litbaza книги онлайнДетективыСамовар с шампанским - Дарья Донцова

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 44 45 46 47 48 49 50 51 52 ... 69
Перейти на страницу:

– О! Вы не в курсе! – воскликнул Николя. – Анри Гриньон, потомок Франсины, обитал на rue Suger[18].

– Она в паре минут ходьбы от Андре дез Ар, – протянула я.

– Верно, – согласился Николя и вытащил из сумки планшет, – я взял для вас материалы. Думаю, лучше рассказывать последовательно.

– Отличная идея, – согласилась я и, забыв про вкусный салат, начала слушать Николя.

Когда Анри Гриньон увидел на складе пустой ящик, ему стало плохо, и он понял, что сокровища украли. Его доставили в больницу, туда приехал местный полицейский, которому Гриньон не смог ничего сказать. О драгоценностях сообщил представитель аукционного дома. Дело моментально передали Барбье, и он приехал в клинику, чтобы допросить жертву воров. Анри был без сознания, ему стало хуже, у постели сидела вызванная врачами из деревни его жена Валери.

– Мужа сгубила жадность, – рыдала она, – он всегда трясется над каждой копейкой, от его скупости все беды. Жалел денег на ремонт труб в доме, и что? В результате их прорвало, вода залила первый этаж, пришлось намного больше потратить, устраняя последствия аварии. Скаредность заставила мужа отнести несметное богатство к старику Алану Жан-Жаку. Да весь округ в курсе, что тот еще жаднее моего мужа, бизнес у него умирает, клиентов совсем нет. Надо было додуматься! А почему Анри туда поперся? Алан Жан-Жак ему скидку тридцатипроцентную сделал, сказал: «Эксклюзивные условия для соседа». И теперь уплыло богатство. Проверьте русских! Это они затеяли! Мафия! Грабители!

– Что за русские? – напрягся Роже.

Валерия затараторила сорокой, и полицейские услышали запутанную историю. У Алана Жан-Жака есть сын Поль, он влюбился в одноклассницу, русскую девушку по имени Лоретта.

– Минуточку, – подскочила я, – как фамилия этого Алана Жан-Жака?

– Проще будет называть его просто Алан, – улыбнулся Николя, – Алан Эвиар.

– С ума сойти, – воскликнула я, – Поль и Лоретта Эвиары! Но с какого бока Лоретта русская? Этого не может быть, она то ли из Оверни, то ли из Верхней Гароны, приехала в Париж подростком к тетке и на самом деле сидела с Полем Эвиаром за одной партой.

– Вы знаете Лоретту? – изумился в свою очередь Васкос.

– Давайте сначала расскажу вам, почему я заинтересовалась делом Гриньон, – предложила я.

– Внимательно слушаю, – кивнул Николя.

Я постаралась полно и последовательно изложить цепь событий.

– Кольцо герцогини Шевальер подарил своей любовнице некий полицейский по имени Василий Кожин, – пробормотал Николя, когда бивший из меня фонтан красноречия иссяк. – Он его приобрел в ломбарде у охранника-приятеля?

– Вранье! – отмахнулась я. – Ювелир Бархатов утверждает, что на фото подлинник, снимок ему принесла девушка, просившая сделать копию перстня. Она же потом приволокла кучу фотографий, на них было запечатлено много старинных драгоценностей. Но Юрий отказался сотрудничать с ней. Я побежала по следу и узнала, что, вероятно, к мастеру заглянула некая Яна, у ее отца крупный медцентр, его зовут Андрей. Мне пришлось покопаться в Интернете, и я нашла подходящего человека: Андрея Сергеевича Николаева, хозяина одной из первых в Москве коммерческих клиник. Сейчас у Николаева целая сеть заведений, и у него была дочь Яна, которая скончалась чуть более года назад. О причинах гибели девушки вездесущая Сеть молчит. Но ходит сплетня, что дочь Николаева была наркоманкой. Я позвонила сегодня утром перед отлетом в Париж по рабочему телефону Николаеву, ответил безукоризненно вежливый секретарь: «Андрей Сергеевич находится на отдыхе. В Москву вернется осенью».

