— Думаешь, он поедет в Северный округ душить кого-нибудь? — невесело пошутила я.

— По крайней мере, выясним, кто он, чем занимается.

— Не вижу, чем это может помочь. Предположим, он торгует наркотиками, что дальше?

Ванька надулся, пробурчал «до свидания» и скрылся в подъезде, а я поехала к себе.

Прошло два месяца со дня моего первого и последнего визита к странному молодому человеку с ником Гаш. Купленная дочерью в разгар наших сыщицких расследований доска для записей еще стояла в моей комнате, но фотографии Жени и подозреваемых уже были завешаны многочисленными записочками, напоминалками и прочей чепухой. За истекший период из всех кандидатов в убийцы объявился только Андрей.

Он выбрал для звонка не самый подходящий момент, я как раз делала очередную ревизию коробок. Раз в полтора года мы переезжаем с квартиры на квартиру, поэтому большая часть вещей так и остается не распакованной. Я взяла за правило периодически перетряхивать коробки и выбрасывать то, чем не пользуюсь (или не надеваю) в течение этого года. Хотя я проделываю это регулярно, вещи каким-то непостижимым образом ухитряются размножиться — количество коробок остается неизменным.

Звонок раздался в тот момент, когда я пыталась решить, нужны ли мне четыре кастрюли, коими я не пользовалась уже два года. Раньше мне было жалко их выбрасывать, но теперь я наконец созрела для решительного шага. Разговора с Андреем толком не получилось; он сообщил, что выбирался на отдых в теплые края, катался там на мотоцикле и сломал ногу. Сегодня первый день без гипса. Я подумала, что затишье в деятельности маньяка вполне может быть объяснено тем, что он был временно недееспособен. Поэтому я на всякий случай уточнила, с какого числа нога была в гипсе. Выходило, что Петра он убить никак не мог, потому что в это время передвигался с помощью костылей. В конце беседы Андрей поинтересовался, не хочу ли я заскочить к нему в гости. Я вежливо отказалась.

Иван заезжал всего один раз — выпить чаю и забрать забытую им книгу по психологии. О Жене мы не говорили, заключив двусторонний пакт о молчании. Лишь в дверях, чмокнув меня в щеку на прощанье, Ванька тихо шепнул мне на ухо: «Держись!» Я держалась, что было не так уж трудно — работы невпроворот.

Закончился октябрь; «унылая пора, очей очарованье» медленно, но верно сменилась просто унылой порой без малейшего намека на очарование. Грязный снег, лужи у обочины глубиной по колено, соль на дорогах и сумерки в три часа дня.

Звонок Эльжи застал меня на работе в тот момент, когда я уже собиралась выключать компьютер. Она извинялась за долгое молчание, объясняя это тем, что пару месяцев зависала на Казантипе, а когда вернулась, навалились всякие житейские заботы. Хозяйка, у которой Эльжи снимала квартиру, в процессе очередного визита за деньгами оценила сделанный Эльжи за свой счет ремонт и неожиданно решила поднять квартплату. Причем ощутимо — почти в два раза. То, что квартира расположена на первом этаже и прямо перед окнами началось строительство многоэтажного дома, хозяйка по какой-то непонятной причине считала за плюс. Все попытки Эльжи объяснить, что проезжающие под окнами бетономешалки сильно снижают ценность жилья, не увенчались успехом. Пришлось в срочном порядке подыскивать альтернативный вариант. Поиски осложнялись тем, что Эльжи сильно поиздержалась на Казантипе, а квартира ей нужна была в Центральном или Западном округе, а не в Медведково или Бибирево. Я приготовилась пообещать, что опрошу всех знакомых и, как только узнаю о более-менее подходящем варианте, так сразу же Эльке и отсигналю, но оказалось, что жилье она нашла. Вот уже две недели она снимала у Ивана бывшую Женину комнату.

