в крутоверхих фуражках. Теперь это жутковатое воинство становилось явью, оно входило в мою жизнь так же реально, как все, что было в ней до сих пор, оно надвигалось, летело, неслось на нас, покрывая по семьсот миль в сутки от восхода до восхода.

Капитан 3 ранга Абатуров больше чем кто-либо на лодке был готов к встрече с АУГ - авианосной ударной группой. Он много раз рисовал на картах синие треугольнички кораблей, прикрывавшие широкий клин с крестом - авианосец. Он вычерчивал круги, обозначающие зоны действия корабельных гидролокаторов, и знал, куда и как проложить курс красного утюжка - своей подводной лодки, чтобы пе попасть в полосу поиска. Все это он проделывал и на командно-штабных учениях, и на военно-морских играх в учебных кабинетах. Теперь же вокруг простиралось неспокойное море, окруженное сплошь чужими берегами, а условные значки превратились в быстроходные и беспощадные корабли кичливой державы.

Азарт, греющий кровь и холодящий сердце, - вот что испытал Абатуров, прочитав радиограмму о начале учений «Золотая сеть». Первым делом он бросился в штурманскую рубку, к верной советнице - карте. Вонзив иглу измерителя в точку якорной стоянки, он дотянулся до меридиана, к которому подходил первый эшелон противолодочной армады. Можно было даже идти днем - самолёты-ищейки ещё не долетали до их района. Времени на выход из полосы поиска оставалось достаточно, и Абатуров порадовался тому, что настоял на заправке. Не хотелось даже думать, что ожидало бы их завтра, дай он уговорить себя меху-буквоеду не принимать топливо. Болтались бы, как цветок в проруби, на виду у «супостата». Из штурманской рубки командир метнулся на мостик:

- По местам стоять, со швартовых сниматься!… Ну, соколики, понеслись!

5.

После сна - дурного, зыбкого, недолгого - Комптон целый час вводил себя в меридиан. Он настраивал свой мозг на быструю четкую работу с тем же тщанием, с каким мастер-наладчик запускает сложнейшую счетно-решающую машину. Прежде всего - холод: пять минут ледяного душа действуют на психику, как кнопка «сброс» на электронную память, засоренную случайной информацией.

Затем пятнадцать минут сидения в позе «лотоса» и мысленное излучение благопожеланий себе, своим близким, людям за стенками каюты, людям за корпусом корабля, людям всей страны, людям всей планеты. По мнению «флагманского йога» эскадры майора медицинской службы Ройтблица, эта процедура аналогична тумблеру «чувствительность» на пульте ЭВМ.

Ровно в половине седьмого в дверь каюты постучал ворэнт-офицер 1-го класса Брести-корабельный «экстрасенс», обнаруженный Комптоном в пожарном дивизионе и переведенный в медицинский блок на должность фельдшера. Массируя кэптену виски и темя, Брести четверть часа «подкачивал» его своим биополем.

Чашечка колумбийского кофе была последним аккордом в этом почти ритуальном действе. Но перед тем как вызвать из буфетной гарсона, Комптон нажал клавишу с надписью: «Старший штурман».

- Доброе утро, сэр! Атмосферное давление семьсот шестьдесят пять миллиметров. Имеет тенденцию к повышению.

Комптон страдал гипотонией и пил кофе, сообразуясь с показанием барометра. И хотя давление воздуха благоприятствовало давлению кровяному, кэптен, чтобы окончательно развеять остатки дурного сна, взбодрил себя напитком поэтов, монахов и ночных сторожей. При этом он нашёл доброй приметой то, что кофейные зерна произросли на земле, названной в честь первооткрывателя Америки. И как не раз с ним бывало, подобные пустяки, которые Комптон называл добрыми приметами, привели его в прекрасное расположение духа. Теперь он готов был бестрепетно выслушать длинную сплетню - утренний доклад старшего помощника о происшествиях за минувшие сутки. Молдин-Киви листал свой блокнот и сообщал бесстрастным пономарским голосом:

- Данные дозиметрического контроля в норме. Замечания по материальной части: ночью вышел из строя парогенератор шестого реактора.

