– Ну что там у тебя, пилот?

«От пилота слышу, Ромеро! – завопил Рик. – Или нет – Ромерик! Ромереночек!»

Перед его глазами возникли живописнейшие панорамы лугов, покрытых коврами из цветов самых изумительных форм и расцветок. А над ними носились стаи белых голубей, которые поднимались все выше и удалялись прочь, в сторону белоснежных горных вершин.

– Сэр, я хочу поставить на «трайдент» пушку, ту, которую пытался ставить Спайк.

– Но с ней тогда что-то не заладилось, хотя я отдал на нее семь тысяч песо.

– Я меня есть пара мыслей, сэр.

– Всего пара?

«Да, тупица! Две замечательные мысли!»

Рик ждал, что Ромеро как-то отреагирует на его дерзость, но, видимо, тот не придавал этим словам никакого значения, а, значит, Гарсиа напрасно паниковал.

– Всего две, сэр, но их будет достаточно.

– Ладно, ставь, – буркнул Ромеро и повесил трубку.

«Эй, Ромеро, куда ты подевался!»

Рик подождал еще немного, уклоняясь от пыли, которую вздымали проносившиеся мимо мотоциклисты.

«Все-таки гонки – это здорово! Промис, где ты там? Иди посмотри, сейчас будет последний заезд!»

– Иди посмотри на этот синий мотоцикл! – вырвалось у Рика, и он засмеялся.

– Чего? Какой еще мотоцикл?!

Промис подошел ближе, и только теперь Рик понял, что находится в ангаре и никаких мотоциклов здесь нет.

– Какой-то из твоих клеев содержит чистую наркоту, Промис…

– С чего ты взял?

– С того, что мне трудно сосредоточиться. Ты сам-то этот фунобуксид пробовал?

– Я собирался, но…

– Но не решился.

– Ты же сам попросил!

– Ладно. Кстати, у тебя здесь крысы, ты знал об этом?

Промис вздохнул. Похоже, его изобретение оказалось не таким уж совершенным – выглядит как алкоголь, пахнет как алкоголь… но не алкоголь.

– Ладно… Принеси мне активированного угля из аптечки… И аспирин.

– Сколько?

– Весь.

Пока Промис ходил за лекарством, Рик, чтобы хоть немного сосредоточиться, начал разбирать в ящике запчасти. Но и это было нелегко: железо в его руках плавилось, распадаясь на шустрые, похожие на ртуть шарики, а датчики превращались в гвозди и разлетались по ангару, трепеща слюдяными крылышками. В результате, когда Промис вернулся с лекарствами, он застал Рика сидящим на полу со сложенными на груди руками.

– Я принес таблетки…

– Давай, только больше никакого клея.

– Нет, только аспирин и вспененный дезактиватор.

– Давай сначала пену.

Промис подал баллончик и отвернулся. Сам он не мог проглотить и пары порций, хотя и ему случалось сильно травиться. Но Рик был профессионалом и пушку на «трайдент» хотел поставить именно сегодня.

Зажав мунштук зубами, Рик прогнал из головы беспорядочно мечущиеся образы и решительно нажал кнопку.

Баллончик вздрогнул и, зашипев, словно змея, начал выдавать отвратительную на вкус пену.

Рику удалось сделать всего несколько глотков, затем он разжал зубы и подал баллончик Промису, но того рядом уже не оказалось – беднягу вытошнило возле стены.

– Ну и зря, – произнес Рик, унимая судорогу в пищеводе. Между тем дезактиватор действовал, и к тому времени, когда Промису наконец полегчало, Рик тоже пришел в себя, и они взялись за установку пушки.

Три часа компаньоны работали не останавливаясь: сняли пулемет, электроприводы и патронные короба. Потом Промис принес рыбных чипсов и зеленую грушу. Это был весь их обед, после которого они начали устанавливать «марк».

Прикинув, как будет расходиться факел от выстрела, Рик обрезал ствол пушки на десять сантиметров и обработал его напильником. Промис тем временем смазывал шестеренки патронной подачи и устанавливал короб.

Казалось, что конец работы уже близок, однако за всякими мелочами, смазкой и регулировкой пришлось провозиться до самой темноты.

Перепачканные смазкой и усталые, Рик и Промис возвращались домой, подсвечивая себе фонариком, который Промис всегда держал при себе.

– Завтра будет ветрено, – сказал он.

– Почему так думаешь?

– А вон видишь, Астрагол желтым светится?

– Это вон та, фиолетовая?

– Какая тебе фиолетовая? Фиолетовая – это Сапран. Астрагол выше…

– А-а, понял. Ну что с того, что она желтая?

– Значит, будет ветрено. А если голубым светит – будет штиль.

Когда они пришли к домику, там уже никого не было. Ромеро и его подручные уехали, оставив на веранде ящик с продуктами.

– Ух ты, сублимированное мясо, сгущенное молоко, хлеб! – радовался Промис перебирая трофеи. – Эдак я тут с тобой тоже откормлюсь!

– А раньше такого не возили?

– Ясное дело, что не возили, из-за тебя планку подняли… Ну что, по мясу? Я сейчас быстро в кипятке приготовлю.

– Давай, – равнодушно пожал плечами Рик. Есть ему не хотелось, ему хотелось выпить. Впрочем, за последние двое суток он уже научился терпеть.

На другой день Рик проснулся рано, еще до восхода. Полежав и послушав шум моря, он понял, что больше не уснет.

Очень хотелось выпить, Рик подозревал, что именно эта иссушающая жажда разбудила его, словно навязчивая мелодия из соседней комнаты в капироче.

Выйдя из дома, Рик постоял под свежим бризом, сходил по нужде в будку без двери, заменявшую здесь туалет, и, вернувшись на веранду, встретил Промиса, уже полностью одетого, но с каким-то отсутствующим взглядом.

Не замечая Рика, тот прошел мимо и направился к морю.

Рик проследил за ним в окно, однако окликнуть не решился, в конце концов, это было не его дело.

Рик снова лег и стал мечтать о том, чтобы Промис прямо сейчас уехал на материк, тем более что выглядел он так, будто все для себя уже решил. И тогда, промучившись еще пару часиков, Рик мог зайти в его комнату и взять из шкафчика крипку.

Впрочем, взять ее он мог и сейчас, но воровать на другой день после приезда было неприлично.

Рик вздохнул и, смирившись, стал ждать возвращения Промиса, чтобы выпросить у него хоть пару капель, но неожиданно для себя уснул и проспал до того момента, когда его разбудил Промис – бодрый после умывания, с темными кругами под глазами.

– Вставай, летчик-пилот! Завтрак готов!

– Что? – спросил Рик, приподнимаясь.

– Я говорю – кушать подано!

– Ты что же, уже вернулся?