Официально он занимал должность помощника судостроителя при Санкт-Петербургском порте. Григорий Иванович попросил у Краббе разрешение поручику привезти семью. Адмирал дал «добро». Пульс был просто счастлив, униженно благодарил своего начальника, оправдываясь, что «жить на два дома ужасно дорого». Благодаря Пульсу удалось добыть бомбовые трубки и чертежи к ним

В мае 1864 года поручик привёз Бутакову чертежи самых современных броненосцев: прусской двухбашенной лодки «Арминиус», башенного броненосца «Принц Альберт» и парохода «Персия». По ценности и количеству добытых им разведывательных материалов Пульсу не было равных. В Петербурге были очень довольны работой Бутакова, хотя большая часть заслуги по праву принадлежала поручику Пульсу. Григорий Иванович только снабжал чертежи, привезённые офицером, своими комментариями, иногда критическими. Переправляли документацию, а иногда и готовые образцы с русскими военными судами или по дипломатической почте. Мне довелось видеть эти выкраденные чертежи, исполненные на тонкой бумаге цветными карандашами: английского фрегата, парового крана, итальянских плавучих батарей, канонерской лодки. Испытал при этом удивительное чувство реальности давно минувших событий. Но были сведения, полученные и самим Бутаковым Например, он увидел бронированные разборные канонерские лодки, отсеки которых можно было перевозить по железным дорогам, водным транспортом и даже в повозках с лошадьми. Доложив о них Краббе, Григорий Иванович не удержался от фантазий «Этих лодок можно построить бесчисленное множество в самый короткий срок, ибо самые ничтожные котельные заведения могут предпринять их постройку… Мы можем строить их по Волге или Каме, и в данный момент перевезти на Дон и в Керчь, или в Астрабад, или же доставить на Ладожское озеро или в Неву по каналам, на барках, и в Ригу по железной дороге».

Перед отъездом за границу Бутакова предупредили, чтобы он вёл строгую отчётность по израсходованным суммам. Нужно сказать, что русское правительство не баловало деньгами офицеров, и те платили своим завербованным в разных странах агентам очень скупо. Но зато давали задатки, которые иногда пропадали. Объясняя расходы на приобретение чертежей судна «Паллада», Григорий Иванович написал в отчёте, что на их приобретение истратили 63 фунта стерлингов. Причём чертежи вынесли с завода два разных человека, которые не подозревали, что оба работают на русскую разведку. Эту сумму разделили между завербованными чертёжниками. Всего на нелегальное приобретение чертежей Бутаков выдал своим подчинённым 465 фунтов стерлингов. Краббе приказал Воеводскому благодарить за чертежи Бутакова.

Когда-то, в далёкой молодости, я смотрел фильм «Бабетта идёт на войну». В этом комедийном фильме рядовые разведчик и разведчица, совершив невиданные подвиги, возвращаются домой. Девушка-разведчица спросила коллегу, как того наградили. Он ответил: «Мой капитан получил майора». Мне вспомнился этот фильм, когда знакомился в архиве с разведывательной деятельностью Бутакова, — аналогия была полная. Григория Ивановича, непонятно почему, вдруг взволновало, как материально помочь капитану Мэтью Мори, который перешёл на сторону рабовладельческих штатов и воевал против северян. У Мори северяне конфисковали всё имущество, Бутакова это очень расстроило, и Григорий Иванович стал одним из организаторов комитета по оказанию помощи бедняге. Правда, своими деньгами ему помогать не хотелось.

