Работы было очень много, покупатели постоянно подкидывали еще — и Ксюша крутилась как белка в колесе, не зная, за что взяться. Она гадала, так ли тяжело работать в зале, но догадывалась, что там, среди бьющегося товара, и ответственность больше. А оплачивать свою возможную неосторожность ей пока нечем.

Поэтому, спрятав светлые волосы под форменной кепкой, утонув в безразмерном оранжевом жилете с отражателями и ничего не замечая вокруг, Ксюша старалась изо всех сил. Как сказал тогда лектор — не всем суждено работать головой. Не страшно, в подобном честном труде тоже нет ничего зазорного, все с чего-то начинали.

Солнце поднималось всё выше и немилосердно пекло спину. Наглотавшейся пыли Ксюше дико хотелось пить. Она остановилась на минуту, сняла с головы кепку, чтобы стереть пот со лба — и вдруг замерла. По спине горячими, колючими искорками разбежалось прикосновение чужого взгляда, забралось под кожу, мягко толкнуло сердце, заставив его забиться быстрее. Это мог быть только один человек.

Уже не ощущая ни усталости, ни жажды, ни даже собственных рук, Ксюша водрузила кепку обратно на голову и медленно повернулась. Артур шел к ней через стоянку, и каждый его уверенный шаг эхом отзывался в груди. Нашел. Он всё-таки искал её… Но если… Нет. Что бы он ни сказал, она не пойдет с ним. Не сейчас, когда только-только начала становиться на ноги, обретать независимость и собственную жизнь. Ей и так несказанно повезло избежать обманов и лишений, отыскать таких отзывчивых соседок. И бросить всё это даже ради его обещаний…

— Привет.

Артур остановился на расстоянии вытянутой руки, и голос его невольно прозвучал глухо. Горло сдавило. Ксюша не могла знать, что всю дорогу сюда он пытался придумать, что скажет ей, как объяснит произошедшее, как попросит вернуться. «Идём домой, моя жена оказалась другим призраком, я от неё избавился…» Ужасное оправдание. Да и нужны ли они им, эти оправдания? Стоило увидеть Ксюшу, как он понял — она уж всё для себя решила и шагнула дальше. И ведь он сам недавно хотел признать в ней взрослую… но Судьба как всегда всё вывернула на свой манер.

— Привет, — тихо отозвалась Ксюша.

Скользнула взглядом по уставшему лицу с парой свежих глубоких царапин, по странной серебристой пряди, которой вчера еще не было — и подняла его к потемневшим глазами. Что бы ни произошло вчера, это отняло у Артура много сил. Но ей было ни капли не легче.

— Я хотел предложить тебе работу, но вижу, ты уже нашла, — сдержанно произнёс он.

Ксюша молча кивнула.

— И всё же, научиться обращаться с силой для тебя жизненно необходимо, — разговор получался каким-то неловким, и слова — единственно правильные — всё равно не имели никакого значения. Взгляд Артура, от которого всё внутри то принималось радостно подпрыгивать, то сжималось в болезненный узел, говорил гораздо больше. — Ты можешь приходить, когда тебе удобно.

Ксюша молчала. Всё было не так, как она мечтала, глупо надеясь, что он придёт. Её охватило странное чувство, будто за эти сутки они пережили порознь не меньше нескольких лет. Как будто сейчас… у них всё начиналось заново.

Артур медленно протянул руку вперед и осторожно коснулся её запястья. Нежно проведя подушечками пальцев по коже, скользну ниже, заключая её ладонь в свою. И не нужно было никакой энергии, заклинаний, дара и умения читать мысли, чтобы понять этот простой и чувственный жест.

— Хорошо, — внезапно теряя голос, тихо отозвалась Ксюша. — Я приду.

— А мне подруга говорила, что вы тут продаёте эликсир храбрости и меняете судьбу, — полноватая, улыбчивая женщина лет пятидесяти — пятидесяти пяти кокетливо поправила шикарные густые волосы. — А всё, оказывается, гораздо проще.

