выплаченных и утаенных годовых налогов и рассказывать о предстоящих планах

Марио, имевший сына, был в разводе и на законных основаниях считался членом клуба. Отто тоже мог относить себя к членам клубa, поскольку формально числился холостяком.

Вернувшись с озера, Отто вплотную занялся восстановлением дома собственными силами, поручив строительной фирме построить спаренный дом для двух хозяев с самостоятельными входами по проекту бывшей хозяйки дома. Чтобы пробудить интерес к объекту, Джульетта соорудила аллею роз на границе участков. К моменту восстановления старого дома завершилось строительство спаренного дома, который был успешно продан. Реконструируемый дом, несмотря на вложенные средства и усилия, не продавался. Джульетта не переживала, что покупатели не появляются. Дом ей нравился все больше и больше. Она часто приезжала сюда на целый день и уезжала в Сант– Галлен лишь к вечеру на работу и к любимому, пока совсем не обосновалась в нем, уговорив Отто устроить офис на первом этаже. Большой разницы не существовало, где сидеть за компьютером, а организовать деловые встречи можно и в старом, и в новом офисе. Предпочтение отдавалось дому на улице Обербуел, где клиентов встречали в домашней обстановке, без галстуков, в пасмурные дни в гостиной за круглым столом, рядом с которым, на подставке стояла батарея горячительных бутылок или на террасе, почти на природе, в солнечные дни. Каждая удачная сделка заканчивалась поездкой в какой-нибудь чудесный уголок мира. Джульетта, встрепенувшись, уезжала, чтобы посмотреть новые достопримечательности и показать себя, наряженной как на параде. Со временем, путешествия перестали нести новизну. Гостиницы надоедали в первую очередь. Спустя неделю ее тянуло домой. После очередной длительной поездки, разобрав вещи и расслабившись, она приходила к выводу, что лучшего места, чем дом, в котором она живет, ей не найти. Наконец пришло время, когда перед очередным вояжем что-то засвербило в области сердца, появлялось внутреннее беспокойство и никуда не хотелось уезжать. Внезапная тошнота и головокружение стали первыми признаками беременности. Доктор подтвердил, что она ждет ребенка. Перед Джульеттой стал извечный вопрос:

– Что делать?

Несколько дней она ходила в раздумье до тех , пока не решилась сообщить новость Отто. Вечером, после ужина, когда он насытился и развалился на диване, она подсела рядом.

– Шатс,– сказала она, – я беременна. Я всегда говорила, что не собираюсь иметь детей. Мне достаточно того, что мы вместе можем развлекаться, путешествовать и принимать гостей. Знаю, что ты не хочешь иметь детей. Я тоже. Я знакома со многими женщинами, мечтающими забеременеть от твоего друга миллионера, у которых ничего не получается благодаря операции, позволяющей осуществить оплодотворение только по его желанию. Я в отличие от них, не собиралась рожать и последнее слово в вопросе о появлении на свет ребенка, твоего продолжения, предоставляю тебе. Если ты скажешь, нет, я сделаю аборт.

– Ты хочешь иметь ребенка? –спросил Отто.

Все, что говорила Джульетта до этого момента, потеряло значение. Вопрос был задан и требовал четкого ответа.

– Да.– потупив голову, тихо сказала Джульетта.

– Я люблю тебя,– не задумываясь, быстро ответил Отто.

Он сказал это так, будто ждал известия о ребенке уже давно. Прозвучало признание в любви и одновременно согласие на рождение ребенка. Джульетта не раздумывала, чему больше радоваться: признанию или согласию. Ей достаточно было одного, но сейчас важным все-таки было согласие, хотя не менее важным было признание в любви. У Джульетты отлегло сердце и ушли мучившие ее сомнения и тревоги. Она не ожидала услышать от Отто положительно решения и готовилась к худшему, собираясь, придя вечером на работу, отметить прибытие в кафе бешеным танцем, напиться и устроить фейерверк, а поздним вечером, придя с работы домой, уткнуться в плечо Отто и проплакать всю ночь. Теперь страдания и сомнения остались позади. Прозвучал колокол судьбы, изменивший ее жизнь, и ей следовало задуматься о будущем. Она вспомнила, что Шатс давно предлагал перестать заниматься чепухой, открыть свое дело и стать хозяйкой магазина, ресторана или шоу центра.

Выполнив условия, касающиеся предоставления бизнес-плана и последующего возврата вложенных в предприятие денег, Джульетта с совершенно иным настроением шла в последний раз в кафе, чтобы проститься с публикой и поблагодарить хозяина. Окрыленная, она возвратилась назад, надолго забыв о спиртных напитках, чтобы следующим утро устремиться на поиски помещения под танцевальную школу.

Первой у нее родилась дочка Карина. Следом, как и предполагала бывшая хозяйка дома, появился сын Юрг. Дети росли в любви и радости. Джульетта, смотря на фотографию, на которой стоящая на цыпочках трехлетняя Карина, положив руки на шеи родителей, обнимала сидящих на диване и прижавшихся к ней щеками дорогих родителей, могла объяснить, что такое счастливое детство. Дочка начала танцевать раньше, чем научилась ходить. Джульетта тащила Карину за собой в школу танцев, где та, подражая маме и танцорам, вволю крутилась и изгибалась, как могла, тренируя тело. В семь лет девочка поступила в художественное училище. Джульетта стремилась дать ей то, что не дополучила в детстве сама. Ей хотелось видеть дочь танцовщицей классического танца, отчетливо понимая разницу исполнения приватного танца в специально отведенной комнате ночного клуба перед подвыпившим клиентом и выступлением на сцене театра перед благодарной публикой. Школа Джульетты давала всем желающим возможность приобщиться к танцу, чувству ритма и музыки, не обеспечивала первоклассного образования. Уехав от родителей, Карина стала приезжать домой лишь на время каникул. После окончания училища она устроилась в труппу театра балета и стала появляться дома еще реже, а, выйдя замуж, практически прекратила поездки к родителям.

Воспитанием сына занимался отец. В двенадцать лет Юрг, как и другие сверстники, захотел иметь велосипед. Отец ничего не имел против желания сына. Он мог купить и десяток велосипедов, но выставил условие. В Швейцарии дорогая жизнь, сказал он, я готов оплатить восемьдесят процентов от стоимости велосипеда, а остальные двадцать процентов должен найти ты. Прояви предприимчивость, экономя на завтраках и школьных обедах. На следующий день сын стал подрабатывать в рядом расположенном кафе. Когда исполнилось четырнадцать лет, Юрг стал обладателем велосипеда. По такой же схеме он приобрел автомашину на первом курсе института, а на третьем курсе – однокомнатную квартиру. Восемьдесят процентов от требуемой суммы дал отец, а двадцать процентов он взял в долг у банка, получив гарантию строительной фирмы, в проектный отдел которой устроился на полставки проектировщиком. Окончив институт, он, став совладельцем строительной фирмы. купил дом. Больше за помощью он не обращался.

Дети выросли, обзавелись семьями и стали жить отдельно от родителей.

Бизнес у Отто шел лучше в Сант– Галлене и он стал частенько оставаться на ночь в прежней квартире, чтобы с утра впрягаться работу. Всплыло напутствие прежней хозяйки, желающей продать особняк чете молодоженов, и Отто выставил дом на улице Обербуел на продажу. Мнения Джульетты не спрашивалось. Достаточного того, что он не вмешивался в развитие школы танцев. Джульетта почувствовала себя одинокой. Пустой двухэтажный дом был не нужен. Ей вполне хватало однокомнатной квартиры – студии в Сант-Галлене.