о разногласиях начдива А.Я. Лапина с комиссаром дивизии А.И. Евдокимовым. В Центральном государственном архиве Российской армии хранится документ (послужной список), заполненный А.Я. Лапиным 4 декабря 1920 г. На вопрос: «Подвергался ли наказаниям и взысканиям, соединенным с ограничениями в преимуществе по службе, когда, за что именно и в каком порядке» – Лапин отвечает: «В дисциплинарном порядке смещен с должности начдива 30 на должность комбрига 80 за самовольное сложение должности вследствие обострения отношений с комиссаром дивизии».

Это обострение началось незадолго до освобождения Иркутска. Начдив и комиссар разошлись в оценке людей, а именно в оценке их преданности революции. Это в первую очередь касалось военспецов – бывших офицеров старой русской армии. Комиссар полагал, что таким работникам нельзя доверять полностью, что многие из них ждут удобного момента, чтобы перебежать к белым. Свое недоверие А.И. Евдокимов аргументировал примерами. Начдив Лапин в свою очередь считал, что такой огульный подход является неверным, что людям следует доверять и к каждому из них надо подходить строго индивидуально (ведь и С.Н. Богомягков, и их бывший начдив Е.Н. Сергеев – бывшие офицеры старой армии). Один из конфликтов дошел до РВС 5-й армии (командующий М.С. Матиясевич, член РВС И.Н. Смирнов, начальник штаба В.Е. Гарф), который тогда поддержал точку зрения комиссара дивизии.

– Комиссара поддерживаете, а меня нет, – горячился А.Я. Лапин. – Пусть тогда комиссар и командует дивизией.

Он написал рапорт о сложении с себя полномочий начальника дивизии. И это несмотря на то, что Степан Николаевич и другие работники штаба настойчиво отговаривали его от такого шага. Но Лапин стоял на своем решении. Впоследствии он, конечно, пожалел о своем поступке, говоря, что тогда погорячился. А дивизией, до назначения нового начдива (И.К. Грязнова), некоторое время командовал С.Н. Богомягков.

На Южном фронте против барона Врангеля 30-я стрелковая дивизия вписала новые страницы в свою славную историю. О её большой роли в деле достижения победы над «черным бароном» было сказано в постановлении Реввоенсовета Республики от 4 марта 1921 г. в связи с награждением её орденом Красного Знамени. В нем, в частности, говорилось: «Окончательное решение судьбы всей борьбы с Врангелем достигнуто беспримерным форсированием в ночь на 11 ноября Чонгарской и Сивашской переправ, укрепленных по последнему слову техники и оборонявшихся противником с мужеством отчаяния. Не считаясь с жертвами, воодушевленная единым порывом, дивизия, опрокинув противника, обеспечила дальнейшее стремительное наступление наших частей, овладевших в течение четырех дней Крымским полуостровом. И этим принесла Республике окончание вооруженной борьбы с Врангелем без тяжелой и длительной осады и штурма укреплений противника на переправах и громадных потерь в людях и материальных средствах». Тогда же 30-я стрелковая дивизия получила почетное наименование – имени ВЦИК (с 1938 г. – имени Верховного Совета РСФСР).

За заслуги в годы Гражданской войны Степан Николаевич Богомягков в 1923 г. удостоен высшей награды страны – ордена Красного Знамени.

После Гражданской войны (в 1921–1924 гг.) С.Н. Богомягков – начальник штаба 18-й и 48-й стрелковых дивизий, начальник штаба и командир 2-го стрелкового корпуса. С июня 1924 г. – начальник Управления Московского военного округа. С мая 1925 г. – командир 10-го стрелкового корпуса. В 1926 г. окончил Курсы высшего начальствующего состава (КУВНАС) при Военной академии имени М.В. Фрунзе. Это был первый набор на КУВНАС. Поэтому о его составе и задачах следует сказать особо.

Красная Армия росла и мужала, совершенствовалась ее структура. Творчески учитывая уроки и опыт Первой мировой и Гражданской войн, развивалась советская военная наука и военное искусство. Чтобы не отстать от требований времени, командный состав РККА постоянно пополнял свои военные знания. Основным методом учебы являлась самостоятельная работа.

Степан Николаевич Богомягков много и упорно занимался самообразованием, внимательно следил за всеми новинками литературы по военной тематике, участвовал в работе военно-научного общества. Не получив фундаментального военного образования (ускоренный курс военного училища уже не мог удовлетворить потребностей сегодняшнего дня), он старался наверстать пробелы в своей подготовке самообразованием. Образцом и примером для него в этом отношении всегда был М.В. Фрунзе.

На всю жизнь С.Н. Богомягкову запомнились слова Михаила Васильевича о том, что командир, почивающий на лаврах и не работающий постоянно над собой, неминуемо отстанет от современных требований военной науки и военного дела, а в боевых действиях будет жестоко бит.

Несмотря на значительные успехи в самообразовании и высокую оценку его труда, Степана Николаевича тем не менее не оставляла мечта попасть в число слушателей Военной академии РККА, получить высшее военное образование. Это желание усиливалось еще и потому, что некоторые из его товарищей и сослуживцев уже окончили её или были накануне выпуска. Вне армии он уже не мыслил свою дальнейшую судьбу. Но различные причины все время мешали осуществлению мечты С.Н. Богомягкова.

К началу 1925 г. ВКП(б) определила основные направления военной реформы, выработала организационную структуру армии и флота, приступила к реализации намеченной программы военного строительства. Непосредственным организатором выполнения этой программы выступал Реввоенсовет СССР, возглавляемый М.В. Фрунзе. Его статью «Единая военная доктрина и Красная Армия», сыгравшую решающую роль в утверждении единства взглядов на характер строительства вооруженных сил страны, методы боевой подготовки войск, Степан Николаевич изучил внимательно и глубоко, полностью разделяя положения и взгляды М.В. Фрунзе – председателя Реввоенсовета СССР.

По его указанию ранее существовавшие при Военной академии РККА высшие академические курсы (ВАК) в июне 1925 г. были преобразованы в курсы усовершенствования высшего начальствующего состава (КУВНАС) с годичным сроком обучения. Их задачи в военно-научном отношении определялись Положением о курсах: пополнение и совершенствование военных и политических знаний, выработка единых взглядов на организацию и задачи армии, широкий обмен боевым и служебным опытом работы по обучению и воспитанию войск.

Первый набор КУВНАС принял около 200 человек. Со всех концов необъятной страны осенью 1925 г. прибыли в Москву командиры и политработники. По служебным категориям они были представлены довольно широко – от командира полка до командира корпуса и начальника штаба округа. Последняя категория была в единственном числе в лице начальника штаба Московского военного округа А.М. Перемытова. А вот командиров корпусов было двое – С.Н. Богомягков и И.Н. Дубовой (командир 14-го стрелкового корпуса из Украинского военного округа). Как оказалось, Иван Дубовой был однокашником Степана Богомягкова по Иркутскому военному училищу, окончив его в 1917 г.

В большом красивом особняке на Остоженке, где размещались курсы, в последние дни сентября 1925 г. было шумно и людно. Много объятий, рукопожатий и улыбок. А еще больше было воспоминаний – ведь встречались старые боевые друзья, скрепившие узы дружбы кровью на огненных дорогах Гражданской войны. Некоторые из них не виделись по несколько лет. Были такие радостные встречи и у С.Н. Богомягкова.

Должность