— Нет. Никогда.

— А откуда знаешь, как они пахнут?

— Я… Мне рассказывали. Я правда сама ни разу….

— Я верю тебе, — для пущего выражения доверия Рой коснулся ладонью ее щеки, — а ты сможешь показать, куда ходили те люди, которые видели технику под землей?

Зоя махнула головой так неопределенно, что даже Босой, вроде бы уже успевший к ней привыкнуть, не смог точно сказать, согласилась она это сделать или нет. Зато он теперь точно знал, что сразу после сведения татуировки Зое поступит предложение покинуть их отряд. И она, вероятнее всего, согласится.

Что с этим делать, он не знал совершенно. Отпустить девчонку с миром? Бороться за нее, посулив множество недоступных обычному подростку свобод, прав, сладостей и сушеных фруктов? Или купить у Дуста зелье, но татуировку пока не сводить? Босой далеко не был уверен, что отряд Роя не оспорит в этом случае его право на рабыню.

Вот и Рина уже оттеснила потихоньку командира от общей группы, зашептала потихоньку на ухо, а он ей коротко кивнул, соглашаясь. Вряд ли охотники оставили на время нахождения в подземелье какие-то необсужденные снаружи дела. И уж точно не обменивались неожиданными новостями — какие тут в подземелье новости? А значит, говорили о Зое.

Вдруг сквозь размышления пробился тихий писк интуиции. Это еще не был тот грохочущий раскат, когда нужно разворачиваться и убегать без размышлений, но писк настойчивый, не терпящий отлагательств.

— Там впереди что-то, — окликнул он Роя громким шепотом.

Охотник кивнул.

— Я знаю.

Это был один из тех самых провалов, о которых так часто упоминали. От стены до стены и на протяжении не меньше четырех метров пол просто не существовал, превращаясь в уходящую вниз дыру. Из нее и доносились все те необычные запахи, а еще звуки, которые слышал Босой с самого начала путешествия.

Через провал было брошено несколько толстых грубо отесанных досок, изрядно пропитавшихся влагой и местами покрытых тонкой пленкой зеленой плесени.

Грач и Рой уверенно прошли по мостку, лишь слегка прогнувшемуся под их тяжестью, а вот Зуб с массивным рюкзаком за плечами ступал осторожно, прислушиваясь к ощущениям. Прошел он без проблем и кажется даже не почуял опасности, а вот Босой услышал все, чего услышать бы ни в коем случае не хотел. Плесень, на вид совершенно безобидная, насквозь принизала доски, и хотя они на вид почти не прогибались, доносившийся изнутри скрип не предвещал ничего хорошего.

Сам Босой без труда прошел, внимательно прислушиваясь к треску, но когда на доски ступила Зоя протянул ей руку. Последним шел Винник, тоже маленький и легкий, но он опирался на посох, время от времени перенося вес на слишком маленькую точку опоры. Это его и подвело. Наступи он в то место ногой, все бы могло пройти и хорошо, но он оперся острой деревяшкой, да еще и в самое скрипучее место.

Босой едва успел подхватить его за ворот, а потом за руку, пока тело не выскользнуло из одежды. Разломившаяся пополам доска с громким стуком обрушилась внутрь провала, плеснув напоследок водой где-то очень глубоко.

— Гррахи тебя подери! — выругался Зуб, — Нам хана. Сбросьте этого старого чурбана следом!

— Это не сработает, — пробормотал Рой, озабоченно вглядываясь вглубь провала, — Было бы тут не так высоко… Он просто разобьётся. А от мертвеца там толку не будет.

— А на веревке?

— У тебя есть с собой веревка такой длины?

— Валим может тогда в обратно?

— Зуб, не утомляй меня столь гениальными идеями. И как ты собираешься попасть обратно?

К тому, что провал сам по себе был немаленьких размеров, еще и края его не оставляли ощущения надежности. Это была скорее глина, перемешанная с бетонным крошевом. Скользнет на такой нога — и не получился ни толчка, ни прыжка.

— Если и найдем мы чем наладить мостки, то только у Дуста. Может есть что в соседних комнатах и коридорах, а может и нет. Пока будем искать — потеряем и то время, что у нас пока есть. Вперед. План у нас прежний, и вы все его знаете.

Может быть, наш друг Винник и не особенно то на него повлиял.

* * *

Еще некоторое время они брели по коридорам, поворачивая то вправо, то влево, останавливаясь иногда и долго сверяясь с картой. Первое время Босой не уставал поражаться размерам разветвлённой сети тоннелей, пока не поймал себя на мысли, что узнает некоторые перекрестки.

Команда Роя специально петляла, запутывая спутников, и хотя общее направление было всегда одним и тем же, они иногда делали по очередному скоплению боковиков по две три запутанных петли.

Мотивы охотников были прозрачными как слеза — не дать возможность гостям запомнить правильный путь. В условиях слабого мелькающего перед глазами света от масляных светильников это сработало бы с любым человеком, кроме Босого. Он не смотрел глазами, привыкший шастать по крысиным логовищам и другим подземельям иногда даже в полной темноте. Он запоминал все, что чувствовал: силу и направление сквозняка, запахи, звуки капели и шорох шагов, разных на разной поверхности. В тех местах, где сходилось особенно много запоминающихся моментов, он проводил пальцами по стенам, запоминая температуру и рельеф.

Зоя, похоже, тоже сумела понять, что происходит. Она встала на цыпочки, приникла к его уху и прошептала:

— По-моему, эти жалкие никчемные людишки водят нас кругами.

Босой коротко кивнул и получил еще порцию шепота:

— Но вон там за поворотом их ждет сюрприз, — Зоя коварно улыбнулась и пошла дальше, как ни в чем не бывало.

«Вон того поворота» ловчий и сам слегка опасался. Несколько минут назад оттуда донеслись поскребывания, слишком слабые, чтобы опасаться, и все же чуждые безжизненной тишине туннелей. А потом они резко пропали, стихнув одно за другим.

— Бог ты мой! — отпрыгнул Грач, едва шагнул за поворот, — Рой!

Командир уже стоял за его плечом, готовый бросится в бой. Махать оружием не пришлось — все и так были уже мертвы.

Возле стены, под небольшой щелью в стене лежали несколько растерзанных тел мелких чудищ, бывших при жизни размером вряд ли больше, чем средняя кошка. Только похожи они были на странную смесь богомола и ящерицы: длинное вытянутое тело, короткий массивный хвост, две пары опорных ноги для передвижений и две пары то ли с клешнями, то