робота соберу с его физиономией, чтобы ты сильно не горевала, — зло пошутил Блейк. — Ты пойми, у нас, конечно, шанс, что все пройдет гладко, невелик, но, если мы оставим все как есть, его все равно скоро в новом мире в оборот пустят.

— Да нет, все нормально будет, — перебил Серёга Лиммана. И, не моргнув глазом, соврал: — Шаман мне обещал долгую и счастливую жизнь. Так что ничего не случится.

— Ну вот! Видишь! — радостно продолжил Блейк. — Все должно получиться! На чем я там остановился? — Помахивая иголками на проводах, он продолжил: — Значит так, мы к себе копирнем его программу, главное, чтобы в нашем хранилище места хватило, и попробуем создать вирус, который программа примет за часть себя. А в нем пропишем функцию отключения.

— Это как? — не понял Серёга.

— Ну вот смотри, сейчас у тебя программа отключается автоматически, когда из головного мозга к ней поступает сигнал, что ты спишь, и она тоже уходит в спящий режим. Еще она у тебя может отключаться из-за какого-то собственного сбоя, а мы попробуем сделать так, чтобы ты сам мог контролировать ее включение и выключение. Поставить в тебя, так сказать, кнопки «Вкл./Выкл.». Представляешь, как удобно будет?! — радовался он своей идее. — Ты сможешь, когда тебе нужно, включать и отключать ее!

— Так, если все получится, мы сможем в кого угодно подсадить этот вирус? — обрадовался Серёга.

— Не, ты что?! С тобой такую штуку можно проделать только потому, что у тебя каким-то чудом пропала зависимость от программы. А если внедрить это обычному зависимому, у него и желания отключаться не будет, да и, если попробует, вероятнее всего, без нее с ума сойдет. Ты только вспомни, как тебя ломало при первых отключениях! — Он пожал плечами. — Наверное, ты и правда очень сильный человек, раз смог это все пережить, а главное, — усмехнулся Блейк, — подстроиться так, что отлично себя чувствуешь и с ней, и без нее. Была бы у меня такая возможность, я бы давно уже внедрил в себя программу, но знаю, засосет так, что и не выкарабкаюсь.

— Ладно, — вздохнул Серёга, — давай начнем с меня, а там посмотрим. Мне вообще нравится идея с отключением программы под моим контролем. — Он покосился на Уну и спросил: — Я правильно понял, что смогу приходить и уходить из резервации, когда захочу?

— Теоретически да! — заулыбался Лимман. — Но оставаться на ночь ты не сможешь. Раз у тебя дома установлены камеры, сразу могут возникнуть вопросы, куда ты подевался. Ты, я так понимаю, и так каждый вечер собираешься тут проводить?

— Да, но я дома перед выходом одеваюсь в вещи для бега, так что пусть считают, что я очень спортивный парень.

— Какие еще камеры? — вмешалась удивленная Уна.

— Да не переживай, там они у всех установлены, — опять соврал ей Серёга, не желая, чтобы она хоть немного о нем волновалась.

Простившись с Блейком, Стивом и Донгом, Серёга с Уной вышли на улицу и направились к дороге.

В пятнадцати метрах от дома в тени большого дуба на скамейке сидел какой-то парень и внимательно наблюдал за ними.

Серёге показалось, что Уна зашипела какое-то проклятие на непонятном языке.

Кто это, он понял сразу.

— Это Бодауэй? — на всякий случай решил уточнить Серёга, перед тем как идти бить ему морду.

— Да, — ответила Уна и очень крепко вцепилась ему в руку. — Не ходи к нему, пожалуйста! Он по своей трусости все равно сбежит, а пакостить после этого тебе точно начнет! Пойдем, лучше я тебя провожу. — И потащила его в сторону дороги.

Серёга нехотя, но послушно пошел за ней.

— Слушай, ты, когда провожаешь меня, возвращаешься домой через лес по темноте, мне это совсем не нравится, а если он тебя где-то подкараулит?

— Не подкараулит, — спокойно ответила Уна, — я же говорю, он трус, ночью в лес в жизни не зайдет. А если даже и рискнет, у меня есть чем ему ответить, — она хлопнула себя по бедру, где под платьем висел нож, — и он это тоже прекрасно знает. Среди жителей города есть только два человека, которые могут спокойно ходить ночью по лесу. Это я и мой отец. Шаман не в счет, он вообще там живет, у него свои отношения с животными.

Прикидывая, что неплохо было бы ему с отцом Уны поближе познакомиться и объясниться в своих серьезных намерениях касаемо его дочери, если, конечно, он жив после всех этих манипуляций в его голове останется, Серёга спросил:

— А почему я твоего отца уже два дня не вижу? Он даже не пришел, когда все собрались и меня к шаману отправляли.

— Так его нет, — спокойно объявила Уна. — Он еще со вчерашнего утра ушел в лес. Объявился тот самый медведь, который мне в прошлом году руку подрал. Я проворонила его нападение, потому что это нетипичное поведение для черных медведей, это же тебе не гризли! Обычно при виде человека они пугаются и залезают на деревья, так было и тогда, но он неожиданно спрыгнул и побежал на меня, у меня хватило сил пару раз воткнуть в него нож, это незначительное повреждение для медведя, но, почувствовав боль, он отступил и ушел очень далеко за границы резервации зализывать свои раны, тогда отец его не нашел, но он вернулся, и теперь отец его точно выследит!

Серёга остановился.

— Так! Ты собралась ходить ночью по лесу, где шатается медведь-убийца?

— Нет, — засмеялась Уна, взяла его за руку и повела дальше. — У зверей тоже есть свои границы. Он облюбовал себе территорию там, — она махнула рукой в сторону горы Шасты, — на лугах сейчас цветет множество медоносных растений, пчелы вовсю трудятся, а он ищет и грабит их ульи, от такого лакомства ни один медведь ни за что не откажется, а тут ему делать нечего.

— Ладно, а с кем ты сейчас ночуешь? Если отец в лесу?

— Одна. Думаю, он не вернется, пока не выследит и не убьет его.

Этот ответ Серёге тоже не понравился, но что он мог сделать, пока программа в его голове отключалась только в определенные часы? Поскорее бы Блейк поставил в него этот вирус. Он бы обязательно что-нибудь да придумал, чтобы оставаться ночью с Уной, пока ее отец не вернется. Думал Серёга, пока они шли по кромке озера.

— Слушай! — воскликнула Уна. — У меня есть идея! Как ты смотришь на то, чтобы я тебя научила плавать? В нашем озере нет таких волн, как в океане, и тебе будет проще!

— Ну давай! — согласился Серёга. — Только если