— Я понимаю, что это выглядит нехорошо по отношению к Жене, — щебетала Эльжи, — но, в конце концов, сорок дней уже прошло… Ваня боится теперь незнакомым сдавать. А если Женин дух надумает заглянуть туда, то все же я ей не чужая.

Признаюсь, новость меня слегка шокировала. Ванька, заехав за книгой, ни словом не обмолвился, что у него появилась новая жиличка. Я задумалась и пропустила довольно большой кусок Эльжиной речи. Очухалась я, только когда она поинтересовалась, приду ли я на мероприятие. Пришлось сознаться в том, что я слушала невнимательно и не поняла, на какое мероприятие должна пойти. Оказалось, что в конце этой недели намечается первая провинциально-модельная тусовка. В Москву должны приехать представители модельных агентств из маленьких и очень маленьких городов, городков и поселков городского типа. Предполагалось, что в Москве эти самые представители и лучшие провинциальные модели встретятся со своими коллегами из западных агентств, после чего наступят мир, дружба и всеобщая кооперация. Я поинтересовалась, кто еще участвует. Ответ добавил интриги: на мероприятие подписались какие-то региональные конкурсы красоты, которые должны были привезти на тусовку своих «королев», а также неизвестные мне косметические бренды, производители биологически активных добавок и чаев для похудения.

Состав участников меня не вдохновил, и я довольно бестактно спросила, что, собственно, делает Эльжи в такой тухловатой компании. Насколько я знаю, она всегда старалась участвовать в мероприятиях, безупречных с точки зрения имиджа. Элька сначала замялась, а потом напомнила, что за квартиру платить надо, а она, как уже было сказано ранее, нынче сильно не при деньгах. Если бы домовладелец был совершенно посторонним человеком, Эльжи не сильно волновалась бы, а вот Ивана подводить не хочется, он здорово ее выручил с этой комнатой. И потом, квартира — это далеко не единственный расход. Переезд совпал по времени с окончательным разрывом отношений между ней и Мэри. Состоялся раздел совместно нажитого имущества. Так что теперь Эльжи нужно было заново приобретать мебель и посуду. Мне еще подумалось, что разводы, официальные и неофициальные, очень похожи. Всё (почти всё) в конечном счете сводится к разделу имущества.

Я пообещала, что на мероприятие приду и непременно отпишу об этом, хотя мой внутренний голос горячо уверял меня, что меня ожидает полный отстой.

Внутренний голос не ошибся: сама идея привезти в первопрестольную провинциальных «золушек», отбракованных заграничными скаутами, изначально была дохлой. Несмотря на заверения организаторов, глобального прорыва не получилось. Четыре десятка неухоженных девиц неуверенно ходили по подиуму, сурово супя брови. В кулуарах топтались позапрошлогодние королевы красоты провинциального разлива. Все «королевы» злоупотребляли косметикой, выглядели слегка испуганными и не слегка озадаченными. Впрочем, понять их можно: девушки привыкли к своему «королевскому» статусу в родном поселке городского типа, где их фотографии регулярно появлялись на первой странице газеты «Областной лесоруб». Сюда они приехали в полной уверенности, что Москва немедленно падет к их ногам… И вдруг выясняется, что здесь все иначе. И Москва ни к чьим ногам падать не собирается, и ты здесь — не «королева», не «звезда», а всего лишь одна из тысяч претенденток, готовых на все, чтобы подтвердить свой «звездный» статус. Есть от чего расстроиться.

В двух шагах от подиума жизнерадостные золотозубые дамы предлагали всем желающим попробовать абсолютно новую и стопроцентно натуральную косметику, тут же можно было за очень небольшие деньги сделать себе профессиональный макияж или купить чрезвычайно полезную биологическую добавку. Вот с точки зрения продавцов данных товаров мероприятие более чем удалось. «Королевы» и приехавшие в качестве сопровождения и групп поддержки мамы и другие родственники (преимущественно женского пола) клубились около прилавков со стопроцентно натуральной косметикой, а больше всего народу толпилось около лотка с чаями для похудения.