Однако если присутствие Люка и производило фурор, то лишь до тех пор, пока из спальни не появился Норман. Одет он был так же, как и Люк, то есть в одно полотенце. Причём учитывая, что Норман был несколько покрупнее, полотенце прикрывало его тело в меньшей степени. Два блондина хлопнули друг друга по ладоням и принялись о чём-то негромко переговариваться, периодически сопровождая беседу не вполне приличными телодвижениями. Я тихонько сползала всё ниже и ниже по стенке, прижимаясь носом к выходящему на дом Лукреции окну.

Одна из остановившихся на улице девушек постучала подругу по плечу, восхищённо глядя на Нормана. Я почувствовала прилив гордости: всё-таки мой бывший мужчина.

Но главное действие спектакля началось, конечно, тогда, когда на балкон, зевая и потягиваясь, вышла сама пробудившаяся Лукреция. Увидев на своей территории двух обнажённых мужчин, каждый из которых услужливо подставил ей локоть, она побледнела и застыла на месте, хватая воздух ртом. Потом всплеснула руками и бросилась бежать. Мужчины, не будь дураки, последовали за ней.

Вся эта троица — Лукреция впереди, Люк с Норманом следом — выскочила на улицу через парадный вход. И тут же была встречена восторженными соседями, только что не аплодирующими. Оглядевшись и осознав, что ожидать от окружающих сочувствия и восстановления справедливости не стоит — разве что советы давать начнут, — Лукреция метнулась назад, под спасительный кров. Люк и Норман постояли, пожимая плечами, потом развели перед соседями руками, мол, извините, у женщины мигрень, бывает, и тоже удалились в дом.

Впоследствии Люк рассказал мне, что Лукреция заперлась от них в кладовке, после чего они с Норманом преспокойно оделись и отправились каждый своей дорогой.

А затем настало время уходить и Кентону. Надолго задерживаться в моём доме было для него небезопасно. Люди графа могли вернуться.

— Абигайль.

Мы стояли у двери. Прежде, чем уйти, Кентон положил руки мне на плечи и заглянул в глаза.

— Послушай меня. Тебе тоже опасно здесь оставаться. Рейвен не перестанет тебя подозревать, а рано или поздно может всплыть какая-нибудь улика. И кроме того… он в любом случае не отступится.

— Наверное, — нехотя признала я. — Но он вбил себе в голову, что я приду к нему сама. А я вовсе не собираюсь этого делать. Так что скорее всего не так уж всё и страшно.

— Ты напрасно его недооцениваешь, — покачал головой Кентон. — Самым правильным для тебя было бы тоже уйти из города.

— Может, ты и прав. Но это слишком сложно.

Бросить всё и перебраться в другое графство, где я не знаю никого и ничего, и снова начинать пробиваться с самого нуля? Никаких особых средств у меня не было, продать дом так, чтобы об этом никто не проведал, не удастся. Документы и те придётся приобрести фальшивые, поскольку легальный переезд из одного графства в другое надо было бы оформлять через соответствующие инстанции, а уж тогда информация непременно дошла бы до графа. Стало быть, пришлось бы жить под чужим именем, что претило мне само по себе. Полученный в академии диплом тоже бы некоторым образом аннулировался, поскольку он выписан на моё настоящее имя. Да и люди… Здесь я знаю всех, и все знают меня, а там… Словом, такая авантюра была бы куда посерьёзнее какого-то несчастного проникновения в замок через окно башни.

— Во всяком случае обещай, что всё ещё раз как следует взвесишь.

— Обещаю, — кивнула я.

— Ближайшие несколько дней я буду в городе. Если понадоблюсь, справься обо мне у Рэйчел. Она будет знать, где меня найти.

— Что-что? — Это становилось совсем интересно. — Ты что же, собираешься провести эти дни в доме свиданий?! Я, кажется, начинаю понимать, что за неотложные дела удерживают тебя в графстве.

— Знаешь, Абигайль, бордель можно найти в любом мало-мальски приличном городе, — улыбнулся Кентон. — Так что поводом задерживаться в Торнсайде это точно послужить не может. Впрочем, мне приятна твоя ревность…хоть и глупо ревновать к девочкам из дома свиданий.

— Какая к дьяволу ревность? — фыркнула я. — Просто меня поражает такое легкомыслие!

— Пусть так, — не стал спорить он. — В любом случае я вовсе не собираюсь останавливаться в этом заведении. Просто мало кто в графстве знает все возможные укрытия так же хорошо, как Рэйчел. И мало кто умеет так же надёжно хранить чужие секреты. Так что в случае надобности обращайся именно к ней.

— Но дорожка в дом свиданий всё равно знакома тебе вполне неплохо, — не сдержавшись, съехидничала я.

— Абигайль, ты же видела меня без одежды, — усмехнулся он. — И наверняка заметила, что белые крылья у меня на спине пока не проросли.

— Кто тебе сказал, что я разглядывала твою спину? Впрочем, об отсутствии крыльев я догадалась ещё в "Хмельном охотнике".

— Неужели моё поведение не было безупречным? — притворно ужаснулся Кентон.

— Если бы оно было безупречным, я бы тебя даже не запомнила. Будь поосторожней, пока остаёшься в Торнсайде.

Я привстала на цыпочки, погладила его по волосам и поцеловала в губы. А что, на прощание можно. Не исключено, что я никогда больше его не увижу. Но даже при самом удачном — и почти невероятном — раскладе, если он вернётся в графство в принципиально новом качестве… То, что можно позволить себе с Кентоном Алисдейром, никогда не будет допустимо с графом Торнсайдским.

А между тем поцелуй затянулся. Кентон крепко прижал меня к себе.

— Ещё немного — и я никуда отсюда не уйду, — прошептал он мне на ухо.

Напугал. Можно подумать, я сильно расстроюсь.

— Береги себя. И обдумай как следует всё, что я сказал, пока ещё не поздно.

Сжав на прощание мою руку, он выскользнул на улицу через дверь чёрного хода. Что же касаемо его последних слов… Как вскоре выяснилось, было уже поздно.

Следующий день прошёл, как обычно. Люди графа не возвращались. А спустя ещё сутки я отправилась за покупками и углядела на главной площади знакомое лицо.

— Гай! — позвала я по имени юношу, внимательно изучавшего разложенный на временном уличном прилавке товар оружейника.

Была, конечно, вероятность, что парень вовсе меня не вспомнит или, даже вспомнив, отнесётся слишком настороженно, чтобы вступить в разговор. Но нет, похоже, он зашагал ко мне навстречу, настроенный вполне благожелательно.

— Привет, Гай! — сказала я, внимательно наблюдая за приближающимся мальчиком, надеясь прочитать по его лицу то, чего наверняка не узнаю из разговора.

— Здравствуйте, госпожа Абигайль.

— Просто Абигайль.

Надо же, запомнил, как меня зовут.

— Как дома? Есть какие-нибудь известия от Кентона?

Ну, конечно, даже если и есть, в чём я сомневалась, он не станет рассказывать об этом первой встречной на том единственном основании, что его господин как-то раз общался с ней в доме свиданий. Однако же если случилось непоправимое и Кентона всё-таки взяли, навряд ли это является большой тайной, а стало быть, такие сведения я от Гая получу. С другой стороны, если он является чьим-нибудь осведомителем, то мой вопрос ненавязчиво продемонстрирует, что я не в курсе местонахождения Кентона и снимет с меня лишние подозрения.