Артур мягко улыбнулся в ответ. Еще теплое октябрьское солнце заглядывало в окна, играло бликами на лакированной поверхности стола, фарфоровых боках чайных чашек и заставляло невольно щуриться.

— Так и есть, — легко согласился он. — Жизнь вообще проще, чем кажется, а храбрости хватает в нас самих. Да вы и сами знаете: вы ведь людей насквозь видите?

Женщина застенчиво кивнула.

— Невелика наука. Когда у человека в доме, например, так чудесно пирогами пахнет — сразу ясно, что он хороший, и всё у него хорошо.

Артур невольно рассмеялся.

— Приступайте к лечению уже завтра и ни минуты не сомневайтесь — всё будет хорошо, — заверил он. — И супругу уже расскажите о вашем недуге, а то он решил, что у вас роман на стороне.

Женщина укоризненно покачала головой. Они с мужем три десятка душа в душу прожили, что он себе на старости лет надумал? Но главное — и Артур это видел по ауре — она воспрянула духом и действительно избавилась от готового захватить её страха. А такой настрой — уже половина победы. И всё у неё получится.

Он даже денег брать не стал: вежливо распрощался, запер дверь и отправился на кухню, полной грудью вдыхая наполнивший дом чудесный аромат.

— Ты всё трудишься как пчёлка, отдохнула бы с работы, — Артур за руку притянул в шутку упиравшуюся Ксюшу к себе в объятья, оторвав от готовки.

Та недовольно наморщила носик. Не для того она два месяца назад поддалась долгим уговорам Артура и переехала к нему, чтобы лишать прелести домашней кухни. Тем более, сегодня был особенный повод.

— Это ведь последняя клиентка? — почти утвердительно произнесла Ксюша, делая вид, что не замечает, как ладони Артура скользят по её обтягивающей форменной юбке администратора торгового зала. Хотелось мурлыкать от удовольствия и самой ластиться в его руки, но Ксюша сдержалась. — А Жанна не вернулась?

С её подачи Артуру удалось устроить последнему из оставшихся призраков «отпуск», создав второй ларец — но уже исключительно со счастливыми воспоминаниями. Жанна оттуда практически не вылезала.

— Нет, мы с тобой абсолютно одни, — он всегда умел выделить главное. Наклонился, легонько провел кончиком носа по щеке, не спеша принялся покрывать лицо нежными поцелуями, прижимая Ксюшу к себе все крепче. Та не сдержалась, обняла его за плечи, приподнимая подбородок и подставляя шею. — Не надумала избавиться от кошки?

— Нет, мне нравится, — пробормотала Ксюша. — Она других призраков отгоняет и почти не мешает. Мяу, — нарочно поддразнила она. Да и нельзя сейчас было её доставать. — Вишнёвый почти остыл. Хочешь попробовать?

— Очень хочу, — признался Артур, спускаясь поцелуями в вырез её блузки и незаметно расстегивая остальные пуговицы. В отличие от пирога, остывать он даже не собирался и уже раздумывал, подняться ли им на второй этаж в спальню или не стоит тратить на это время.

Ксюша вообще уже ни о чем не думала, выгибаясь навстречу его горячим губам и отложив все важные разговоры на завтра. Они так долго, медленно и аккуратно сходились снова, узнавали друг друга, давали больше пространства и свободы… Для Ксюши это был нелёгкий, волнительный, но на удивление приятный период: она привыкала к соседкам и самостоятельной жизни; впервые сталкивалась с какими-то бытовыми проблемами — и чувствовала гордость, справляясь с ними; она усердно работала и поднималась по карьерной лестнице благодаря пинкам Оли — в моменты нерешительности и неуверенности в себе. Она продолжила учебу на заочном — и оказалось, что это совсем не так страшно и сложно, как внушали родители. Не конец света точно. Но главное: Артур, даже не находясь рядом, её поддерживал — Ксюша это чувствовала, и это придавало ей сил.