В вертолётном ангаре - запах горелой резины. Источник гари уточняется.

На угловой полетной палубе пожарная машина столкнулась с тягачом. Тягач выведен из строя. Матрос-водитель отправлен в лазарет с переломом бедра.

На элеваторе правого борта № 4 произошел выброс гидравлики.

В кормовом ракетном погребе по недосмотру трюмных на три минуты включили систему орошения. Забортной водой засолили две зенитные ракеты «Си Спарроу».

Замечания по личному составу. Сержант военной полиции Страйд обнаружил в агрегатной выгородке № 742 два килограмма героина. Агрегатная выгородка № 742 находится в заведовании дивизиона движения. Начато следствие.

В помещёнии носовых шпилей матросы Эдмондс и Залевски вставили пьяному младшему боцману Олгуду в задний проход наконечник пескоструйного аппарата и врубили давление в десять атмосфер. Младший боцман Олгуд с множественной перфорацией кишечника доставлен в корабельный лазарет. Эдмондс и Залевски посажены в карцер. Свои действия они мотивируют тем, что мастер-чиф-петти-офицер флота Олгуд был часто к ним несправедлив.

Младший матрос Гэлз, оператор-наводчик зенитного автомата, объявил себя членом секты «Святые последнего дня». Отказывается обслуживать системы оружия. Изолирован в карцере.

В коридоре гребного вала № 4 обнаружена крысиная ферма, устроенная старшиной команды мидчелистов ворэн-офицером 1-го класса Грэмбеллом. Грэмбелл продаёт крыс матросам, которые предъявляли хвосты животные санитарному врачу для получения льготных дней к отпуску.

В вентиляционной шахте кормового машинного эшелон; обнаружен труп младшего матроса Стивенса, повесившегося на обрывке капронового линя. Причина самоубийства неизвестна. Военная полиция ведет следствие.

Матросы-афроамериканцы трюмного дивизиона обратились в «Совет по взаимоотношениям среди моряков» с просьбой разрешить им пользоваться корабельной сауной наравне с белыми.

Военный раввин Коэн просит отгородить часть офицерского камбуза для приготовления кошерной пищи.

Старший хирург корабля майор Черс произвел успешную операцию по извлечению из желудка младшего матроса Сноппера проглоченной иглы.

Больных в корабельном лазарете - восемнадцать.

В карцере - девять арестованных… Доклад закончен.

Длинная сплетня Киви ничуть не омрачила Комптона. Сутки как сутки, на войне как на войне… Отдав распоряжение ускорить поиски источника дыма в вертолётном ангаре, кэптен отправился на доклад к флагману.

В это утро Комптон делал все, чтобы не раздражаться, не терять присутствия духа. Он с детства помнил пословицу: «Хорошее начало полдела откачало». А для хорошего начала «противолодочной недели» требовалось только одно - крепкие нервы.

6.

Мартопляс приказал машинной вахте смотреть за контрольными приборами в оба и о малейших отклонениях от нормы докладывать тотчас же. И когда лейтенант-инженер Серпокрылов просунул голову в дверь и доложил, что на правом дизеле сработал сигнальный клапан третьего цилиндра, механик вскочил, точно ему принесли долгожданную весть. Он приказал немедленно застопорить правый двигатель. Затем доложил на мостик, испытывая легкое мстительное чувство:

- Мостик, остановлен правый дизель!

- Пятый, в чем дело? - запросил динамик голосом Феди-пома.

- Выясняем! - отрезал Мартопляс. Командир наверняка рядом, пусть попереживает! Ему это полезно.

Но Абатуров оставаться в неведении не захотел и тут же вызвал механика