14 марта 1918 года Троцкий получил пост наркома по военным делам, 28 марта он стал председателем Высшего военного совета, в апреле – народным комиссаром по морским делам. Троцкий лично написал текст присяги красноармейцев, с его подачи символом РККА стала «звезда Марса» – красная звезда[35].

Стоит рассказать о том, чем ему пришлось руководить.

Большевики разваливали старую армию не только из тактических соображений. Имелись и идеологические причины. Дело в том, что все разнообразные левые армию не слишком любили. Социалисты выступали за всеобщее равенство, а кадровая армия – каста по определению. Но отбиваться как-то от мировой буржуазии надо? А как? Радикальные левые провозгласили (да и провозглашают) идею «вооруженного народа». Тогда среди этой публики не было принято интересоваться армией и тем, как она устроена. Так что они верили: достаточно обучить людей обращаться с оружием – а дисциплину и боевую выучку заменит «революционная сознательность». Идея, мягко говоря, сомнительная.

Решение о создании Красной Армии (15 января 1918 года) ничего принципиально не изменило.

Но первые стычки сформированной по этому принципу армии с противниками большевиков закончились успешно. Гражданская война разгоралась медленно – антибольшевистские силы были немногочисленны и не организованы. Ведь даже героический «Ледовый поход» Корнилова/Деникина[36]закончился ничем: стратегическая цель – взятие Екатеринодара (Краснодара) – достигнута не была. Поэтому на то, что четырехтысячная Добровольческая армия громила во много раз превосходящие силы красноармейцев, как-то не обратили внимания. Это были «бои местного значения».

Всерьез Гражданская война началась с мятежа Чехословацкого корпуса. И в этом мятеже значительную роль сыграл Троцкий.

А кто такие эти самые чехословаки, и откуда они взялись?

Чехия и Словакия являлись частями Австро-Венгерской империи, которую не зря называли «лоскутной». Потому что никакой общей объединяющей идеи там не наблюдалось. В стране имелось два «центра силы» – германоязычная Австрия и Венгрия. Чехи и словаки были вроде как ни при чем.

Поэтому никакого энтузиазма воевать за эту империю у чехословаков не было. Мы все это знаем по бессмертному произведению Ярослава Гашека «Приключения бравого солдата Швейка во время мировой войны».

И Гашек ничуть не отступал от истины. Чешские солдаты перебегали в русский плен не только поодиночке. Иногда – сдавались целыми частями. 3 февраля 1915 года на русскую сторону, с развернутыми знаменами и полковой музыкой, перешел 28-й пехотный полк австро-венгерской армии во главе с офицерами-чехами.

Но это не значит, что чехословаки вообще не хотели воевать. Очень даже хотели. Среди чехов была весьма популярна идея панславизма – федерации всех славянских народов, противостоящих немецким. И они надеялись с помощью русских отвоевать себе независимость.

Так что из пленных чехословаков стали формировать армейский корпус. К моменту Октябрьского переворота дело до конца не довели, однако это уже было достаточно боеспособное соединение. По крайней мере, по сравнению с тем, что представляли из себя остальные. Чехи дислоцировались на Украине – и они были единственными, кто реально оказал сопротивление наступавшим немцам.

На родине их объявили вне закона. Неудивительно, что к большевикам чехословаки относились очень плохо, считая их предателями. Стоит отметить, что после Октябрьского переворота чехословацкие части подчинялись французскому командованию. С ними работал генерал Морис Жанен, сыгравший впоследствии большую роль как во взлете, так и в гибели адмирала Колчака.

Что было делать большевикам с этим корпусом? Они-то с немцами заключили мир. Чехословаков решили вывезти в Европу. Первоначально планировали это сделать через Архангельск. Но решили не рисковать – слишком близко от столиц. Так что чехословакам предстояло двигаться через Владивосток.

Пропускная способность Транссибирской магистрали при царившем в стране бардаке была мизерной. Так что эшелоны растянулись по всей Сибири.

Тут подгадил товарищ Троцкий. Он приказал разоружить чехословацкие части. Трудно понять, зачем. То ли ему очень понадобились их винтовки и пулеметы, то ли еще почему.

Он разослал местным Советам такой документ: «Каждый чехословак, замеченный на железной дороге с оружием, должен быть расстрелян на месте. Каждый эшелон, в котором окажется хотя бы один вооруженный, должен быть выброшен из вагонов и заключен в лагерь для военнопленных».

Вдобавок ко всему, разоружать чехов направили венгров (тоже из пленных). Отношения между этими народами были примерно такими же, так между евреями и арабами. Так что конфликт был неизбежен.

Вообще-то восстание не было случайностью, оно планировалось – хотя процесс пошел со случайного столкновения между чехами и венграми. Но 14 марта 1918 года в Челябинске, где располагался штаб чехословацкого корпуса, было принято решение о выступлении против большевиков. Чехи скооперировались с местными антибольшевистскими силами по пути следования – советская власть была буквально сметена – в Омске, Уфе и Самаре образовались правительства, в которых «держали мазу» эсеры и меньшевики. Самым примечательным и самым опасным для большевиков было самарское. Там угнездился так называемый Комитет Учредительного собрания (Комуч). Некоторое количество депутатов разогнанного анархистом Александром Железняковым Учредительного собрания заявили: когда число депутатов достигнет двадцати, они возродят этот представительный орган. Его так и не возродили, но дело не в этом.

Занявшие Самару чехи с примкнувшими к ним местными антибольшевискими формированиями начали наступление вверх по Волге. Сразу оказалось, что красногвардейские формирования ничего не могут поделать против нормальных воинских частей.

6 августа отряд генерала Каппеля, лучшего командира Комуча, захватил Казань, где находился золотой запас России.

Противопоставить наступавшим большевикам было нечего. Кроме того 6 июля началось руководимое эсерами восстание в Ярославле. Повстанцы продержались 17 дней. Они очень сурово разобрались с теми, кого подозревали в сочувствии большевикам, не особо вникая в то, кто виноват, а кто не очень. Так что последним стало ясно, что с ними будет в случае поражения. Это весьма способствовало активности.

Однако наступление чехословаков приостановилось. Их было немного[37], а сформированная Комучем Народная армия (кроме каппелевцев и ряда других частей) была организована еще хуже, чем Красная. Тем более, чехословаки начинали задумываться – а что они тут делают? Они рассчитывали прорваться в Архангельск, где уже высадились союзники, – и убраться из России. А не класть свои головы. Так что доблестные солдаты корпуса быстро переориентировались на грабеж всего, что не привинчено. А большевики получили передышку, которой с успехом воспользовались.