Это пока все, думаю, среди моих знакомых найдется человек, у которого есть мобильный доктора-бизнесмена. Однако у меня не было времени, чтобы обзванивать приятелей, я спешила на самолет. Вернувшись в Москву, надеюсь встретиться с Николаевым и спросить его, не знает ли он, где Яна раздобыла перстень. Людмила Бритвина, которая умерла в самолете, вышла фиктивно замуж за Поля Эвиара. Как-то все в этой истории связано, но я не могу концы с концами свести, носом чую, что бегу в правильном направлении, вот только пока вслепую.

– Нос очень помогает в расследовании, – без намека на иронию согласился Николя. – У меня иногда по шее озноб пробегает. Разговариваю с человеком, который вроде никак к интересующим меня событиям не причастен. Он просто шел мимо места, где человека убили. И вдруг в районе кадыка мурашки бегут, и я сразу понимаю: ба, да это же его рук дело. Ни разу меня шея не подвела!

– А меня нос! – азартно воскликнула я.

– Вот бы ваш нос пришить к моей шее… – протянул Николай.

– Получилось бы не очень красиво, – хихикнула я. – Расскажите про Лоретту.

– Ее мать, Елена… э… ну и фамилия… очень трудная, – пожаловался Николя. – Сейчас по слогам произнесу… Мак… о… ве… тс… каиа! Фу! Справился.

– Маковецкая! – ахнула я.

– Больше смахивает на польскую фамилию, не находишь? – перешел со мной на «ты» Николя. – Елена очутилась в Париже в тысяча девятьсот пятьдесят восьмом году, приехала из СССР для участия в ярмарке сельхозпродукции, работала переводчиком при делегации каких-то чиновников. В Москве у нее остался трехлетний брат Сергей.

Я схватила бутылку минералки и залпом осушила ее.

– Сергей Петрович Маковецкий!

– Именно так, – подтвердил Николя. – Ну, а дальше у нас просто романтическая трагедия. В советские времена выехать за рубеж, да еще во Францию, считалось редким везением, коммунисты не всех выпускали.

– Можешь мне это не объяснять, – остановила я полицейского.

– Каждую группу советских людей обязательно сопровождал сотрудник КГБ, – продолжал Николя, – и с этими чиновниками прибыл Владимир Иванов. В день отлета на родину ни Владимир, ни Елена не вышли из отеля, чтобы сесть в автобус, который должен был везти их в аэропорт. Они ухитрились сбежать, попросили политического убежища и рассказали историю, достойную пера Шекспира. Трехлетний брат Елены на самом деле ее сын от Владимира. Родители Маковецкой записали мальчика как своего ребенка, потому что дочь им наврала, будто переспала с кем-то на вечеринке, была пьяной и не помнит, кто ей сделал малыша. Аборты тогда в СССР запрещались, по медицинским показаниям их делали без наркоза, подпольной же операции Елена испугалась. Родителям до пятого месяца она ничего не говорила. Наивные предки поверили дочке и, чтобы на той не поставили клеймо «шлюха», дали кому надо взятку, внук стал их сыном, Сергеем Петровичем Маковецким. Но девушка нагло обманула мать с отцом: мальчика она родила от кагэбешника Владимира Иванова, который состоял в законном браке с другой женщиной.

Пара ухитрилась провести всех: ни супруга Иванова, ни его начальство, ни родные Елены – никто не догадывался о том, что задумали молодые люди. Маковецкой и Иванову удалось удрать, спрятались они у родной сестры Елены, парижанки Анны Леру, та жила в Париже на бульваре Сен-Жермен, прямо за метро Одеон, в доме, где теперь на первом этаже кинотеатр.

1 ... 44 45 46 47 48 49 50 51 52 ... 69
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?