Великий князь Константин, к которому адмирал обратился за содействием, сентиментальностью не мучился и наотрез отказался от всякого участия в комитете. Он поручил Бутакову сначала выкачать из «бедного» Мори все нужные сведения и лишь потом заняться оказанием ему помощи. Учитывая, что Мэтью Мори зарекомендовал себя как выдающийся учёный, Константин поручил Бутакову предложить Мори переехать в Россию и работать в России над своими изобретениями (Мори занимался тогда подземными и подводными минами). Однако американец отказался и предложил русскому правительству купить секрет его мин. Посредником в переговорах между Бутаковым и Мори выступал некий Трембетт. Видимо, чтобы заинтересовать русское правительство, Мори обещал бесплатно передать часть своих разработок. За одну из них он уже получил денежное вознаграждение от правительства мятежных штатов. В качестве условия учёный требовал сохранения сделки в тайне. Американец предложил прислать специалиста для демонстрации своих изобретений. Он показал действие новых взрывателей для мин Бутакову. Григорий Иванович был восхищён и немедленно доложил обо всём увиденном Краббе. В письме Бутаков просил побыстрее прислать специалиста в связи со скорым отъездом Мори в Америку. Сам Мори торопил Бутакова, потому что ему нужны были деньги. Приехал капитан инженерных войск, отлично владевший английским языком и большой дока в минном деле. Ему не составило труда быстро во всём разобраться, но о результатах своей командировки он сначала доложил выводы своему начальству и лишь потом — Бутакову.

Как явствует из документов, минёр в пух и прах раскритиковал технические решения американского изобретателя. Вскоре из Морского министерства Бутакову сообщили, что «секреты» Мори для русских разработчиков — вчерашний день. По остальным вопросам Григорию Ивановичу приказали войти в контакт с людьми, помогавшими Мори в создании мин в английской лаборатории. В министерстве считали: если нельзя купить секрет у американского изобретателя, можно купить у его помощников, да ещё и дешевле. Кроме того, Григорию Ивановичу рекомендовали попытаться получить инструкции у самого Мори. Послать русского морского офицера (как предложил Бутаков) в южные штаты Америки Морское министерство отказалось. Бутакову объяснили, что это «по политическим соображениям неудобно». Странно, что адмиралу пришлось объяснять такую простую вещь. В переговорах с американцем участвовал и капитан 2-го ранга Кроун. Получив вежливый отказ от своего «великодушного» предложения, Мори выложил Кроуну свой главный козырь — сказал, что готов продать секрет взрывного устройства, которое срабатывает при соприкосновении с кораблём Переговоры велись через посредника Холмса (иногда в документах его называли Гольмс. — Примеч. авт.). Мори даже соглашался получить деньги после испытания его торпеды в России.

Возможно, тысяча фунтов стерлингов, переданная с разрешения царя через комитет в фонд Мори, и была платой за взрыватель. После отъезда Мори попробовал подзаработать уже сам Холмс, попытавшись всучить какие-то изобретения русским агентам, но безрезультатно. Получил отказ. Главное инженерное управление посчитало свои разработки гораздо более совершенными. Немало хлопот доставил Григорию Ивановичу старый приятель Степан Степанович Лесовский, который из Америки прибыл в Вилла-Франку. Тот мало того что замучил его вопросами о состоянии флотов и судостроения, но ещё и попросил собрать сведения о снабжении английских судов продовольствием. Видимо, с подачи Лесовского Бутаков получил такое же указание из морского министерства, в которое Степан Степанович отправил своё предложение снабжать суда в дальнем плавании консервами, а не привычной солониной. Вскоре произошёл конфликт между Бутаковым и управляющим морским министерством Краббе принял решение отозвать капитан-лейтенанта Колокольцева в Петербург, а на его место в Англию вновь прислать капитан-лейтенанта Скарятина. Но Скарятин упирался изо всех сил, рассчитывая вообще уволиться со службы и перейти на более выгодную в денежном отношении работу в Русском обществе пароходства и торговли. Сначала контр-адмирал Глазенап, сменивший Бутакова в Николаеве, сообщил, что Скарятин в отпуске, потом, что тот отказывается ехать из-за болезни. Бутаков поддержал желание родственника уйти с военной службы, и этим вызвал глубокое возмущение Краббе. Николай Карлович написал письмо Бутакову, в котором обвинял его в попытке обмануть руководство министерства. Привожу это письмо полностью: