– И как вы поступите?

– Полагаю, в зависимости от того, сохранит ли нынешний герцог голову на плечах. Пока же сделаю дружеское предостережение, лорд Грени. Граф Клермонт, его семья и его владения находятся под защитой имперо, а значит, под моей защитой. Если я еще раз услышу, что вы лезете в их дела – неважно, по распоряжению герцога или по собственной инициативе, – обещаю, что вы увидите, как выглядит имперское вмешательство, и что вам это не понравится. Мы поняли друг друга?

Они друг друга поняли.

А дальше был еще пункт седьмой – зашифрованное письмо, которое Грени получил от генерала Ливи Онджстен, предводительницы мятежников:

«Почему сегодня мне все угрожают?» – подумал Грени. Что ж, ответ был простым: он попросту надорвался, подставив и свой дом, и все их активы на Крае ради того, чтобы свергнуть нынешнего герцога и самому стать герцогом Края. Он надорвался, и теперь весь его тщательно рассчитанный и составленный план грозил пошатнуться и рухнуть.

«Вот что бывает, когда рискуешь всем, – подумал Грени. – Ничто никогда не идет гладко».

Что ж, верно – но не настолько же. И не так внезапно.

По крайней мере, герцог Края пока на него не наорал.

Звякнул планшет. Звонил герцог.

– Ты что, похищаешь теперь титулованных особ? – заорал он.

Грени мрачно улыбнулся:

– Все было слегка не так, ваша светлость.

– Не обращайся ко мне «ваша светлость», Грени. Я только что выслушал кучу всего от сэра Онтейна. Он говорит, будто ты схватил молодого лорда Марса Клермонта прямо с улицы перед его домом.

– Сэр Онтейн несколько преувеличивает. Я попросил лорда Марса встретиться со мной, чтобы выяснить, согласится ли он убедить своего отца проявить больше активности для защиты Края.

– И что он сказал?

– Ответил, что через несколько часов улетает с планеты и помочь ничем не может.

– Но как сэр Онтейн принял все это за похищение?

– Возможно, я чересчур усердно пытался убедить лорда Марса помочь нам и разговор пошел на повышенных тонах. Остальное – измышления наших врагов. Как я понимаю, граф Клермонт пожаловался сэру Онтейну, а тот пожаловался вам. То же самое он говорил мне всего несколько минут назад, сэр.

– И что ты ему ответил?

– То же, что и вам, только сообщил меньше подробностей.

– Мы не можем затевать вражду с аристократами, Грени. Особенно с Клермонтом. Онтейн и его морпехи, можно сказать, телохранители графа. И если до других аристократов дойдут слухи, будто мы пытаемся применить к графу силу или угрожаем его детям… в общем, суть в том, что сейчас мы нуждаемся в их поддержке.

– Прекрасно понимаю вас, сэр. Но, как я уже сказал, все это лишь недоразумение и слухи.

– Значит, ты не против лично извиниться перед графом Клермонтом?

– Прошу прощения, сэр?

– Я пригласил графа сегодня утром на небольшую встречу. В основном для того, чтобы выпить и поболтать. В Уэзерфейр, – имелся в виду «загородный» дворец герцога. – Только ты, я и он. Ты объяснишь ему все, а заодно извинишься.

– За что, сэр? Я же сказал, это всего лишь недоразумение.

– В таком случае извинишься за недоразумение. Грени, неважно, есть ли тебе за что извиняться. Главное – само извинение. Тебе стоило бы это знать. Основы дипломатии.

– Только мы трое?

– Да. Думаю, так лучше. Ни к чему устраивать спектакль. Слухи в любом случае просочатся.

– Леди Вренны там не будет?

– Дочери графа? Нет, а что?

– Просто спросил.

– Если хочешь, можем ее пригласить.

– Пожалуй, не стоит.

– Тогда увидимся через несколько часов. Форма одежды обычная. Потренируйся ползать на коленях. – Герцог отключился.

И это был пункт восьмой.

Итак, подытоживая: многим хотелось, чтобы Грени умер или хотя бы серьезно пострадал, его планы стать герцогом, подливая масло в пламя революции, рушились все быстрее, и через несколько часов ему предстояло изображать сожаление по поводу происшествия, якобы не имевшего места, но на самом деле имевшего, а Грени нисколько не сожалел о своем поступке, не считая того, что все пошло не по плану. И если только в ближайшее время не случится чуда, Грени окажется мертв или сядет в тюрьму, а к его действиям формально будет причастен весь дом Нохамапитан.

Хуже всего, что изначально это было вовсе не его идеей.

К тому времени, когда отпрыски семейства Нохамапитан достигли отрочества, любой внимательный наблюдатель понял бы, что у каждого из них есть своя главная черта. Амит, человек заурядный и мирный, тем не менее всегда был готов представлять семью и дом – свадебный генерал, которому предстояло однажды взять бразды правления домом Нохамапитан. От Грени было куда больше пользы, поскольку он умел ладить с людьми, мошеннически злоупотребляя чужим доверием; заинтриговав другого некоей идеей, он мог заставить его подписать договор, даже если тот не понимал, что именно покупает.